Что-то еще странное было в спине… Луис никак не мог понять, пока не рассмотрел череп. Выпуклый лоб, вернее, лобная кость, была глаже, моложе, чем остальные кости черепа. Зубчатый ряд на челюсти, напоминающий сточенные зубы, относился к новообразованиям, как, впрочем, и позвоночник, прошедший этап восстановления. ,

Абсолютно ясно, что если бы Кронус выиграл последнее сражение, то опять смог бы восстановиться.

Думаю, что все это является следствием убийства. Я знаю убийцу, но мне не хватает деталей, нюансов для передачи дела в суд. Почему Брэм сложил кости вместе? Враг был мертв, мстить некому…

Или Брэм с Анне опасались других, подобных Кронусу?

За спиной стоящего скелета в тени лежала куча всяких приспособлений. Некоторые вещи были явно разложены для осмотра, какие-то пришли в негодность. Создавалось впечатление, что вампир в гневе убрался отсюда.

Посмотрим… Нож из старого металла, покрытый ржавчиной, узкий, длиной в один фут. Два ножа, сделанные из рога, каждый из которых не больше указательного пальца. Шесть метательных ножей из камня, практически идентичных. И, наконец, тонкая рейка из прочного металлического сплава, заостренная с двух концов.

А эта куча хлама в пыли была когда-то деревянными башмаками с крепкими ремешками. Причудливый арбалет с десятком стрел, причем все разные. Маленькая коробочка… зажигалка? Луис попробовал, но не смог высечь пламя. Куча бумаги или пергамента: карты?

Немного в стороне стоял телескоп… как бы телескоп, прекрасно сделанный и отполированный. Амвот и рабочие инструменты. Пемза, маленькие ножики… Брэм и (а, может, или) Анне открыли мастерскую, где с точностью воспроизвели телескоп Кронуса.

Твердый черный кусок размером с кулак. Луис понюхал: сушеное мясо? За сотню лет до этого дня… но ведь у вяленого мяса всегда был запах и вкус с душком. Может, гул любит именно такое. Когда же умер Кронус? Спрашивать?

Спрашивая, Луис узнал бы больше… но он будет изучать то, что выберет для обучения Брэм. Времени осталось все меньше и меньше.

– Верь мне, – похлопав по «плечу» Кронуса, Луис быстро убрался.

Потеряв зрение при выходе, Луис By потерял равновесие.

Крепко зажмурив глаза, он бился в конвульсиях, как морской анемон. Потом ухватился за край сильно наклоненного трансферного диска, скользившего под ним в футе или в двух. Удержаться удалось!

Луис осмотрел диск: фоточувствительное фронтальное стекло покрылось серым налетом, острый край Погнулся и сжался.

Карта Марса не была очень хорошей картой.

В темно-голубом небе были видны сотни оттенков красного, и солнце, слишком яркое для Марса.

Вероятно, для марсиан это не имело значения. Они жили, защищенные от солнечного света песком, как в вязкой жидкости. Противостоять гравитации Кольца им тоже, вероятно, помогал песок.

Луис надеялся оказаться на Монс Олимпус, и, кажется, попал туда. Это был долгий путь наверх. Трансферный диск, задержавшись недалеко от вершины конусоидальной кучи пыли с углом наклона в сорок пять градусов, был готов продолжить скольжение.

О чем думал Лучше Всех Спрятанный, сооружая здесь эту кучу?

Да, правильно. Марсиане. Они поставили ловушку.

Диск скользил быстрее, потеряв устойчивость. Это была долгая дорога вниз. Мили! Пыль, должно быть, двигалась вместе с господствующими ветрами… стратосферными ветрами Великого Океана. Еще один изъян Карты Мира.

Луис распластался на диске, превратившемся в сани и резко набиравшем скорость. Крепко ухватившись пальцами рук за край, он попробовал проделать то же самое пальцами ног. Неожиданно на его пути возникла монолитная скала. Луис сделал попытку отвернуть влево. Безрезультатно!

Жуткий удар.

Теперь он был где-то в другом месте.

Падая в черную пустоту и отчаянно крича, Луис еще крепче (казалось бы, больше некуда!) сжал пальцы.

Я закрепился! Закрепился! Закрепился! – оборвав собственный безобразный визг, понял Луис. Он прилип к ступенчатому диску, присоединившемуся к предмету, напоминавшему изящно вытянутую сигару: исследовательскому зонду кукольников.

Все: и трансферный диск, и корпус зонда – ослепительно сияли, оставляя за собой свет. Отпустив сжатые пальцы, Луис наконец-то смог расслабиться, подвигать руками и плечами.

Кольцо дрейфовало ниже, и Луис мог рассмотреть все в деталях: реки, напоминавшие ползущих змей; подводные ландшафты; прямые, черные линии, которые могли быть скоростными дорогами машинных людей.

Безжалостное солнце пыталось поджарить Луиса. Тоже мне проблема! Имеется скафандр. А вот ночь может принести огромные неприятности.

Луис находился на уровне вершины края стены. Смотрел вниз на полуконусоидальные Сливные Горы и реки, бегущие от основания гор. Тысяча миль! Далеко впереди виднелся схематично обозначенный тонкими линиями длинный двойной конус.

Похоже на реактивный самолет, а явно различимая пара тороидов, по мнению Луиса, относилась к прямоточному реактивному двигателю Баззарда. Они казались крошечными из-за огромного расстояния и напоминали осу с ее тонкой талией. Двигатель Кольца был сделан из такой тончайшей проволоки, что постепенно начал пропадать из поля зрения, двигаясь в потоке солнечного ветра.

За двести прошедших лет Луис не испытывал большего страха, чем сейчас.

Зонд, двигавшийся по инерции, находился в состоянии покоя, в то время как ниже Кольцо вращалось со скоростью семьсот семьдесят миль в секунду.

Должна быть запасная система. Я взял .один диск из звена, но должен быть еще резервный. Я не понимаю языка программирования Лучше Всех Спрятанного. Что я еще натворил?

Если это та плата, то тогда все просто. Плата, должно быть, дрейфует где-то далеко от диска. Просто в этом диапазоне диски находятся в циклическом движении.

Тепло, еще теплее…

Диск ударился о фронтальное стекло. Через несколько секунд Луис был уже в безопасности на борту Иглы. Он чувствовал, что не в форме: глаза слипались сами собой.

Огромная когтистая лапа легла на плечо Луиса By и развернула к себе.

«Скрытый Патриарх». 2893 г. н. э.

Кзин толкнул дрожавшего, задыхавшегося Луиса к своим ногам. Помощник не мог разговаривать с Луисом, пока тот был в шлеме: это обстоятельство было сейчас как нельзя кстати.

Итак, он оказался на борту «Скрытого Патриарха».

Луис By оставил судно длиной в милю на реке Шенти. Что оно, черт побери, делает здесь?

Помощник пытался что-то ему сказать. Черт побери, Луис в сердцах сорвал шлем.

– Я рыскал по палубе, и вот неожиданность! Это твой гостинец, Луис? Консервированная рыба?

Луис держал тарелку с сашими.

– Он был в вакууме.

– Луис, от тебя пахнет страхом.

Что я здесь делаю?

Если удастся уговорить Аколите молчать, то… Защитник, должно быть, изучал язык тела Кзина в течение земных полугода. Кзин не может теперь что-нибудь скрыть от него.

Вместо этого, снимая шлем и воздушный пакет и расстегивая молнии, Луис сказал:

– Мертвые могли почувствовать мой страх. Я решил, что разобрался с управлением диска. Вранье! Да, марсиане заманили нас в смертельную ловушку. Они чуть было не захватили меня.

Наполовину лысая голова, принадлежащая подростку, появилась над люком. Строитель Городов. Глаза мальчика расширились от удивления, и он пропал из поля зрения.

– Марсиане?

– Подожди с этим. Мне надо сжечь некоторую энергию. Умеешь бегать? – снимая скафандр, спросил Луис.

– Я обгонял отца даже после драки, – обиделся кзин.

– Тогда побежим наперегонки от кормы до носа.

Кзин взвыл. От этого неожиданного вопля мышцы Луиса сжались, он запутался в скафандре и упал. Великолепный боевой клич! Прошипев древнее проклятие, Луис освободился от скафандра, вскочил на ноги и побежал. Двигаясь значительно быстрее, Помощник был пока еще в поле зрения Луиса, но вот он исчез за поворотом.