— Почему вы не скажете миру правду про лекарства? — она смотрела на стоящего в нескольких шагах от неё мага. — Обвинения и проклятия были незаслуженны! Вы спасли нашу страну!

— Миру не нужна правда, — он покачал головой. В его глазах царила пустота. Помолчав, он вздохнул. — Миру нужны легенды. В конце концов: действие моего лекарства ограничивалась теми краями, где люди верили в легенду о Колдифаерах — величайших магах. Где же о них ничего не знали, там и лекарство было бесполезным, не способным никому помочь, сколько бы денег за него не заплатили. Увы, правда никому не нужна. И от того, что я скажу правду, это не рассеет проклятья, не излечит язвы нанесённые ядом. Это не изменит уже случившегося прошлого. Это не отменит его следствий. Это уже бесполезно. Может быть, потом родится другая легенда. Но это уже не мне решать и делать. Молодые люди позаботятся о своём мире, а мы лишь останемся на страницах книг по истории, и в текстах бардов. Мы оживём в легендах.

— Но всё же.

— Тебе надо ехать учиться в столицу, а не сидеть здесь, — вздохнул Эреборн. — Наши тела впитали проклятия людей, и этого уже не изменить. Но само проклятие Колдифаеров уже остановлено, больше нет силы державшей его. Поэтому скоро оно рассеется и графство станет самым обычным. Ты сама это увидишь. Сейчас у королевства другие цели, нужна экспансия земель бывшей империи магов. Мы позаботились о самых главных проблемах, остальные уже за вами.

— Если мир не узнает правды, он не сможет вас понять.

— Я не гонюсь за его пониманием, — в его голосе сквозила тоска. — Искать правду в прошлом — это занятие для потомков, а наше дело — обеспечить им будущее.

Он пошёл к дверям, и задержался у них и помахал рукой. Потом они все четверо вышли за двери. Тяжёлые створки хлопнули, закрываясь. Лили положила гитару на скамейку и бросилась к ним. Но когда она распахнула дверь, то улица была уже пуста.

Она вернулась в холл, смотря по сторонам.

— Не может быть… — выпучив глаза, смотрел на неё спящий до этого на столе авантюрист. — Мне показалось, что сюда зашёл сам Эреборн де Колдифаер.

— Что? — смотрела на него продавщица, которая тоже до этого спала.

Лили взяла гитару и, тяжело вздохнув, пошла к выходу на задний двор, чтобы вернуться в свою комнату.

На другой улице Илда в дорогом номере гостиницы, где остановилась Атэнаис, девушка вместе с Майей праздновали завершение сбора средств на школу магии. Бутылка вина уже давно стояла пустой и девушки просто болтали. Атэнаис лежала на кровати, а волшебница сидела на удобном стуле.

— Да, а что теперь мне делать? — неожиданно осенило Майю после недолгого молчания.

— Кто же знал, что колдун окажется таким богатым, — Атэнаис о чём-то задумалась.

— Да, сделаем перерыв. Я съезжу на ферму к родителям, посмотрю как они там. Надеюсь, они не пострадали от гоблинов. Может, погощу немного.

— Хорошее дело. Я вот не хочу видеть своего предка, — улыбнулась Атэнаис. — А вот посмотреть поместье Грандине хочу. Я никогда не видела наше фамильное шато. Теперь, когда наша семья снова им владеет, мне стало до ужаса любопытно.

— Истории прошлого манят, влекут нас в… — начала петь Майя, затем остановилась.

— Что такое?

— Мне кажется, что мой мир стал немного другим, школа магии… Теперь, когда я вернусь туда, мне будет казаться, что все остальные ученики — дети. У них такие глупые проблемы. Тоже самое… Кто кого любит? Кто кому понравился, или кто с кем жахнулся… Кто купил новое платье, а кто влюблён в кого-то из преподавателей. У кого какие-то тайны… А кто-то пытается завоевать вторую половинку… Как теперь я буду учиться со всеми ими после того, как встречала нежить лицом к лицу, причём неоднократно. Ходила в поход с самым сильным авантюристом в королевстве. После того, как почти в одиночестве летала на конях по болотам в вашей компании. После того, как пешком исходила несколько баронств.

Детство!

— Это ты так думаешь сейчас, потом когда вернёшься, вольёшься в их коллектив, — приподняла голову Атэнаис. — И их проблемы опять покажутся тебе важными.

— Жаль, что нет Элдри! — выдохнула Майя. — А я думала, что смогу многому у него научиться.

— А Эреборн тебя не устроит? — села на покрывало рыжая.

— В школе магии в кабинете висел портрет Эреборна, — начала рассказ Майя. — И каждый раз преподаватель, когда упоминал последнего, говорил, какое он чудовище. Какое он зло во плоти, и как хорошо, что он умер. И то, что он больше никогда не вернётся. Нас это так радовало, что мы и вправду старались не думать об этом.

— Но как видишь, для моей семьи оказалось, что Эреборн лучше, — посмотрела на подругу Атэнаис.

Та, пожала плечами, и тяжело вздохнула. Прошлое казалось чем-то волшебным и навеки утраченным. Майя зевнула, и подумала, что неплохо было бы уже лечь спать. Поскольку время позднее, и им обоим нужен отдых. И она пошла к дивану, на который свалилась.

А за окном дышала ночь.

Сознание медленно возвращалось к Санчо. Он почувствовал, что лежит на чём-то мягком и ужасно холодном. В ушах завывал злобный ветер. И когда путешественник открыл глаза, то увидел, что над ним метём мощная метель. Потоки крупных хлопьев снега летели над ночным полем. А небо было не видно вовсе, и вместо него была чернота, исчезающая над головой.

Вместе с сознанием к Санчо пришло ощущение жуткого холода. Казалось, он просто пронизывал его тело до глубины костей.

Авантюрист встал и ощупал себя. Тело всё так же закрывала ржавая кольчуга, к которой чуть не примёрзли руки. А вокруг Санчо жила темнота, где выла метель, унося потоки снега.

«Где я? — тут же подумал он. На душе зародился страх, но Санчо даже не знал куда бежать. — Почему так холодно? Я чувствую всем телом этот ужасный холод. Я в мире мёртвых? Почему же я тогда жив?»

Он попытался осмотреться, но нигде ничего не увидел, кроме летящих хлопьев снега.

«Если это и есть деревня, о которой говорила эльфийка? — тут же пронеслось у него в голове. — Заснеженная деревня!»

Он попытался пойти вперёд, но тонул в глубоком снегу. Руки просто тряслись от адского холода, а зубы стучали.

Но Санчо шёл, не зная куда. Ветер дул в уши с ужасной силой, дыхание замирало, и потрескались пухлые губы. Да и одежда авантюриста одервенела.

Санчо попытался ускорить шаг, но тонул в глубоком снегу.

«Где же я? — воскликнул он про себя. — Что со мной? Это и есть мир мёртвых?»

Санчо остановился и начал осматриваться. Но ничего не заметил. Только ночная тьма, только метель, только хлопья летящего снега и вой холодного ветра. Ничего не изменилось. Мир вокруг был просто ужасен. Тут невозможно выжить.

Холод.

Бесконечный холод.

Океан бесконечного холода.

— Помогите! — со всей мощи закричал Санчо. Однако ветер заглушил его голос. — Спасите! — крикнул он ещё громче. — Вытащите меня отсюда! — крикнул он.

Но метель по-прежнему выла, дуя ему в лицо потоками холодного воздуха.

И вдруг авантюрист увидел вспышку. Она мелькнула в темноте, пробивая летящий снег, и тут же погасла.

Этот одинокий огонёк дал надежду Санчо, и он стремглав понёсся туда, где горит свет. Утопая в снегу, еле живой от холода, он шёл вперёд.

И о чудо!

Из темноты выплыла каменная хижина, в маленьком окне которой горел слабый свет, а у узкого крыльца было натоптано. Санчо, открыл старую дверь и вошёл внутрь.

Закрыв дверь, он осмотрелся.

Внутри хижины не было мебели. Перед большим очагом в груде тряпья лежало несколько околевших тел. Одно из них принадлежало женщине. Все остальные — детям. Напротив очага на каменном полу сидел мужчина в одних штанах. Его тело исхудало, а на грязной груди виднелся страшный шрам. Лицо по боками покрывали бакенбарды, придавая ему дикий вид. Рядом с жильцом стояли пустые горшки, закопченные чугунки и другая посуда.

Мужчина, облокотившись о холодную стену, смотрел в закопченный потолок.