Глава 3. Июнь 1939

1. Трис ( за два года до описываемых событий )

По-видимому, он умер во сне. Во всяком случае, последнее, что он помнил, это то, как ложился в постель. Другое дело, что он не знал, - то есть, разумеется, не то, чтобы не знал, а попросту не помнил, - ни того, где находилась эта кровать, ни того, что предшествовало этому последнему в его прошлой жизни сну. Впрочем, вскоре выяснилось, что дела обстоят и того хуже. Он не мог ответить даже на самый простой вопрос: кто он такой? Сколько ему лет? Чем он занимается, и, наконец, как его зовут. Ситуация вполне гротескная. С одной стороны, он есть, - поскольку не нами сказано «Cogito ergo sum»[1], - а с другой стороны, его как бы и нет. Ни имени, ни прошлого, просто tabula rasa[2] какая-то! Однако, несмотря на полную анонимность, кое-что важное он о себе все-таки узнал. Сам ход его рассуждений, словарный запас и стиль внутреннего монолога указывали на то, что он образованный взрослый мужчина, знающий латынь, и, возможно, другие иностранные языки. Учитывая обстоятельства, это уже было кое-что. Во всяком случае, с этим, как говаривал кто-то из забытых им напрочь знакомых, можно было работать. Но продолжить не получилось.

- Просыпайся, дружок, - сказал кто-то рядом с ним. – Пора бы тебе уже воспрять!

Что ж, надо, значит, надо. Он открыл глаза, и тогда выяснилось, что он действительно жив, но жив как-то не по-настоящему, словно бы, во сне, а не наяву. Странная комната в средневековом стиле, - стены, сложенные из тесаного камня, шпалера с изображением рыцаря и дамы, тяжелая темная мебель и узкое готическое окно с частым переплетом, - и не менее странный человек в лиловом балахоне, сидящий в кресле, поставленном в паре шагов от кровати. По-видимому, высокий, худой и совершенно седой. Длинные белые волосы и белая борода, темное лицо, как если бы было вырезано из коры дуба, и внимательные прозрачные глаза.

- Думаю, что ты ничего не помнишь, и это тебя пугает, - сказал старик. – Я прав?

- Так и есть, - признал он. – Кто я? Где я? Как меня зовут?

- Зовут тебя теперь Тристаном, а, как звали раньше, ты уж прости, не знаю. Может быть, сам вспомнишь?

- Тристан? – он по-прежнему не помнил своего настоящего имени, так отчего бы не стать Тристаном? – Я не помню.

- Значит, не помнишь. Тогда точно быть тебе Тристаном. Но я буду называть тебя Трис. Ты как, не против?

- Да нет, вроде бы, не против, - ответил он, примеряя на себя имя Тристан. Имя, как имя. Не хуже и не лучше многих других. Значит, так тому и быть! Теперь он Трис. – Я умер?

- И да, и нет, - непонятно ответил старик. – Там, где-то, где ты был раньше, ты наверняка умер, а здесь ты только что появился на свет.

- Что-то не похож я на младенца… - Тело ощущалось молодым и сильным, но отнюдь не детским, однако, если и этого мало, можно было посмотреть на руки. Кожа бледновата, но во всем остальном – даже лучше, чем могло быть. Но вот это последнее являлось мнением без доказательств. Себя прежнего он не помнил.

- Некоторые рождаются сразу взрослыми, - заметил старик. - Ты как раз из таких.

- Объясните мне, что происходит? – спросил тогда Трис, удивляясь тому, что не испугался, не впал в истерику или еще что.

- Обязательно, - пообещал старик, - но для начала тебе надо попить один очень полезный для тебя эликсир. Выпей-ка, дружок, вот это, - он встал из кресла и принес Трису высокий хрустальный стакан, наподобие тех, из которых пьют лонг-дринк, с какой-то темной, приятно пахнущей жидкостью.

– Пей, не бойся! – поощрил его старик. – Сразу полегчает.

Трис попробовал. Напиток напоминал терпкий виноградный сок, но в нем явственно ощущались и другие ингредиенты. Сушеные травы, настои и экстракты и, боги ведают, что еще.

«Боги? – споткнулся об это слово Трис. – Во множественном числе? Серьезно? Боги, а не бог?»

В следующее мгновение он вспомнил их имена и уже не удивлялся множественному числу. Богов и богинь в имперском пантеоне было достаточно много, и Трис знал про них все, что должен знать о богах взрослый образованный человек.

«Ну, не бином Ньютона!» - сказал он себе и тут же снова споткнулся, теперь уже об эту фразу. Он, разумеется, знал, кто таков сэр Исаак Ньютон, но вот такого фразеологизма в том языке, на котором он сейчас думал и говорил, вроде бы, не существовало.

- Мы во Франции? – спросил он вслух.

- В империи франков, - поправил его старик.

- Точно! – вспомнил Трис. – Как я мог забыть!

- Давай, Трис, все-таки не отвлекаться от дела. Пей, и я постараюсь все тебе объяснить.

- Как скажете, - Трис снова поднес стакан ко рту и в три больших глотка выпил все его содержимое.

Пилось легко, но никаких отчетливых изменений в организме Трис не почувствовал. Впрочем, возможно, это был эликсир отсроченного действия?

- Итак? – спросил он, отставляя стакан на полку в изголовье кровати. – Чье это тело?

Трис находился в сознании уже достаточно продолжительное время и успел сообразить, что, хотя ему в этом теле вполне комфортно, оно ему не принадлежит, потому что раньше у него было другое тело. Какое именно, он не помнил, но оно у него обязательно было. С ним он интуитивно и сравнивал себя нынешнего. И этот - новый он - был моложе и физически крепче, чем он прежний.

- Коротко говоря, оно ничье, - между тем ответил старик на заданный Трисом вопрос. – То есть, теперь-то оно твое, но ты, Трис, имея в виду интеллект, сознание и твою бессмертную душу, вселился в это тело всего лишь чуть больше сорока часов назад.

- Как это вселился? – не понял Трис.

- Обыкновенно, - пожал плечами старик. – Как вселяются в новый дом или надевают новый костюм. Там, в своем мире, - оговорюсь, что не знаю о нем ничего определенного, - ты умер. Смерть, видишь ли, обязательное условие перехода, иначе я не смог бы захватить твое «отражение» и переместить его в наш мир.

- Звучит зловеще, - прокомментировал Трис. – Вы что, колдун? Или безумный ученый?

- Я ученый, - подтвердил старик. – И, наверное, я безумен, если придумал и провернул эту аферу. Так что, да. Безумный ученый и маг. Да, да, Трис. Магия существует. Напряги-ка извилины!

Трис напряг память и с удивлением обнаружил, что старик прав. В этом мире магия действительно существует, а удивился он этому факту, потому что в его прежнем мире магии, по-видимому, не было.

- Кое-что прояснилось, - усмехнулся старик, - не правда ли?

- Да, - согласился Трис. – Кое-что.

- Итак, - продолжил свой рассказ старик. – Дано. Два физических мира. В одном человек умирает, а в другом воскресает. Однако, чтобы воскреснуть, нужно для начала освободиться от бренного тела, так как через Барьер между мирами может пройти только «отражение» - то есть совокупность таких нематериальных сущностей, как душа, интеллект и сознание. Само по себе, то есть, спонтанно, такое случается крайне редко, если происходит вообще. Но я смог выдернуть тебя оттуда сюда буквально в последний момент, когда тело уже умерло, а «отражение» об этом еще не знает. Смерть, знаешь ли, трудно перехитрить.

- Хорошо, - согласился Трис. – Я откуда-то оттуда. Не помню о том мире ничего конкретного, но знаю, что там я был другим. Однако вопрос остается: откуда взялось это тело, откуда взялись знания о мире и язык, на котором мы с вами разговариваем? Это ведь высокий франк, я прав?

- Терпение! – попросил старик.

- Терплю, - согласился Трис.

- Итак, тело. Для души и интеллекта потребен физический носитель. И мне после долгих поисков удалось найти подходящего парнишку. И не кривись! Я его не убивал. Он сам умер. Вернее, должен был умереть. Не знаю, как у вас там, но здесь иногда случается «отторжение», когда физические характеристики тела не позволяют разрешить конфликт между интеллектом и магией. Это редкая и практически неизлечимая болезнь. Если бы я не вмешался, парнишка просто сгорел бы изнутри. Поэтому я отключил его сознание и «заморозил» на время его магию. Делать такие вещи, скажу без ложной скромности, умеют во всем мире считанные единицы среди ученых колдунов. Но я смог. И более того, все то время, пока я искал «на той стороне» кого-нибудь вроде тебя, - а это, между прочим, годы труда, - я поддерживал в этом теле жизнь. Ну, а сорок часов назад я поселил в этом теле тебя. Парень красивый, породистый, что немаловажно, но об этом мы поговорим позже, и физически не просто здоров, а обладает отменным, хорошо натренированным организмом. Я ведь не только поддерживал в нем жизнь, я его все время совершенствовал, доведя, в конце концов, почти до идеала. Хочешь посмотреться в зеркало?