Элеонора как-то неопределенно пожала плечами. — Так себе… Если честно, мне он никогда не нравился. Тоже выскочка — приехал в Твин Пикс из-за какого-то пустякового наследства, соблазнил бедную девушку — Сарру, она тогда работала делопроизводителем у адвоката Польстера… Родители девушки, как узнали, что дочь подзалетела, разумеется, закатили этому Лиланду страшный скандал… Ну, тому и пришлось жениться…
Элизабет, налив себе в очередной раз чаю, со вздохом спросила:— Получается, в вашем городе нет ни одного порядочного человека? Не считая тебя, разумеется, — поспешно добавила она.
Элеонора также вздохнула. — Получается, что так… Bo-всяком случае, нормальных мужчин я тут что-то не вижу… Так что, дорогая, вся надежда на Энди…
Роннета Пуласки лежит в небольшой палате с зашторенными окнами. Несмотря на яркий, уже весенний день в помещении было сумрачно. В комнате завис тяжелый густой запах лекарств.
Роннета находится как бы на границе яви и сна. Перед ее глазами то и дело возникают какие-то образы, но она не может дать себе отчета, что это — действительность, сон, видения?..
К кровати подходит какой-то человек в красной клетчатой рубахе с закатанными рукавами. Склонившись, он шепчет ей:— Огонь… Огонь… Огонь…
Девушка пытается отвернуть голову, но человек в красной клетчатой рубахе, протягивая к ней окровавленные руки, сжимает голову, словно тисками. В ушах, словно ток крови, продолжает звучать:— Огонь… Огонь… Огонь…
Роннета пытается встать и бежать от страшного человека, но внезапно тот исчезает сам. Девушка вздыхает с облегчением. Из-под кровати выползает какой-то отвратительный грязный старик. Роннета всматривается в его черты лица, пытаясь определить, где она могла его видеть раньше, тем более, что черты лица этого отвратительного старика кажутся ей очень знакомыми. Старик, становится над ней и шепчет то же самое, что и тот, в красной клетчатой рубахе:— Огонь… Огонь… Огонь…
Роннете становится не по себе от его страшных слов. Она вновь пытается отвернуться, но мерзкий старик продолжает шептать, обдавая ее своим горячим дыханием:— Пойдем со мной… Пойдем со мной… Пойдем со мной…
Внезапно старик исчезает, словно растворившись в воздухе. Девушка приподнимается на кровати и видит, как портьера на окне колышится. Она слышит скрип отворяемого окна. Внезапно в комнату врывается порыв горячего, как из пустыни ветра, и через окно залетают огромные летучие мыши — много-много, они шелестят своими крыльями, слетаются к кровати, в этом шелесте Роннета с ужасом угадывает все те же слова:— Огонь… Огонь… Огонь…
Она пытается отогнать гнусных тварей руками, но всякий раз промахивается. Неожиданно появляется еще кто-то; девушка не знает, кто именно, потому что лицо вошедшего закрывает грязная тряпка. Присмотревшись, Роннета начинает видеть на этой тряпке бордовые пятна, расположенные в определенной последовательности. Она не видит, что это за пятна и жестом просит вошедшего приблизиться. Тот медленно подходит, и Роннета начинает понимать, что пятна ни что иное, чем кровь. Кровью написано: «Огонь, пойдем со мной». Роннета в ужасе кричит, она пытается подняться с кровати и бежать от этого страшного человека, но замечает, что ее руки и ноги привязаны к кровати прочными бечевками. Подошедший человек снимает окровавленную тряпку со своего лица. Роннета поднимает глаза — перед ней, ухмыляясь, стоит длинноволосый блондин с крепкими зубами. Роннета отворачивается, чтобы не видеть его страшной улыбки, но тот вытягивает свои необыкновенно длинные руки, с которых на постель капают капли свежей крови…
Роннета пытается кричать, она машет на страшного длинноволосого блондина руками, но тот, очень медленно протягивает свои окровавленные руки к шее девушки… Роннета кричит на всю палату: — А-а-а!..
…Она приходит в себя лишь тогда, когда видит над собой лицо доктора Уильяма Хайвера. Он, держа в руках шприц, успокаивающе произносит:— Ронни, не волнуйся, Ронни, все будет хорошо, Ронни, тебе нельзя волноваться…
Девушка хочет спросить: «А где тот страшный блондин с окровавленными руками?..», но никак не может этого сделать. После инъекции успокоительного она приходит в себя, но ненадолго.
Длинноволосый блондин в то время, когда доктор Уильям Хайвер делал ей успокаивающий укол, наверное, где-то спрятался. Вот он выходит на середину комнаты, медленно приближается к койке…
Девушка пытается закрыть лицо руками, но руки, словно ватные, не слушаются ее. Она пытается позвать на помощь доктора Хайвера, но язык заплетается… Страшный длинноволосый блондин медленно приближается… Внезапно двери раскрываются, и девушка видит заходящих в палату шерифа Трумена в сопровождении какого-то молодого человека, которого она раньше никогда не видела. Этот молодой человек явно нравится девушке, она пытается улыбнуться, но у нее ничего не получается… Она переводит взгляд налево, к окну, и замечает, что за портьерой кто-то прячется — наверное, тот страшный длинноволосый. Роннета хочет открыть рот, чтобы предупредить шерифа и сопровождающего его молодого человека об опасности, но вместо слов получаются лишь какие-то нечленораздельные звуки… Молодой человек, подойдя к ней, садится на стул рядом с кроватью и доброжелательно улыбается. Девушка хочет улыбнуться в ответ, но сил у нее не осталось… Молодой человек ставит на колени атташе-кейс и достает оттуда какие-то рисунки — кажется, портреты… Он что-то спрашивает, Роннета не совсем понимает, что именно, но почему-то согласно кивает головой…
На первом портрете изображен мужчина с очень выразительными чертами лица… Девушке кажется, что это — Лео Джонсон, хотя она и не уверена в этом… Роннета не слышит, какие именно слова произносит молодой человек, но ей кажется, что он спрашивает, не видела ли она его когда-нибудь раньше, не тот ли это человек, который все время преследует ее… Роннета не может разговаривать, она глазами показывает, что нет. Тогда молодой человек протягивает ей следующий портрет. Роннета поднимает глаза — там изображен тот самый длинноволосый блондин со спутанными волосами, что только что, несколько секунд назад протягивал к ней свои окровавленные руки…
Роннета в ужасе кричит:— А-а-а!..
Ее тело пронзает невероятная боль…
Последнее, что она видит — склонившегося над собой доктора Уильяма Хайвера. Он делает ей очередную инъекцию, после чего Роннета проваливается в какую-то черную бездонную пустоту…
Мэдлин, склонившись над столом, просматривала старые письма Лоры — она только недавно обнаружила их в ящике письменного стола. В письмах говорилось о всяких пустяках — о школе, об учителях, о перемене погоды, о покупках, сделанных отцом Лиландом… Впрочем, Мэдлин читала их с особым чувством — теперь, после смерти ее двоюродной сестры, эти ничего не значащие письма воспринимались совершенно по-другому, сквозь призму загадочной смерти Лоры…
Неожиданно совсем рядом, за своей спиной, Мэдлин услыхала какой-то идиотический смех. Обернув голову, она увидела своего дядю Лиланда. Тот, пружинистой походкой подойдя к девушке, приобнял ее за плечи и с каким-то непонятным для Мэдлин смешком воскликнул:— Что, напугал?..
Мэдлин поежилась. — Извини, дядя Лиланд, я была занята и не слышала, как ты зашел…
Лиланд, усевшись на стул рядом с племянницей, продолжал счастливо улыбаться.
Улыбка эта никак не вязалась с трагизмом положения. — Послушай, Мэдлин я тут вспомнил одну детскую считалочку…
«При чем тут считалочка?» — не поняла Мэдлин.
Лиланд продолжал:— Хочешь, расскажу?.. — не дождавшись ответа, он принялся объяснять: — представляешь, как интересно бывает?.. Когда-то я, как и Лора, ходил в школу… Ну, и на переменках мы играли в разные игры… Так вот, никто не хотел водить, и мы придумали считалочку — на кого выпадало, тот и водил. Понимаешь?..
Мэдлин недоуменно кивнула. — Да… — Так вот, считалочка такая:
Одинажды один — приехал господин,
