Андре стиснул зубы. В это мгновение он выглядел абсурдно молодым, обеспокоенным и злым.

— Ладно, оставим это, — сказал Доменик. — Значит, Григор и Лозанетта любят читать книги, верно?

Сын виконта внезапно поднялся.

— Я не должен с вами разговаривать. И как вы смеете подозревать кого-либо из моей семьи в чем-то столь позорном?

— Это ведь не я подозреваю, а ты сам. Я лишь не пойму, кого именно. Сестру? Нет, вероятно, нет. Тогда остается Григор.

— Естественно, я не подозреваю моего брата, — ответил Андре, но на сей раз возмущение на его лице было не столь решительным. Мигом позже молодой виконт поклонился и вышел.

Доменик Жордан остался в одиночестве.

Ждать пришлось недолго: четвертью часа позже в комнату вошел второй юноша. Тоже светловолосый, но с чертами лица менее резкими, словно бы девичьими. С облегчением он упал в кресло перед Жорданом и устремил на того взгляд синих глаз.

— Вы и правда одинаковы, — заявил он вместо приветствия. — Похожи друг на друга куда больше, чем я и Андре.

— Я бы предпочел, чтобы хоть кто-нибудь сперва пришел ко мне, а не к тому второму. — В голосе Жордана прозвучала обида.

Григор хихикнул.

— Ревность, да? Мне это знакомо. Мой брат — старше на несколько минут. Мало, но хватило, чтобы именно он унаследовал титул и все земли. Хотя мне нет до этого дела.

— А до чего есть?

— О, мы, полагаю, можем перейти на «ты». Ты ведь не намного старше меня.

Григор, должно быть, заметил удивление Жордана, потому что снова рассмеялся.

— Удивлен? Что ж, я в семье немного бунтарь.

— Ты не ответил на вопрос, — напомнил Жордан, отказавшись от «вы». Григор был прав, разница в их возрасте была небольшой, вот только второй сын виконта де Лимейрака напоминал при этом большого ребенка.

— Что меня интересует? Давай подумаем, — Григор смешно наморщил брови. — Вино, женщины, лучше бы красивые и желанные. Или хотя бы не слишком дорогие. Да, это, пожалуй, исчерпывающий список моих интересов.

Жордан не мог не улыбнуться.

— Полагаю, здесь у тебя такого немного?

— Толика хорошей компании — нашлась бы. Конечно, не то же, что в Алестре: ты наверняка развлекаешься куда как лучше.

— А ты думал о том, чтобы поехать в столицу?

На лицо паренька набежало облачко. Близнецы не были идентичны, однако рефлексы у них были схожими — Андре точно так же играл желваками. Естественно, младший брат тоже был напуган и тоже не пылал симпатией к Жордану, хотя и пытался — довольно безуспешно — это скрывать под улыбкой.

— Нет. Мы весьма традиционная семья. Мать и отец желают держать нас поближе.

Доменик мог бы ответить, что это не имеет ничего общего с традицией — поскольку обычно старшие сыновья наследовали землю, а младшие посвящали жизнь карьере в армии или церкви. Виконт уже давно должен был подумать о будущем своего второго ребенка. То, что он до сих пор об этом не позаботился, свидетельствовало… о чем, собственно?

Григор одарил Жордана еще одной нервной улыбкой.

— Мне это не мешает, — добавил. — Как я уже говорил, тут хорошая компания. Но ты наверняка тоскуешь за Алестрой, верно? Не хотел бы туда вернуться?

— А если и так?

— Могу тебе в этом помочь. Человек за дверью — идиот, мы без проблем его обманем. Потом я проведу тебя в конюшню и дам нашего лучшего коня. Что скажешь?

— Не воспользуюсь, но за предложение спасибо.

В глазах Григора появилась и тут же исчезла злая искорка.

— Я предлагаю тебе бегство из тюрьмы, а ты хочешь остаться? Почему?

— Я заинтригован вопросом, отчего ты так сильно хочешь от меня избавиться.

Парень сжал губы.

— Это я спустился в пропасть и спас тебе жизнь.

— Весьма христианский поступок, — кивнул Жордан. — Но очевидное сожаление, что один из нас не погиб, уже чуть менее христианское.

— Я ни о чем не жалею, — рявкнул Григор, однако выдали его тон голоса и выражение лица. — Хотя мой брат наверняка предпочел бы, чтобы вам я тогда перерезал глотку.

— Отчего же?

— Андре очень не любит, когда чужаки вмешиваются в наши семейные дела.

— Например, в убийства слуг?

Вместо ответа Григор отвернулся к окну.

— Поговорим о чем-то другом, — предложил через минуту. — Тот второй говорит, что одевается в черное, потому что из-за этого демоны не видят его в темноте. Это правда?

Жордан заморгал. Он одевался в черное, поскольку черная материя хорошего качества была дешевле модных светлых, но объяснение двойника ему понравилось.

— Правда.

— О! — парень, похоже, впечатлился. — И ты правда разбираешься в демонах?

— Интересуюсь магией, — дипломатично ответил Жордан.

Григор сглотнул. Теперь он выглядел таким несчастным, что Доменику стало его почти жалко.

— Они не всегда… не всегда плохие, верно?

— Не всегда. Но как правило.

Парень наклонился в сторону Жордана.

— Ты — он? — спросил с напряжением. — Мне можешь сказать правду.

— Кто — он? Демон? В чем-то подобном меня пока что никто не подозревал. — Тут Доменик погрешил против истины, но Григору знать об этом было необязательно. — Может, у меня ужасный характер, но я надеюсь, что до демона мне далеко.

Юноша сгорбился, будто из груди его вышел весь воздух.

— Пойду я, — пробормотал он, вставая с кресла.

— Андре полагает, что ты ответственен за те две смерти, — задержал его Жордан.

— Я? — вытаращился Григор. — Из-за книги?

Доменик кивнул.

— Книга — просто глупая шутка, — заявил младший сын виконта, стоя на пороге. — Тут нет ничего общего со смертью Юка и Элис.

Обоим близнецам было далеко до хороших актеров, и доведись Жордану о чем-то догадываться по тону и поведению Григора, он бы сказал, что первая часть его фразы была ложью, а вторая — истиной. Но, конечно, он мог и ошибаться.

Днем Жордан получил еще одну тарелку супа — как видно, в Лимейраке чрезвычайно верили в целительные возможности куриного бульона. Съел, а потом какое-то время стоял у окна, глядя на внутренний двор замка. Дождь прекратился, но дул порывистый ветер, рвущий плащи прогуливающейся семьи. Впереди шли виконт с женой, следом — четверка детей. Светловолосый парень — вероятно, Жоан — вел под руку красивую девушку, Григор что-то оживленно говорил Андре. Закатное солнце отбрасывало длинные тени на каменные плиты двора. Вся сцена могла бы показаться привычной в парке, но здесь производила странно неестественное впечатление. Кто прогуливается по собственному замку, к тому же в такую погоду? От внимания Жордана не ускользнуло, что члены семьи держатся рядом друг с другом, словно цыплята, напуганные близостью лиса. Лишь Григор выделялся: шел теперь в паре шагов позади. Но длилось это недолго — отец развернулся, послал сыну суровый взгляд, и юноша тотчас зашагал быстрее.

Жордан чуть вздрогнул, когда в скважине провернулся ключ. В комнату вошел уже знакомый слуга, на этот раз, к счастью, не с супом, а со старой книгой. Положил ее на столик и вышел. Доменик сел в кресло и стал просматривать обожженный том. К счастью, большая часть текста уцелела. С первой страницы на Жордана щерился старательно нарисованный череп, дальше было хуже. Каждый раздел начинался украшенной пауками и нетопырями буквицей, ритуалы иллюстрировались гравюрами, на которых виднелись рогатые бестии, голые женщины с торчащими сосками и вырванные сердца. Доменик Жордан просмотрел книгу от доски до доски, более из скуки, чем от необходимости, и как раз собирался отложить ее на столик, когда явились очередные гости: в комнату вошла пара младших де Лимейраков. У девушки волосы все еще были в беспорядке от ветра, щеки ее покрывал румянец, парень принес на сапогах грязь с внутреннего двора. Жордан подумал, что по крайней мере на этот раз его проведали первым.

— Мы пришли узнать, не нужно ли вам чего-то, — сказал Жоан, не слишком умело скрывая, что смотрит на него с интересом. Как и близнецы, он казался моложе, чем был на самом деле, это же касалось и сестры. Она была красива, с несомненно женственной уже фигурой, но что-то в ней наталкивало на мысль о единственной дочке виконта как об исключительно симпатичном ребенке, а не о девице на выданье.