Безусловно, он ни на мгновение не пожалел о том, что сделал. Что они сделали вместе.

Это было блаженство — касаться ее, ласкать, целовать, быть в ней.

Даже сейчас мысли о Тине заставили его снова возбудиться.

Тина имела над его телом слишком сильную власть, и Илья не собирался признаваться ей в этом.

Он боялся. Боялся, что она посмеется над ним, воспользуется им, бросит его, когда он привяжется к ней.

Она очень нравилась ему, но он ей не доверял.

И себе тоже.

Поэтому Зотов решил уйти.

Илья решительно поднялся и подошел к ванной комнате. Он уже поднял руку, чтобы постучаться, но передумал. Зотов просто вошел.

Это был настоящий подвиг — уйти от такой женщины. Обнаженная, с поблескивающей в неярком свете кожей, сверкающими глазами и приоткрытым, манящим ртом, Тина неимоверно притягивала к себе мысли, взгляд, руки. Он умудрился обуздать все это и сообщил почти безразличным голосом:

— Я ухожу. Спасибо за чудесный вечер.

Он произносил вежливые, обычные для знакомых людей слова. Будто это не они несколько минут назад, словно дикие звери, сплетались в жарких объятиях и кричали от восторга. Скорее всего, ему лишь почудилась неясная тень, промелькнувшая в глазах женщины, пока он говорил.

Алевтина ослепительно улыбнулась, как улыбалась бы любому мужчине на светском рауте.

— Будь любезен, захлопни за собой дверь.

Неужели это конец?

И кто в этом виноват?

Если бы не возраст, то их можно было бы принять за близнецов.

На коленях у Николая, похожего на большого светловолосого викинга, сидел ее маленький Сережка — их сынишка — и что-то рассказывал, весело хихикая и размахивая руками.

Светлана таки впустила в дом ее бывшего мужа, но Варвара не могла винить ее в этом. Только слепой не заметил бы сходства между этими двумя. А ее соседка, конечно же, не слепая, и сейчас с тревогой смотрела на вошедшую хозяйку квартиры, будто спрашивала, правильно ли она поступила.

Варя, смирившись, одобрительно кивнула Светлане, и та, пролепетав «Спокойной ночи», быстро покинула место неожиданной встречи.

Мужчина и мальчик, не отводившие друг от друга взглядов, наконец-то, заметили какое-то движение в комнате и одновременно посмотрели на Варвару.

— Мамочка пришла! — воскликнул малыш, но не покинул своего места. — Папа с соревнований приехал!

Папа?

Неужели Николай вдруг признал свое отцовство? Через столько-то лет?!

Хотя, разве кто-то мог бы отказаться от собственной копии?

Но почему именно сегодня?

Варвара заставила себя сосредоточится на бывшем муже и удивилась — тот смотрел на нее как-то странно, будто впервые видел. Ей даже захотелось поправить на себе летний сарафан или подкрасить губы. Какая глупость! Этот мужчина явился сюда незваным, поэтому пусть видит ее такой, какая она есть, без прихорашиваний. К тому же неизвестно, с какой целью он здесь объявился. Под вопросом оставалось и то, что она сама скажет в следующую минуту — «Убирайся!» или «Добро пожаловать!»

Пока она раздумывала, сын обнял отца за шею, и Варя решила пока не поднимать эту тему. Не сейчас, когда Сереженька смотрит на Николая с таким обожанием.

— Я вижу, сынок. Но тебе давно пора в кроватку.

Ее голос звучал на удивление спокойно, и Варя порадовалась этому. Она не хотела, чтобы мужчина заметил ее волнение и… надежду.

— Ладно, — вздохнул мальчик и нехотя сполз с папиных коленей. — Мы с тобой завтра поиграем. Никуда не уходи.

Сын чмокнул Николая в щеку и медленно поплелся в свою комнату.

Чтобы дать себе, но не бывшему мужу, передышку, Варя проследовала за Сережей и на мгновение присела рядом, целуя и укрывая одеялом.

Пять лет!

Целых пять лет его не было здесь. Он не приехал ни разу, чтобы хоть раз взглянуть на сына, которого никогда не видел. Сергей родился уже после их развода. Тогда Варя даже не догадывалась, что беременна, позже — слишком обижена, чтобы искать Николая, но когда мальчик появился на свет, она сообщила его тетке об этом событии. Варвара не знала адрес бывшего мужа, уехавшего в столицу вместе с родителями и новой женщиной.

Он не приехал. И даже не позвонил.

Тогда Варя решила сама воспитывать их ребенка.

Зачем он приехал?

Теперь, когда Сергей познакомился со своим отцом, Варвара его из-под земли достанет, если тот решится снова исчезнуть из жизни ребенка. Не для себя, для сына. До сегодняшнего дня мальчик жил в уверенности, что его отец слишком много работает и поэтому не приезжает. К праздникам Варя всегда дарила Сереже подарки от имени отца, чтобы сын думал, что он у него есть.

Она решительно поднялась и отправилась в комнату. Посмотреть в глаза. Поговорить. Узнать о планах.

Николай опередил ее.

— Почему ты не подавала на алименты?

Варя опешила от неожиданности. Ничего себе, претензия!

— Зачем? Ты же не хотел с нами знаться. Ведь мы с Сережей не носим аристократическую фамилию Вяземские. Обыкновенные Завирюхи.

Николай поморщился, но Варвара почувствовала настоящее удовлетворение от того, что наконец-то высказалась по этому поводу.

Они с Николаем учились в одном классе и дружили. Его надменные родители уже тогда высказывали недовольство по поводу их отношений, постоянно напоминая сыну, что Вяземским ни к лицу общаться с сиротой с прозаической фамилией. Но Николай с юношеским максимализмом и желанием все делать наперекор не прислушался к их нравоучениям.

После того, как они по-настоящему сблизились, ни о какой разлуке красивый светловолосый мальчик, при виде которого не только у Вари подгибались коленки, уже и слышать не хотел.

Они поженились, как только им позволил возраст и стало необязательным согласие родителей. Жили они дружно и весело в квартире, доставшейся Варе в наследство от бабушки, вместе работали в спортивной школе и заочно учились в физкультурном институте. Только детей у них не было, да родители Николая постоянно выказывали свое недовольство невесткой — неизящная, неутонченная, неинтеллигентная.

И это только те слухи, которые доходили до Вари. А что они говорили своему сыну в тесном семейном кругу, было покрыто тайной, и Варваре не хотелось это знать. Главное, что Николай был к ней добр и внимателен. Они по-прежнему с энтузиазмом занимались сексом и, что самое удивительное, никогда не ссорились.

Когда в один прекрасный день Николай ушел от нее, ничего не объяснив на прощанье — словно вычеркнув ее из своей жизни, Варя долго не могла прийти в себя.

— Это — не серьезная причина, — возразил Николай и отвел взгляд.

— Ты все равно не собирался признавать мальчика, я же не хотела настаивать.

— А нужно было.

Его голос прозвучал неожиданно резко, будто это она, Варя, была виновата в том, что Николай до сегодяшнего дня не видел собственного сына.

— Я сообщила твоей любимой тетушке о рождении Сережи. Ты мог приехать и хотя — бы взглянуть на него.

Коля наклонил голову и стиснул кисти в замок, словно сжимал чью-то шею.

— Тетя Вита говорила, что ты приходила к ней с этим известием. Но она утверждала, что этот ребенок — не мой, потому что сразу после моего ухода у нас в доме… у тебя в доме жил другой мужчина. Я поверил ей. У нас так долго не было детей. А тут новый любовник. И ребенок.

Варя не верила своим ушам. Ее его сын? Любовник?

— Не тебе попрекать меня любовником! — крикнула Варвара, с невольным злорадством, но и болью в сердце замечая, как при этих словах мучительно исказилось красивое лицо Николая. — Неужели, Сонечка Витович — несравненная пианистка и интеллигентка в пятом поколении не пришлась ко двору? — Как же он покраснел при этих словах. Прямо все тело — великолепное тело — краской залилось. Во всяком случае, те его части, которые Варя видела. Ей, конечно, хотелось увидеть больше. Но не в эту минуту. Дура!

Николай промолчал, а вдохновившаяся Варвара уже не могла сдержаться.