— За твою победу, — слегка пригубила игристую жидкость и отставила бокал.

— Почему ты не пьёшь, не понравилось? — поинтересовался Тимур.

— Терпеть не могу шампанское. Каким бы дорогим и вкусным оно не было, просто это не мой напиток, — слегка повела плечами. — Только не обижайся.

— Нисколько не обижен. Я сам не любитель спиртного. Но какой романтик без клубники и шампанского.

— А есть какая-то причина, почему ты не употребляешь алкоголь?

— Не вижу смысла. В то время, как парни бухают, предпочитаю погонять на авто или байке, сходить в спортзал.

— Какой ты у меня хороший, — уселась сверху, поглаживая плечи парня.

На этом сюрпризы не закончились. Войдя в комнату, я просто окаменела. Вся кровать была усыпана лепестками роз, по периметру комнаты горели свечи. Такой романтики мне Глеб не устаивал ни разу. За такой короткий промежуток времени Тимур смог легко прочувствовать меня, а кто-то и за четыре года не смог подарить мизерной доли того, что сейчас даёт мне этот парень.

Его нежные прикосновения и объятья. Слова, которые он шептал мне на ухо. Поцелуи, которыми он осыпал моё тело. Мы забыли обо всём. Эта ночь принадлежала только нам двоим.

— Доброе утро, соня, — парень склонился надо мной, убирая пряди волос с лица.

На нём было одно набедренное полотенце. Волосы взъерошены, капли воды стекали по обнажённому торсу.

— Доброе, — потянулась, натягивая повыше одеяло.

Тимур залился смехом.

— Ты меня стесняешься? — изогнул бровь. — В этом не смысла, учитывая, что…

— Не продолжай. Я знаю, что ты сейчас скажешь.

— И что же? — хищно улыбнулся. Сел на кровать, просунув руку под одеяло, стал поглаживать бедро.

— Так, Тимур, стоп, — пыталась убрать его руку. — Только не сейчас, я ещё не отошла от произошедшего. Мне так всё болит, — простонала.

— А я сейчас полечу и болеть перестанет. Скажи, где болит? Забрался с головой под одеяло и стал целовать.

— Тим, щекотно. Ой, не надо так, пожалуйста… — повизгивала от его прикосновений языком и губами.

Полотенце улетело на пол. Тимур вжал меня своим разгорячённым телом в матрас. Казалось, что я попала в чан с горящим кипятком, все его прикосновения обжигали. Как же прекрасно чувствовать его тело на себе. Вдыхать запах его тела, от которого меня сносит словно вихрем, его древесно-цитрусовый парфюм, ощущать на губах вкус мяты. Мне так нравятся прикосновения его небритой щеки о мою нежную кожу. Ощущения просто невероятные, они будоражат моё подсознание.

Перевернулся на спину, утягивая меня за руку на себя. Теперь я оказываюсь сверху. Притягивает к себе, целуя в губы. Пальцы рук запутываются в моих волосах, сильнее тянет на себя, вжимая, языком раздвигает губы и врывается в мой рот. Я чувствую его желание под собой. Отвечаю страстно на его поцелуи. Хочется целовать его не прекращая, хочется надышаться им, наполнить себя до остатка. Я сама истекаю желанием. Плавлюсь под прикосновениями его рук. Слегка отстраняюсь от его губ, но Тимур тут же хватает за нижнюю губу, оттягивая её, прикусывает. Зализывает место укуса, спускаясь губами на шею. Руками поглаживает грудь, слегка сжимая. Я в ответ глажу его плечи, грудь, очерчиваю кончиками пальцев рельеф тела.

После «изматывающего душу и тело занятия», я направляюсь в душ, чтобы привести себя в порядок.

Надела на обнажённое тело футболку Тимура и вышла на кухню.

— А тебе идёт, — подошла к нему. — Но я был бы совсем не против, если бы ты ходила совершенно обнажённой. Мне это нравится ещё больше, — забрался руками под майку и схватил за ягодицы.

— О, малышка, да ты та ещё шалунья, — обратил внимание на то, что я без нижнего белья. — Тая, вот что ты со мной делаешь, посмотр, — схватил за руку, притягивая мою ладошку к своему внушительному бугру.

— Да, не надела, опасаюсь за свой гардероб.

— Я всё компенсирую.

— Так ты думаешь меня угостить кофе или нет? От капучино не откажусь, — уселась на стул, закинув ногу на ногу.

Прошёлся голодным взглядом по обнажённым ногам.

— Сейчас, милая, — задал программу в кофемашине.

Я ужасно проголодалась. Не заметила, как зверски разделалась с тостами с клубникой и сливочным сыром.

— Что?

— Ничего. Просто нравится за тобой наблюдать, — с нежностью во взгляде произнёс. — Тая, мне нужно отъехать на работу. Это займёт немного времени, нужно срочно подписать бумаги. Если хочешь, можем поехать вместе.

— Спасибо. Я лучше домой. Сейчас только быстро соберусь и вызову такси.

— Нет. Я отвезу тебя.

— Тимур, я не маленькая, сама доберусь.

— Хорошо, — нехотя согласился.

Я быстро убралась со стола, а Тимур вымыл посуду.

— Провожу тебя до такси. И не спорь, — шлёпнул по ягодице.

Дорога домой заняла сорок минут и это хвала небесам, что не было пробок. Таксист всю дорогу время от времени как-то странно на меня косился. Вышла из авто. Расплатившись, быстро направилась к подъезду.

За руку кто-то сильно дёрнул.

Обернувшись, увидела перед собой Глеба.

— И где тебя черти носят? — злобно выпалил.

— И тебе здравствуй, Глеб. Отпусти, мне больно. Зачем приехал?

— Может мы уже поднимемся или будем разговаривать здесь, у всех на виду?

— Разговаривать о чём? — удивилась.

— О нас.

Я округлила глаза в недоумении.

— Нас? Ты ничего не перепутал? Ты сам был инициатором расставания, а теперь говоришь о нас. Тебе самому не смешно?

— Послушай, — развернул к себе, блуждая взглядом по лицу, пока не остановился на шее. — Это, что, блядь, такое? — встрепенул, как тряпичную куклу. — Стоило тебя оставить, как ты уже превратилась в шлюху? Ты посмотри на себя, — поморщился так, будто увидел что-то омерзительное, — губы опухшие, шея вся в засосах. Что, нравится сосать малолетке?

— Заткнись. Слышишь, заткнись, — перешла на крик, — никто тебе не давал права говорить обо мне так, — ткнула пальцем в грудную клетку. — «Этот малолетка» делает меня счастливой. Ты ему в подмётки не годишься. И я найду тысячу аргументов тому в подтверждение. И с кем встречаюсь, ночую дома или нет, тебя это не касается, ты мне никто. Мы расстались, так что я тебе ничего не должна.

Меня оглушила звонкая пощёчина. Потянулась к лицу, потирая щеку. На пальцах появились алые капли, а во рту металлический привкус крови.

— Ненавижу, — процедила сквозь зубы. — Уходи, — слёзы застилали всё вокруг белой пеленой, руки подрагивали.

— Тая, — потянулся ко мне, — прости, прости, я не хотел. Я не знаю, что на меня нашло, — опустился на колени, обхватив за ноги.

— Встань. Мы не одни здесь. В отличие от тебя, я живу здесь и не хочу лишних разговоров. Вставай и уходи. Нам не о чем разговаривать. И знаешь, теперь я точно не жалею о том, что мы расстались. Твой поступок перечеркнул то хорошее, что было между нами, — стирала с лица слёзы, которые предательски катились из глаз.

— Сука, ты ещё пожалеешь об этом. Будешь в ногах валяться, но… — резко поднялся, отряхивая колени.

— Но я уже это где-то слышала. Ты повторяешься, Глеб.

Быстро забежала в подъезд, нажала на кнопку вызова лифта и молилась об одном, только бы никого из знакомых жильцов дома в это время не оказалось рядом.

Вошла в квартиру, разулась и прошла в ванную, чтобы привести себя в порядок. Взглянув в зеркало, ужаснулась. На лице «красовался» красный след от ладони, губа разбита и слегка кровоточит. Обхватила ладонями края раковины. Не смогла больше сдерживать слёзы.