— Ясно. То есть никаких компьютеров?

— Вообще никакой электроники. Благий Двор мало интересовался человеческой наукой, пока вы возились с Ренессансом и промышленной революцией. Но изобретение персональных компьютеров все изменило. С Интернетом у вас появляется доступ не только к любой книге в мире, но и к клевым картинкам с котиками! А мы можем сыграть в «Angry Birds», только если начнем швыряться живыми курицами в свиней. Впервые в истории фэйри завидуют смертным.

— Вы поэтому пришли в наш мир и оторваться не можете от смартфона?

— Как посол, я обладаю определенными привилегиями, но другим моим собратьям повезло меньше. Они решительно требуют пластиковой электроники — технологии, которая в вашем мире только зарождается. Однако есть другие миры, иные измерения, куда нам прямой доступ закрыт, но где наука шагнула значительно дальше. Ваш друг Питер стащил такой пластиковый гаджет у путешественника из другого измерения.

Пак подождала, пока я усвою все это.

— Этот гаджет принесет миллиарды любому из ваших производителей. За такие деньги и убить могут. Питеру хватило ума не носить гаджет с собой, пока он договаривается о сделке…

Я закончила за нее:

— …поэтому он поместил эту штуку в ящик Пандоры и заложил в том единственном известном ему заведении, магическая защита которого сдержит правительства и транснациональные корпорации. Скользкий Пит — скользкий тип.

— Вполне разумный ход, — согласилась Пак, — но хотя ваша лавка надежно защищена от людей, целенаправленной атаки Неблагого Двора она не выдержит, а им эта технология нужна не меньше нашего.

Я нахмурилась:

— Странно, мне казалось, клевые картинки с котиками — не в их вкусе.

— Фишинг, DOS-атаки, спам, троллинг, — перечисляла Пак, загибая пальцы. — Изрядная часть Интернета уже идеально подготовлена для Неблагого Двора. И когда они туда доберутся, станет намного хуже.

— Дайте-ка угадаю: а вы готовы оказать нам огромную услугу и избавить от этого опасного устройства. Так?

Пак вскинула руки:

— Я не собираюсь вас обманывать. Я знаю, ваше заведение гордится тем, что не нарушает договоров. Фэйри — равно благие и неблагие — тоже держат свое слово. Я ничего не жду в обмен на мое предостережение, но надеюсь, вы найдете возможным обратиться ко мне, если устройство вдруг станет вашей собственностью. Поверьте, мы сможем сделать вам выгодное предложение.

— Пит заложил его нам за гроши, просто чтобы спрятать. Думаете, он за ним не вернется?

Пак улыбнулась:

— Вряд ли. Этот смертный-аферист думает, что сторгуется с корпорациями, но другие заинтересованные стороны сожрут его заживо — вероятно, в буквальном смысле. И когда это произойдет…

Не закончив фразы, она подтолкнула ко мне через прилавок визитную карточку. Там значились контакты во всех соцсетях, о каких я только слышала, и нескольких, которые пока были на бета-тестировании. Кроме «Google Plus». Потому что даже у интернет-зависимых фэйри есть чувство собственного достоинства.

* * *

Посреди ночи меня разбудил оглушительный грохот, который сменился пронзительным визгом. Кричала каменная гаргулья, сидевшая на коньке нашей крыши. Это могло значить только одно: на лавку напали.

Я в два счета оделась и бросилась вон из своей комнаты на втором этаже, вниз по лестнице. Входную дверь сорвали с петель. В лавке были незваные гости.

Бабушка оказалась внизу раньше меня. Она грозно хмурилась, загородив собой проход в кабинет. Была она в пижаме, розовых тапочках-кроликах и с тяжелым моргенштерном наперевес. Зубной Фей и несколько его подручных направились к ней по проходам между полками. В руках у них блеснули клинки.

Держать магическую лавку — опасное занятие. С каждым поколением наша семья добавляла новые слои заклинаний к ее чародейской защите. За прошедшие века этих чар накопилось столько, что лавка стала одним из самых надежных мест в мире. То, что Зубному Фею и его головорезам удалось проникнуть внутрь, — достижение, которым за все это время могли похвалиться лишь несколько наших врагов.

Я встала рядом с бабушкой, и громилы злобно ухмыльнулись, шагая к прилавку. Я тоже улыбнулась, поскольку знала кое-что, о чем они и не догадывались: внешний периметр, который им удалось преодолеть, был лишь малой толикой наших защитных чар.

Бабушка произнесла слова силы, и вся лавка ожила.

Предметы на полках и на полу пробуждались, оживали, — но вовсе не так мило, как в мультиках Диснея. Полный доспех VIV века ткнул мечом в Зубного Фея. Полуэльф парировал удар кинжалом, но латы продолжали наступать, проявляя удивительную ловкость и сноровку, хоть стальные суставы и скрипели при каждом движении.

Чучело саблезубого тигра прыгнуло на одного из громил и вонзило в него огромные клыки. На другого набросилось слабо светящееся привидение. Злодей бросил нож, но тот пролетел сквозь призрака и воткнулся в деревянную полку. А потом у привидения выросли длинные и вполне материальные когти, и оно принялось кромсать ими противника. И кромсало до тех пор, пока не стихли крики.

С одной из полок спрыгнула фарфоровая фигурка бульдога, подбежала к другому головорезу и принялась облаивать с высоты своего шестидюймового роста — пуча от натуги глаза и производя нечто вроде отчаянного писка. Незваный гость поднял ногу и со всей силы наступил на собачку, но бульдог отпрыгнул в сторону, а затем раскрыл пасть, демонстрируя набор очень острых фарфоровых клыков. Пасть распахивалась все шире и шире, пока не поглотила врага целиком. А потом снова уменьшилась до размера статуэтки. Бульдог высунул язык, тяжело задышал и тихонько срыгнул.

Меньше чем через минуту все нападавшие были мертвы или бежали. Латы преградили Зубному Фею дорогу к выходу. Полуэльф толкнул одного из своих подручных на меч, чем выиграл достаточно времени, чтобы проскользнуть мимо ожившего доспеха и скрыться в ночи.

Я оглядела сорванную с петель дверь, перевернутые полки, разбитую утварь и тихо застонала.

— Терпеть не могу фэйри, — проворчала бабушка. — Их кровь потом ни за что с ковра не отстираешь.

* * *

На следующее утро мы занялись уборкой.

— Неблагий Двор так просто не сдастся, — сказала бабушка. — Они скоро повторят попытку. Нужно избавиться от этой штукенции, которая им всем так нужна.

Мы сделали несколько телефонных звонков, но никто не знал, куда запропастился Скользкий Пит. Он залег на дно так основательно, будто от этого зависела его жизнь, — что, впрочем, скорее всего, было правдой.

Я как раз занималась восстановлением защитной ауры дома, когда Пит влетел в новую дверь — растрепанный и окровавленный.

— Пожалуйста! — выдохнул он, пытаясь отдышаться. — Помогите! Фэйри хотят меня прикончить.

— Помочь тебе? — бросила я, уперев руки в бока. — Ты нас втянул в свою идиотскую авантюру, и это уже обошлось нам в немалые деньги. Да мне самой хочется тебя сдать Зубному Фею.

Пит задрожал:

— Я ничего дурного не хотел. Честное слово! Я думал, никто не выследит ящик Пандоры у вас в лавке. Думал, он тут будет в безопасности, пока я заключу сделку и его продам.

Я молча и неодобрительно уставилась на него.

— Я устроил закрытый аукцион, — добавил Пит. — Там было много заинтересованных компаний, ставки с восьмью нолями, все такое. А потом вломились фэйри. И всех перебили. Я еле ноги унес.

И тут наконец бабушка, которая проявила невероятную выдержку и не напустилась на него раньше, заговорила:

— Идиот! До сих пор они только подозревали, что нужная им вещь — в нашей лавке. Они тебя отпустили, чтобы ты их привел к цели. И теперь они убедились в своих подозрениях.

Тут-то, словно по команде, снаружи раздался рокот. Из порталов выпрыгнули несколько десятков фэйри — так близко к лавке, как позволяла магическая защита.

Я застонала:

— Вчера их была горстка, и они смогли вломиться внутрь. Сегодня их столько, что лучше решить дело переговорами.