Стягиваю с Руслана черную майку, и через секунду моя футболка летит следом. Кто-то пытается открыть дверь в комнату и дергает ручку. На миг замираем.

— Так, курить на площадку. Все. Живо, — слышу командный голос Сени за дверью, отгоняющий народ. — Миха, оглох что ли? На площадку. Чего ломишься? — вот засранец!

— Это он тебя подослал? — почему-то улыбаюсь, вновь поворачиваясь к Руслану.

— Нет, — целует, — это он тебя пригласил.

А ведь и правда. Здесь же только одноклассники и знакомые Арсения и никого из двора кроме меня. Тщательно спланированная акция новоявленной гей-свахи? Странное ощущение внутри. Нет волнения, как было с тобой. Нет сводящей судорогой дрожи от прикосновений. Ни запнувшегося сердцебиения, ни затаившегося дыхания. Только интерес и возбуждение. Может, потому что я не совсем трезв сейчас или просто это все не то же самое, что было между нами.

Руслан толкает меня на кровать и, усаживаясь в ногах, стягивает джинсы, держа за штанины. Смотрю, будто это не со мной все сейчас происходит. Расстегивает свои джинсы. Пряжка, пуговица, молния, но не снимает. Лишь вытягивает ремень и бросает его на пол. Затем склоняется надо мной и стягивает с бедер белье. Целует в пах и обхватывает ладонью мой стояк. Проводит кончиком языка, глядя мне в лицо, пока я, приподнявшись на локтях, изумленно слежу за его действиями. Урок третий: ваш с ним богатый духовный внутренний мир абсолютно не важен, если вы просто решили потрахаться.

Берет в рот, и я прерывисто втягиваю воздух. Ммм… а это приятно… очень. Откидываюсь на подушки и прикрываю глаза. Состояние «остановите-землю-я-сойду» все больше утягивает в какой-то водоворот. Уже не знаю от чего — то ли от выпитого алкоголя, то ли от губ Руслана на моем… Боже! Наполовину. Тепло, влажно и… как он это делает языком?

— Супер… — озвучивает Руслан мои мысли, отрываясь от моего тела.

— Что? — пьяно и сипло переспрашиваю.

— Ты — супер, — подползает ближе и целует. — Такой идеальной формы.

— Спасибо… — растерянно.

«А бывает не идеальная?» — проносится в мозгу каким-то отголоском. Но я тут же забываю о своем вопросе, когда рот Руслана вновь начинает ласкать меня. Дышу сквозь приоткрытые губы, с шумом выдыхаю. Вновь привстаю, наблюдая несколько секунд, как он это делает. Вдруг сам тянусь к его джинсам.

— Хочешь сам попробовать?

Чего «хочешь», тем более «сам», я еще не знаю, но попробовать интересно. Где-то очень отдаленно мелькает мысль о лабораторной по анатомии, но я благополучно забываю об этой странной аналогии моего пьяного рассудка, когда Руслан немного стягивает джинсы с бедер, а потом встает с кровати и полностью снимает их вместе с бельем. Придвигаюсь к краю матраса, и пальцы плотно смыкаются вокруг его стояка. Ненадолго зависаю, не зная с чего начать. Плавно несколько раз двигаю ладонью. Осторожно касаюсь губами головки, обвожу ее языком. Исследователь, блин.

— Сожми губами, — негромко подсказывает Руслан. Очевидно, я пока в этом деле полный профан. Видеть — это одно, а делать — совершенно другое. Но меня решили научить, — теперь оближи… — с шумом выдыхает, когда я выполняю его просьбы. Вдруг сам выпускаю его возбужденную плоть из своих губ и провожу языком по всей длине снизу вверх, вокруг головки, вновь зажимаю губами.

— А ты быстро учишься, — негромко стонет. Толкает меня на кровать и ложится со мной «валетом». Легко догадываюсь, чего он хочет.

Лижемся, сосемся, постепенно чувствуя, как возбуждение увеличивается все больше, достигая крайних пределов. И у него, и у меня. Уже как-то совсем не вспоминается о том, где я сейчас, и о том, что рядом со мной не ты, а совершенно незнакомый парень и что за стеной толпа народа, которая может заметить наше отсутствие и найти убийственную связь с запертой в спальню дверью. Только одно желание — трахаться. Почему нет? Похоже, эта мысль посещает нас практически одновременно, потому что Руслан отодвигается и в следующий момент перекидывает через мои бедра ногу, нависая и целуя в губы.

— Готов?

Не хватает мозгов поинтересоваться к чему именно, и я просто киваю головой в ответ. Он тянется за своими джинсами на полу и достает из кармана презервативы. А вот дальше со мной случается легкий шок. Разорвав упаковку, он надевает презерватив со смазкой… мне? Облизывает два пальца и вводит в себя. Я наивно полагал, что трахнуть собираются именно меня, и сейчас мутным взглядом слежу за его действиями.

— Что ты делаешь? — таким тоном обычно спрашивает Соня у Арсения, когда он делает домашнее задание. Смесь интереса и непонимания. Да, я тормоз.

— Чтобы нам обоим было легче, — выдыхает и, направляя меня, сам насаживается. Медленно и постепенно. Твою ж мать, как туго. И приятно. И… теряю мысль, когда вхожу в него до конца. Несколько секунд не шевелимся. Помню, как у меня все горело Адским пламенем. Интуитивно провожу ладонями от его колен вверх по бедрам и чуть надавливаю на кожу.

— Нравится? — шепотом в темно-синем сумраке комнаты.

Это он меня сейчас спрашивает? Чуть приподнимается и вновь опускается, плавно двигая бедрами.

— Очень… — на выдохе, облизывая губы.

— Скажешь, когда будешь кончать.

Все. После этих слов дальше какой-то провал. Новые ощущения поглощают меня, вытесняя все другие мысли. Я даже не вспоминаю о тебе и знаю почему. Потому что это совершенно другие эмоции. Сейчас кто-то принадлежит мне. В то время как я принадлежал тебе. Тут даже сравнивать не с чем. Еще один мой первый раз.

Спустя какое-то время Руслан устает и предлагает сменить позу. Встает на колени на краю кровати, а я становлюсь на пол. Стараюсь повторять тот же темп, в котором это делал он, поддерживая его за бедра. Руслан сдавленно стонет, одной рукой комкая покрывало на кровати, а другой все быстрее скользя по своему стояку. Хочу, чтобы он кончил первым. Провожу ладонями вдоль его спины до плеч и начинаю двигаться немного быстрее.

— Давай… — подталкиваю его.

Спустя несколько минут вижу, как его пальцы на миг разжимаются, а затем с еще большей силой комкают покрывало в кулак, и из смятых складок звучит протяжный стон вперемешку с матом. Сжимает меня в себе и ватты электрических разрядов прошивают мое тело, следом за ним. То самое тело, которое впервые получило наслаждение от обладания кем-то. В то время, как рваные ошметки вместо сердца, вспомнив о тебе, ноют в груди. Те самые, которые впервые поняли разницу между любовью и просто сексом. Первые уроки, за которые не получаешь оценки. Лишь опыт и собственные выводы. И впереди еще много «Пражских», только любимого «Трюфельного» больше никогда не будет.

Прощай, Винсенте.

Будь счастлив.

Навсегда твой.

Тебе не нужный.

Боже! Как раскалывается голова! Уже не сплю, но открыть глаза почти невозможно. Память сонно выползает из угла сознания и подползает ближе. Дышит хмельным угаром на мысли и издевательски скалясь, демонстрирует мне вспышки вчерашнего вечера, будто фотографии, снятые наглым папарацци. Водка. Коньяк. Целуюсь с кем-то. Танцуем. Секс? Вчера вроде было воскресенье. А сегодня…значит… Твою мать! Резко распахиваю глаза и поворачиваю голову. Рядом мирно дрыхнет белокурая голова с таким умиротворенным выражением на лице, залюбоваться можно. Сколько ж мы вчера выпили?

— Рус! — толкаю его в плечо. Ноль реакции. — Рус, твою мать! Я из-за тебя проспал!

— Мне сегодня не на работу… — сонно из подушки.

— Бля, зашибись! Зато мне на работу! — шиплю.