Над пультом загорелась голограмма — схематическое изображение Ареса, пронизанное кровеносными сосудами электрокабелей, вентиляции, водоснабжения и транспорта. Марго остановилась, и посетившая ее мысль обрисовалась во всей полноте.

«Телварну» с испытаний отозвал сам Панарх — зачем ему это было нужно? Капитан рифтеров, Вийя, помогла низложить трех изменников, чья алчность и злоба позволили Эсабиану осуществить давно вынашиваемую месть, — но как могло случиться, что рифтера допустили в информационное пространство Ареса?

Нг вспомнился тест на разрушение гиперреле. Панарх присутствовал на нем, но молчал, если не считать пары вопросов в самом начале.

Да, он молчал. Нг нахмурилась, стараясь поточнее припомнить все, что тогда происходило. Ничего необычного в его поведении не было — иначе окружающие заметили бы это и потом начались бы пересуды или хотя бы намеки.

Но был момент, когда внимание Панарха как будто обострилось: после первого этапа, из которого вытекало, что уничтожение Пожирателя Солнц неизбежно, и другой момент, когда он как будто расслабился: после второго этапа, доказавшего, что квантовыми блоками десантная атака возможна и что уничтожению можно противопоставить захват.

Она не заметила бы ни того ни другого, если бы он сам не захотел. А после эксперимента он назначил совместное заседание Малого Совета и Стратегического Совета Флота, чтобы окончательно утвердить план предстоящей операции.

И был третий момент несколько часов назад, когда Кестлер упомянул о возрастании мощности Пожирателя Солнц и обусловленной этим эскалации военных действий.

Нг ощутила холодок неуверенности, уже знакомый ей по прошлым вхождениям в лабиринты высокой политики; она заметила, что отбивает пальцами тройной келлийский ритм, и заставила себя расслабиться.

Панарх объяснил созыв объединенного совета тем, что это символически продемонстрирует единство военных и гражданских интересов; это перекликалось с неоглашенной идеей о том, что новый союз рифтеров и панархистов требует его личного участия в атаке.

Суть заключалась в том, что гражданская часть Малого Совета горячо выступает против уничтожения Пожирателя Солнц и за использование его в мирных целях. Сверхсветовая связь и распространение энергии предлагают слишком много возможностей, чтобы отказаться от них.

Так чего же хочет Панарх? Леди Ваннис пока ни словом, ни действием не выразила своего отношения к судьбе Пожирателя Солнц. Похоже, она и Брендон в анклаве сосуществуют в полной гармонии и часто вместе принимают гостей. Но Антон Фазо, прилежно посещающий все бесконечные обеды, приемы, балы и концерты, вынес оттуда твердое убеждение: Ваннис деликатно, но непреклонно употребляет все свое немалое влияние, чтобы побудить политиков потребовать от Панарха неучастия в боевых действиях. Почему же она так упорно противится намерению Брендена покинуть Арес? И почему Брендон это терпит?

Словно пузырь из неизведанных глубин, перед Нг встал Камень Прометея, показанный 25-м каналом. Нг пробежала по клавишам пульта. Почти вся программа, за исключением Пятого блока и Аркадского Анклава, погасла. Какой-то миг разноцветные нити коммуникаций, связующие два этих островка, еще светились — потом погасли и они, кроме линий транспорта и лифтов. Еще немного — и артерии общественного транспорта тоже исчезли. Остались только секретные, закодированные линии.

Марго, переводя дыхание, совместила темпоральные параметры с личными кодами высшего уровня. На схеме остались едва заметные световые прожилки, но их было довольно, чтобы связать рифтерского капитана с правителем Тысячи Солнц нитями прочнее моноволокна: они посещали друг друга не один, а несколько раз.

Присвистнув, Марго выключила пульт.

Поднявшись по ступеням, она остановилась перед огромным иллюминатором, откуда открывался вид на внешнюю поверхность онейла, на космос и скопище кораблей вокруг станции. Одно из самых трудных своих решений Нг приняла не тогда, когда вступила в бой над Артелионом, бывший не чем иным, как военной хитростью, — но потом, когда с остатками своего изувеченного флота решила идти на Арес с захваченной гиперрацией. Будь у нее хоть малейшая возможность остаться и лично возглавить поиск пропавших кораблей — поиск «Фалткомара» и Метеллиуса, которого она любила больше двадцати лет, — она бы это сделала.

«Я знаю, чего хочет Брендон, — подумала она, глядя на холодную красоту космоса. — Долг вынудит его подчиниться высшей необходимости, как сделала я при Артелионе, но он постарается воспрепятствовать уничтожению станции».

Теперь она знала Брендона хай-Аркада — и доверяла ему — достаточно, чтобы понимать: это всего лишь одна из причин, пусть и самая главная, побуждающая его отправиться вместе с Флотом к Пожирателю Солнц. Он не позволит личному интересу возвышаться над присягой, которую принес народам Тысячи Солнц.

Однако он сделает все, чтобы не только отправиться к Пожирателю Солнц, но и высадиться на самой станции. Вместе с десантом.

Вот и всё. Ей не нужно было слов и жестов, чтобы это знать. Нг засмеялась, вспомнив своего помощника Пертса Крайно, — который сам теперь стал капитаном. Он сказал ей перед самым возвращением на Арес с Геенны: «Помощник, не умеющий угадывать, в каком настроении его капитан, даже плевка не стоит».

Пертс разбирался в ней лучше некуда, а она учится разбираться в Брендоне Аркаде.

Он постарается удовлетворить обе фракции, но рискнет своей жизнью ради сохранения Пожирателя Солнц, ради того, чтобы вырвать станцию из лап Эсабиана посредством десантной атаки.

Нг расхаживала взад и вперед, позабыв о времени. Как он это осуществит? Его выбор, как благожелательного правителя триллионов людей, ограничен. Он не станет губить чью-то карьеру, не станет отдавать приказы.

Она снова остановилась перед иллюминатором, глядя на ту часть Колпака, где помещались крейсера. Бортовые огни «Грозного» светили ровно, ободряюще. Задача у него потруднее, чем просто взять и занять место на катере. Ему понадобится скафандр, который делается по мерке для каждого десантника, — это длительный процесс даже без подготовки, необходимой, чтобы овладеть целым арсеналом оружия и техники. И если все эти условия будут выполнены...

Все эти условия! Легко сказать. И почти невозможно сделать, не привлекая к себе внимания. Разве что найти другой способ.

Нг закусила губу, перебирая в уме своих людей. Разве что взять кого-нибудь вроде мелиарха Луабы Чац, раненной при Артелионе и собирающейся уйти в отставку.

Чац. Высокая, молчаливая, преданная не на жизнь, а на смерть. Согласится ли она стать участницей заговора? А если да, как свести ее с Панархом, не вызвав внимания к нему или к ней? И что, если я ошибаюсь?

Нг, покачав головой, включила пульт и музыку и начала одеваться к обеду. Главное, что проблема обозначена, а решение выплывет из подсознания если не среди соблазнов большего света, то во сне. Она найдет способ подсунуть Чац Брендону — и если она права, он сам все смекнет.

Взглянув напоследок на звезды и корабли за иллюминатором, Нг открыла дверь и вышла.

Я права. Спорю на звезду, которую он мне прицепил, что я права.