— Мне всё это ужасно не нравится. Ничего не понимаю, — пробормотала Юля.

— Пошли отсюда, — в голосе Стёпы послышались молящие нотки. — Жутко здесь.

Дверь изнутри не открывалась. Вылезти наружу оказалось не так просто. Окошко было довольно высоко. Однако вскоре двое внезапно ставших близкими людей сидели на траве, смотря в тёмное звёздное небо, и молчали.

— Валить надо, — нарушила молчание Юля.

— Полюбе.

— Могли запалить, что нас нету. Да и там наших следов больше, чем надо, — забыв, что сейчас слишком темно, кивнула Юля в сторону здания.

— Возвращаться точно не вариант, — поддержал её товарищ. — И к центральному выходу тащиться тупо — спалимся.

— Значит, выбираемся как-нибудь здесь.

Во время облавы неподалёку частенько освещали забор. Но вот куда потом идти, никто из ребят не предполагал. Знали только одно — идти надо очень быстро и далеко. Решив не медлить, они подобрались поближе и с разочарованием уставились на видневшиеся на фоне звёзд мотки колючей проволоки на верху забора.

— Чёрт! Тут не пролезть, — констатировал Стёпа. — Возле корпуса колючки нет.

— Возвращаемся?

— Угу, — понуро согласился парень.

Наконец-то забор стал существенно ниже и без коварной обмотки. На этом удача окончилась. Неожиданно в сторону ребят метнулся луч включившегося фонарика. Забыв, что она уже давно не девушка, Юля схватила товарища в охапку и со всей дури поцеловала ошалевшего парня.

— Гомосятина. Дуйте в корпус, нечего по ночам шляться, — брезгливо проговорил мужской голос.

Чья-то крепкая рука схватила Юлю и потащила в сторону корпуса. Стёпе пришлось последовать за ними. Захрипела помехами рация.

— Отбой тревоги. Это гомики развлекались, — бросил кому-то в ночь охранник.

Поутру ребята сидели в столовой, стыдливо отводя взгляды. Что было тому причиной: то ли несвершившийся побег, то ли их неразгаданная страшная тайна, то ли злосчастный поцелуй, по сути, спасший им жизнь, — они и сами не понимали. Перекинуться хоть словом им так и не удалось, а Юля каждое мгновение ждала, что сейчас кто-то зайдёт и… поведёт их в неизвестность.

Колю, смирившегося с существованием в женском обличии, раздражало, что физиологическим отцом его нынешнего тела является человек, разрушивший когда-то его жизнь. Сюси-пуси за кружечкой чая, навязываемые «папашей», едва не доводили до желания собственноручно свершить акт мести. Но больше всего раздражало то, что он никак не мог найти доказательство вины. Ему недостаточно было слов, которые легко сводились к стечению обстоятельств, он искал что-то, позволяющее возобновить следствие. Дать полиции такую зацепку, от которой нельзя будет отмахнуться. Конечно же, Коля успел кое-что нарыть из противозаконной деятельности «папашки», но, учитывая немалые связи и средства обвиняемого, было ясно, что тот откупится. К тому же эти действия никоим образом не связывались с минувшими трагическими событиями.

Не меньше напрягало и упорство «папаши». Его сыскари рыскали по Колиным следам, вынуждая постоянно искать способы оторваться от преследования. Жучки жизни не давали. Каждый раз, уходя из дома, Коля испытывал неуверенность в своей свободе. В компьютер поначалу подсаживали не одну, так другую программу. Благо, когда-то он воспользовался дропбоксом, свалив на хранение всю нарытую инфу по расследованию гибели отца, а также все программное обеспечение, которым пользовался дома. И всё это теперь, ой, как пригодилось.

Но плюсы тоже были. Во-первых, «папаша» неплохо обеспечивал свою «дочу», что позволяло, пусть и анонимно, помогать своей семье. И в этом Коля чувствовал некое удовлетворение, в предвкушении расплаты он словно получал частичную компенсацию. Но деньги не могли вернуть отца. Он хотел купить своей семье нормальную квартиру, но мать ни в какую не приняла столь щедрую помощь от кого-то со стороны. А рассказать ей правду о переселении сознания Коля так и не решился. Вторым плюсом был опять же финансовый, в плане добычи информации. Третье — статус дочери председателя совета директоров открывал многие двери, а пытающиеся втереться в доверие к её «папочке» готовы были не то, что раздобыть любые сведения, а душу продать. Ну, и последнее… это квартира. Та самая, в которой прошло его детство, и родилась Настя, та, где их семья ещё была полноценной и счастливой. Она давала утешение и силы для борьбы.

Случались и забавные казусы. Ещё в первый месяц позвонил некий Кира, как назвал его «папашка». Парниша с каким-то отдалённо знакомым голосом лепетал что-то сопливое про подготовку к свадьбе, про отсутствие времени и просил прощение за желание всё перенести. Конечно же, Коля был только — за. Благо, этот «женишок» постоянно пропадал за границей, а в его редкие визиты в Питер Коля умудрялся свалить куда-нибудь или просто не отвечал на звонки.

Но год спустя обстановка дома накалилась. «Папашка», горюя о том, что дочь забила на учёбу, проплатил диплом, но, так и не сумев дождаться от неё «спасибо» или ещё чего-то в этом роде, решил наказать, заморозив её банковскую карту. Жить без денег оказалось совсем не просто. Вроде и машина есть, а заправиться нечем. Да что далеко ходить? Сигарет не купить, и интернет в итоге тоже оказался обрезан. Расследование, вследствие отсутствия допинформации и средств, так же зашло в тупик. И, как назло, в это время вновь позвонил «женишок».

Он что-то спрашивал про какого-то малыша, а под конец «порадовал» тем, что находится в городе. Очевидно, Юля была бы счастлива, но Коля её чувств не разделял. Однако что-то заставило его согласиться на встречу.

— Тогда через час, на нашем месте, — радостно отреагировал на согласие «женишок».

— Прости, у меня сейчас некоторые проблемы с памятью. Где конкретно встречаемся?

Как ни странно, он не стал вдаваться в подробности, а бодро продиктовал адрес.

Место встречи оказалось хорошо знакомо Коле. В прошлые, тогда ещё добрые, времена они частенько зависали там с другом. И идти до места было недалеко, минут семь, не больше. Конечно же, в его планы не входило флиртовать или, не дай бог, что-то большее. Просто стало интересно, чем жила та, чьё место он занял. В честь такого события он решил даже слегка подкрасить реснички и губы. На что ушла большая часть времени, отведённого на сборы.

На улице было достаточно прохладно, но безветренно, и главное, с неба, вопреки ожиданиям, ничего не капало. Коля вышел на Фонтанку и бодрым шагом направился к месту встречи. Каково же было его удивление, когда он увидел у входа в паб своего друга, который уже давно почти постоянно пропадал за бугром, представляя интересы своей компании. Вмиг забыв о том, что он сейчас не «он», Коля расплылся в улыбке и направился к другу, тот ответил взаимностью.

— Привет! Давненько не виделись… а ты, оказывается, в городе… — услышав собственный голос и осознав свой прокол, Коля вспомнил, что его друг — прожжённый сердцеед, и улыбающаяся симпатичная девушка для него, как мёд для мухи.

«Вот же чёрт. И как теперь выкручиваться? Тут же где-то её женишок…»

— Лапа моя, ты странная сегодня какая-то, — чмокая ошалевшего парня, благо, вполне невинным поцелуем в щёчку, произнёс Кирилл. — Ну, пошли уже внутрь, а то промёрзнешь.

Только сейчас до Коли начало доходить, что это не он нечаянно подцепил своего друга, а неведомый Кира — это и есть его Кирилл! А Юля — не кто иная, как та самая невеста, про которую некогда рассказывал друг. «Как узок мир! Вот чёрт… надо же так вляпаться… и что делать? Отшивать, как планировал до этого — не стоит. Надо как-то попытаться рассказать ему правду. Шансов, что поверит, маловато, но вдруг?»

Около получаса Коля просидел в довольно шумном пабе, пытаясь что-то расслышать из слов собеседника, одновременно придумывая, как открыть все карты. «Странно, что раньше какофония из голосов и живой музыки не мешала общаться, а сейчас…» Сейчас ещё и жутко смущали манеры друга. Он флиртовал, соблазнял и раздевал глазами.