— Боюсь, это плохо кончится, — пробормотал он. Но что он мог поделать?

По возвращении в Управу коммандера ожидало много интересного. Хотя куча бумаг на столе — и это за неполных три дня! — вряд ли могла считаться сюрпризом. Джербен подавил вздох вместе с желанием сгрести все безобразие со стола и отправить прямо в камин. Новость о прорыве городской дамбы тоже уже потеряла остроту. Фрисдам давно привык к подобным каверзам. Море есть море, что поделать. Люди посетовали на коварство стихии и терпеливо занялись восстановлением дамбы.

Вот появление Франца действительно стало неожиданностью. Сначала на улице послышался такой грохот, словно по ней катилась телега, нагруженная камнями. Джербен заинтересованно выглянул в окно. По брусчатке, высекая подошвами искры, мчался Франц верхом на странной деревянной раме, оснащенной рулем и колесами. Мальчишка вовсю загребал длинными ногами, напоминая гигантского жука-водомерку.

— Что это было? — спросил коммандер, когда Франц под одобрительные смешки других стражников возник в приемной. Мальчишка смутился.

— Это называется «беговел», сэр! — четко отрапортовал сержант Пирс. — Гномы изобрели, Питерс с Ламкортом. Мощная штука, сэр! Вчера мы разогнали драку одним своим появлением!

«Должно быть, все драчуны разом загнулись от смеха», — подумал Джербен, но не стал возражать против применения диковинного транспорта.

Вторым сюрпризом стала неожиданная неприязнь Райны к нежной Розалин. Стражница посматривала на незваную гостью свысока, а в ответ на дружелюбное приветствие отвернулась, процедив что-то сквозь зубы. Коммандер не любил склок и надеялся, что северянка возьмет девчонку под крыло. Кто-то ведь должен присматривать за Роуз, не ему же с ней нянчиться! И вдруг — на тебе! Какая муха укусила Райну? Спас положение рассудительный Марк, который предложил отвести Роуз к Гвендолин. Райна в ответ гневно фыркнула, сверкнула глазами и хлопнула дверью. «Ничего, привыкнет», — решил коммандер.

Зато Розалин, не успев появиться в Управе, сразу доказала свою полезность для следствия. Ее очень заинтересовали обломки с плотины, собранные Марком. В ту ночь когда прорвало дамбу, он, даже будучи в расстроенных чувствах, не забыл прихватить с баркаса несколько мокрых деревяшек. Розалин осмотрела их очень внимательно, провела пальцами по неровностям.

— Тередо, — сказала она, указывая на извилистые круглые ходы, проделанные в древесине. — Корабельный червь. Это моллюск такой, живет в соленой воде. В этом куске дерева их было очень много. Я бы даже сказала — слишком много. Так не бывает. Я чувствую здесь ту же магию, что и в том клочке шерсти. Они были ненастоящие. Неживые тередо.

Некоторое время все осмысливали это известие. Похоже, с фрисдамской фауной в последнее время творилось что-то неладное.

— Итак, — подытожил Джербен, — что мы имеем за последние недели? Нетипичный подозрительный хищ, искусственная Тварь, пугающая горожан, и магически измененные моллюски, которые чуть не разрушили дамбу…

— На такое способна только Цитадель, — припечатал Пирс, хмуро взглянув на коммандера.

Оба они до последнего момента надеялись, что это не так. Что творит Хенрик, белены он, что ли, объелся? Или кто-то из магистров чудит за его спиной?

— Надо проверить остальные дамбы, — сказал Сергей, который хоть и мыслил поверхностно, зато быстро соображал.

— Надо понять, чего хочет этот колдун, — сказал Марк, склонный смотреть в самый корень проблемы. — Навести панику? Уничтожить город? Если мы выясним, что ему нужно, тогда поймем, как его поймать.

Джербен не отвечал, он думал о другом. «Только бы не Цитадель!» — билось у него в голове.

Цитадель — это кучка чересчур образованных выскочек-интеллектуалов, разум которых был настолько остер, что о него можно было порезаться. Только безразличие к общепринятым мерилам успеха и абсолютный эгоцентризм мешали волшебникам превратиться в опаснейших преступников в этих землях. Если кто-то из них вдруг решил примерить на себя криминальную карьеру… город может не выстоять.

В Роттерских конюшнях каждый был занят своим делом. Гвендолин решила, что пора заняться крылом флайера.

14-19 минут

Она долго откладывала, не решаясь взяться за эту работу, ведь если крыло починить не удастся, дорога домой для них будет закрыта. Так что сейчас девушка была молчалива и сосредоточена, как хирург во время операции. В другом углу гномские мастера, Питер и Ламкорт, разбирались с механизмом цепной передачи, который Гвен нацарапала им на листе пергамента. Им хотелось усовершенствовать беговел Франца, превратив его в настоящий «велосипед». Правда, Сергей обозвал новый транспорт «костотрясом» и заявил, что пока мастера не придумают, как сделать мягкие шины, нет смысла улучшать все остальное — все равно не найдется смертников прокатиться на этом по брусчатке. Хэлси, не решаясь отвлекать девушку от работы, тихо советовался с Дартом, как ему лучше использовать для полетов имеющуюся в его распоряжении огненную и воздушную магию. Флайер был рад поболтать на любимую тему и с удовольствием просвещал юного волшебника насчет принципов атмосферного сопротивления:

— … Весь фокус в том, чтобы заставить воздушные потоки работать на себя. Как воздушный маг, ты легко можешь справиться с гравитацией, а владеть огненной магией, насколько я понял, означает всегда иметь под рукой воздушно-реактивный двигатель. Парень, с такими талантами небо станет для тебя родным домом!

— Кажется, я понял, — Хэлси, высокий и гибкий, стремительно поднялся, потрепал аппарат по кабине. — Получается, у меня есть как минимум два способа.

— О, эта истина применима не только к воздухоплаванию, — изрек Дарт, которого вынужденное бездействие в конюшне побуждало к философским размышлениям. — Всегда есть еще один путь. Если когда-нибудь ты почувствуешь себя в тупике, внимательно оглядись вокруг. Наверняка где-то рядом висит табличка с надписью «запасной выход».

Гвен, менявшая флаперон на крыле, незаметно улыбнулась и подумала, что топливо, поставляемое из Цитадели, оказывало на их флайер своеобразное действие.

Хэлси уже быстро собирался:

— Мне нужно в Цитадель. Там есть специальный тренировочный полигон для воздушных магов.

— Можно, я с тобой? — загорелась Гвендолин, которой давно хотелось посмотреть, как происходит обучение воздушных магов. Про тренировки стражников она наслушалась вдоволь от Марка с Сергеем, а Цитадель все еще оставалась для нее terra incognita.

— Извини, Гвен, — смутился волшебник. — На полигоне всем заправляет магистр Летайло, а он не очень любит посторонних. Ко мне-то он привык.

— Ладно, — девушка огорченно отвернулась, пихнув в бок широко ухмылявшегося Дарта. — Все равно мне надо работать.

Когда Хэлси ушел, гномы заговорщицки переглянулись.

— Заметили, как он изменился? — спросил Ламкорт.

Гвендолин не могла не признать этого. Прежний Хэлси вел себя тише воды, ниже травы. Его не сразу можно было заметить в комнате. Теперь же вместе с магией в нем будто развилась способность искривлять окружающее пространство. Где бы он ни появлялся, внимание всех людей приковывалось к нему.

— Так всегда бывает, когда человек находит себя, — хитро улыбнулся господин Питерс, попыхивая трубкой.

Девушка молча кивнула. Успехи Хэлси ее радовали и огорчали одновременно. Кажется, она потеряла единственного друга, который у нее был здесь. Хэлси перестал в ней нуждаться, новообретенная магия заслонила для него все остальное. Он даже не понял, как она по нему скучала…

— Парню следует быть осторожнее. Высоким деревьям достается много ветра, — загадочно произнес мастер Ламкорт.

— Он имеет в виду, что не стоит слишком высовывать голову на покосе, — пояснил Дарт с умным видом. Вместе с философией он открыл для себя мир метафор и теперь наслаждался ими.

«Однозначно, цитадельское топливо содержит какие-то нетривиальные добавки!» — обеспокоилась Гвен. Что будет, если Дарт углубится в поэзию?! Флайер-поэт — этого Сергей уже не вынесет!