— А предки? — немного придя в себя, спросил Коля.

— Это моя хата. Отец, конечно, бывает тут. Но редко, — смотря исподлобья, хрипловато произнесла хозяйка, и тут же Коля оказался прижат к стене разгорячённым и таким желанным женским телом.

Объятия, поцелуи, летящая во все стороны одежда. К тому моменту, как они добрались до спальни, располагавшейся на втором этаже, на Коле остались только трусики, а Кира уже была полностью обнажена.

Очередной поцелуй взорвался в голове Коли целым фейерверком эмоций, и он не заметил, как очутился на огромной кровати. Кирины руки творили чудеса. Коля закрыл глаза, наслаждаясь каждым её прикосновением. Его руки и сами жили своей жизнью: ласкали, изучали. Вновь их губы слились в поцелуе, и губы чертовки начали спускаться всё ниже: щекоча кожу на шее, играя набухшими сосками, сводя Колю с ума, её язычок прошёлся по животу, коснулся внутренней части бедра, заставив тело прогнуться. А когда он добрался до самого сокровенного, из его горла вырвался стон, и дальнейшее превратилось в калейдоскоп эмоций.

Почти до утра их тела без устали переплетались в самых причудливых позах, доставляя друг другу неимоверное удовольствие. Уснули они лишь под утро, окончательно потеряв остатки сил.

Пробуждение оказалось неимоверно приятным. Нега внизу живота напомнила о событиях прошедшей ночи, и Коля оглянулся на спящую рядом девушку. Даже во сне она была очень привлекательна и, почувствовав, что если останется в постели хотя бы на пару минут, то задержится здесь до вечера, Коля выскользнул из-под одеяла и поскорее окунулся под бодрящие струи холодного душа.

Как ни странно, никакого смущения или чувства неправильности происходящего не было. Однако он понимал, что должен уйти. Чтобы одеться, пришлось повторить путь вниз, собирая вещь за вещью. Внизу Коля замер, услышав доносящийся откуда-то мужской голос. Он уже хотел тихонько выскользнуть из квартиры, но что-то заставило его прислушаться к разговору. Очевидно, мужчина говорил по телефону и был чем-то весьма недоволен.

— Вы что, не можете сладить с маленьким ребёнком? Забыли, что незаменимых нет? Ну и что, что чужой ребенок? А обычно вы только членов собственных семей у себя держите? Где вы его поместили? В порту? Старый склад? Если его… ну, её. Не важно. Если кто-то обнаружит, я к этому не причастен. Иначе вы о смерти молить будете, как о пощаде. Завтра заеду, взгляну на условия содержания.

Слушая разговор, Коля спиной врос в стену. «Они держат какого-то похищенного ребёнка, на каком-то старом складе? До чего прогнил мир…» — подумал Коля и тихонько выскользнул из квартиры.

Юля проснулась далеко за полдень. Со стороны кухни доносился запах кофе. Сидящий за столом мрачный Вано кивком показал на стоящий на плите кофейник. Завтракали молча. Говорить действительно не хотелось, слишком много информации вертелось в голове, требуя переработки. Также в молчании отогнали машину и разошлись по домам.

Юле казалось, что она вот-вот сойдёт с ума. Во всём виделись всемирные заговоры. Некогда родной отец стал сосредоточением зла. «За что мне это?» — входя в «свою» квартиру, думала Юля. Ответом послужили причитания Колиной матери и радостные вопли испуганной исчезновением брата Насти. Хотелось уединения. Закрывшись в ванной, Юля залезла под душ, надеясь, что потоки воды смоют отвращение и липкий страх в душе, что она вдруг проснётся, и всё происходящее окажется страшным сном и не более.

— Коль! — донёсся сквозь дверь голос «матери». — Я блинчики навела. Пожарить?

— Жарь, — желая поскорее отвязаться от женщины, крикнула Юля.

— А может, тебе творожка со сметанкой в начинку намешать? — не унималась та.

Хотелось бежать прочь: от этой заботы… от себя… от жизни.

Через час избытки внимания заставили Юлю найти предлог для ухода из дома. Решив залить осознание происходящего алкоголем, она направилась к ближайшему магазинчику, но на полпути её остановил звонок мобильного.

— Юль… Коль… Чёрт! — сквозь какой-то грохот донесся из трубки приглушённый голос Вано. — Времени мало. Я сейчас симку выкину. Она новая, не запалят, не бойся.

— Ты о чём? — растерялась Юля.

— За дверью менты, — продолжал странную речь ботан. — Миху загребли… он звонил… вчерашняя тётка убита…

— Я тебя почти не слышу, — ничего не понимая, выкрикнула в трубку Юля. — Что за грохот?

— Двери ломают, — как-то спокойно ответил Вано. — Не попадись. Я ничего не скажу. У меня в комнате, справа на окне за панелью, забери карту памяти с видеорегистратора.

— Какого видеорегистратора?

— Из машины. Вчера. Не помнишь? Всё. Бывай.

Обрыв связи застал Юлю врасплох. Какое-то время она вслушивалась в гудки, потом тупо уставилась на старенькую «Нокию». Цель похода в магазин вмиг забылась. Ошалело окинув взглядом палисадник, она села на невысокое железное ограждение. Если до этого в мыслях был полный бардак, то теперь Юля вообще не понимала, что делать. «Может, это глупая шутка?» Однако попытки повторно набрать номер ни к чему не привели: «Вызываемый абонент выключен или находится вне зоны действия сети» — раз за разом повторял механический голос.

«Получается, нас всё же кто-то выследил? Женщина мертва. Миху загребли, как владельца машины, Вано — по показаниям хозяина копейки. Обо мне знает только ботан, и он обещал, что ничего не скажет. И есть запись с видеорегистратора…» Только сейчас до Юли дошло, что она восприняла как само собой разумеющееся наличие в машине того гаджета, который на самом деле меньше всего вписывался в дизайн раритета. «Вот Ванька — жук! Да что теперь толку? Надо забрать карту. Может, её содержимое поможет?»

Недолго думая, Юля рванула к дому товарища. Возле подъезда стояли две полицейские машины. Вскоре двери распахнулись, и сотрудники органов вывели основательно избитого человека в наручниках, в котором Юля с трудом узнала Вано.

При виде того, как друга небрежно-грубовато запихивают в машину, Юле хотелось выть от беспомощности. «Это всё из-за меня! Если бы не я!» Слёзы хлынули рекой, застилая окружающий мир, ноги подогнулись. Сев прямо на асфальт, она обхватила руками голову. Прохожие шарахались от странного рыдающего парня.

Сколько она просидела так, Юля не знала. Ментовские машины уже уехали, собравшиеся возле подъезда посудачить бабки медленно расползались по своим норам. Полная решимости, Юля встала и направилась к месту своего ночлега. Лестничные пролёты сменяли друг друга с неимоверной скоростью, дыхание сбивалось, голова кружилась от мелькания ступеней под ногами. Вот и знакомая дверь с ничего сейчас не значащей для неё бумажной опечаткой. Юля метнулась к электрощитку, ключ оказался на том же месте, куда его вчера положил открывший двери товарищ.

Войдя внутрь, она застыла. Если до этого в квартире царил странный упорядоченный хаос, то сейчас всё было перевёрнуто. В считанные секунды Юля очутилась в комнате Вано и с облегчением поняла, что тайник не заметили. Отодвинуть панель оказалось на удивление просто. В самом низу действительно лежал крохотный кусочек пластика. Схватив карту памяти, Юля что было сил рванула с места «преступления».

Бежала она долго. Боясь оглянуться. Казалось, что её обязательно вычислили и вот-вот нагонят. Сил почти не осталось, и, пытаясь отдышаться, она упала на поручни возле входа в какой-то магазинчик. Немного прийдя в себя, она окинула взглядом место, где очутилась, и с удивлением поняла, что именно сюда её притащили после побега из «пансионата» Стёпа и Коля. «Стёпа…» — перед мысленным взором пронёсся образ друга. Накатила волна безысходной тоски и печали. Неподалёку виднелся тот самый подъезд. Хотелось пить. И Юля всё же вошла в магазин. Бутылку воды она откупорила и жадно начала пить ещё в торговом зале. Краем взгляда заметив подскочившую кассиршу, всё ещё не отрываясь от бутылки, Юля достала из кармана кошелек и помахала им. Успокоенная женщина, настороженно наблюдая за странным покупателем, села на своё место.