— Не могу сказать, это её тайна.

— Лады. Блядь, Тим, давай накатим?

— Нет, извини, братан, не сейчас. Нужно думать, как всё объяснить моей малышке.

— А что тут объяснять? Люди взрослые, должны выслушать друг друга, а не бегать. Расскажи ей всё, как есть. Кстати, на держи, — протягивает гаджет, — это телефон Таи. После произошедшего я на автомате его прикарманил. Надо как-то к ней заехать, но, сука, как вспомню, до сих пор эта картина перед глазами встаёт.

— У тебя есть догадки, кто это совершил? Её отец сказал, что она не помнит. Разговаривать сейчас с ней об этом не вижу смысла, она на антидепрессантах, но чувствую, что чего-то явно не договаривает.

— Тим, мы не следаки, чтобы этим заниматься.

— На сколько я знаю, Титов замял всё, дело в ход не пустили.

— Ты думаешь, такой, как Титов, забудет о том, что произошло с его дочерью? Он доверил это дело спецам. Рано или поздно виновного найдут и накажут.

— Я бы эту тварь живьём закопал, — стиснул зубы.

— Тим, тебе надо расслабиться. Давай в клубешник, а? Оторвёмся как раньше. А то в последние месяцы я не узнаю своего былого друга, превратился в зануду. Когда у тебя секс был в последний раз? Молчишь. Я хорошую соску найду. А то небось скоро руки в сплошные мозоли превратишь.

— Сука, Макс, вот откуда в тебе столько всего? — взглянул с презрением. — Ты же с Мариной, а думаешь о каких-то бабах левых.

— Сегодня с Маринкой, завтра нет. С ней, как на пороховой бочке.

— Когда-нибудь ты поймёшь меня. Не тянет меня ни в клубы, ни бары, ни к тёлкам. Хочу к своей малышке, — при воспоминании о Тае улыбаюсь.

— О, блин, да ну на …Теряю друга. Какие-то сопли пошли. Ну тебя. Пойду я.

— Спасибо, что про кота не забывал.

— Кстати, а ты не думал его на цепь посадить? — скалится. — Как дверь не открою, он у порога, как сторожевой пёс.

— Да, есть такое, — усмехаюсь. — Зато сейчас где-то дрыхнет. Тая отругала, что перекормил его.

— Ну, извините, лучше пусть объедается, чем голодает. Всё, поеду к своей.

— Привет ей, — подмигнул.

— Ага, передам, куда я денусь.

Собирался поехать и объясниться со своей малышкой. Представляю, что она успела вбить в свою красивую головку. Мы взрослые люди, прятать голову в песок удел слабых. Нужно сесть и поговорить, как цивилизованные люди. После пережитого Таей, я не имею права играть её чувствами. Хочется сгрести её в охапку и увезти далеко и ото всех, где будем только мы. Но видимо судьба решила сыграть со мной злую шутку.

Обнаружили серьёзные косяки в накладных, нужно срочно лететь в штаты, без меня никак не разгребут. Вот для чего я оставил там Ника, если без меня элементарные дела решить не могут? Я понимаю друга. Когда случилась трагедия с Таей, я бросил всё, чтобы быть рядом с ней. Но, сука, я взял себя в руки. Спал по два часа в сутки, чтобы разгрести дерьмо, в котором оказался. Нагружал себя работой и изводил тренировками, чтобы хоть на время отвлечься от бредовых мыслей. А Ник опустил руки, бухает по-чёрному. Смирнова пропала двадцать седьмого сентября, в день трагедии, произошедшей с Таей. Друг в неведении, что с девушкой. Нужно жить дальше, вылезать из той ямы, в которой оказался, а Никита наотрез отказывается это делать, топя себя в литрах алкоголя, вырывая яму ещё глубже. Забросил работу. Хорошо, что фирма не осталась без присмотра. Но сейчас я там нужен как никогда.

Делаю бронь на ближайший рейс. Птица на хвосте принесла, что возникшие проблемы, дело рук отца. Не планировал ехать к нему в офис. Но, видимо, по-хорошему он не понимает. Есть у меня один припрятанный козырь. Служба безопасности у него дерьмовая. За хорошие бабки слили прикормленным людям всю нужную информацию. Гнать бы таких, да подальше. Ноги моей на посту заместителя гендиректора строительной империи «ZK» не будет.

Залетаю в офис. На месте бывшего секретаря сидит новенькая, явно моя одногодка. За последнее время их сменилось так много, что всех не упомнить. Естественно, о том, кто я такой, секретарь Янина, — всматриваюсь на бейджик, — не знает. Что-то говорит запинаясь, но я «культурно» прошу её поубавить звук. Девчонка садится за своё рабочее место и прикусив губу, смотрит исподлобья. Врываться в кабинет не стал. Решил дождаться, прислонившись плечом у стены. Поначалу не мог разобрать, что там происходит, но спустя минуту начал улавливать нотки знакомого женского голоса. Да ну на. Не может быть. Всё-таки не ошибся. Прибежала жаловаться моему отцу, что я выставил её за двери, забрав при этом ключи? Прислушался.

— Ника, мне тебя учить всему нужно? Какой был уговор?

— Котик, ну не сердись. Все нужные бумаги у меня. А вот сын твой тот ещё грубиян. Я не имею над ним такой силы, как раньше.

— Значит хреново стараешься. Бабки кто из меня тянет? Хочешь Ничка цацки, побрякушки, курорты, тачку новую, пожалуйста. Ничего тебе, сука, не жалею. А ты элементарно не можешь с каким-то сопливым пацаном справиться.

— Ну, Саш, ну ты чего? Не ругайся. Сдалась нам эта девка.

— Ты хорошо меня услышала?

Слышу сдавленный хрип девчонки.

— Хорошо-хорошо. Я попробую. Обещаю. Отпусти.

— Попробует она. Эти Титовы у меня, как кость в горле. Титов — главный мой конкурент на рынке. Устранить его — дело времени. Мне нужно, чтобы ты убрала его дочь с пути моего сына. Примени свои женские штучки, у тебя это отлично получается. У сына не лучшие времена, ему нужна женская ласка, которую дать Титова сейчас не в состоянии. Сделай всё, как я прошу, иначе папочка узнает о яркой жизни своей принцессы. Ты поняла меня?

— Поняла. Да, я всё поняла. Не нужно никому ничего говорить. Всё сделаю.

— А теперь иди сюда. На колени, девочка. Хочу твой сладкий ротик. Соскучился.

От услышанного блевать хочется. Всегда считал отца примерным семьянином, а оказывается это сплошная иллюзия. Ещё и Тае втирал, дурак, мол, хочу всю жизнь так, чтоб было как у моих родителей. Я и не заметил, когда он успел так прогнить. Ведь раньше он таким не был. Помню, как он убивался после смерти матери. И откуда эта неприязнь к Титову, ведь на сколько мне известно, они хорошо общаются в своих кругах, или это только маска и я о чём-то не знаю?!

Вхожу. Мне интересно, как будут себя вести любовники. Сука, каким я раньше слепым был! А ведь мог свою жизнь с этой блядью связать. Девка яростно насаживается ртом на болт отца, вбирая его у основания.

— Браво. Ну, хоть сосать научилась. Раньше на троечку, не более, — девушка отстраняется. Испуганно, словно, загнанный зверь, смотрит. Отец гневно смотрит, заправляя ещё эрегированный член в брюки. Ну, извини, старик, что обломал весь кайф.

— Мне сделаешь горловой? — показательно щелкаю пряжкой ремня. — Ну, чего застыла? Я жду. Помнится ещё вчера ты неплохо предлагала себя нам с Максом. Макса здесь нет, но думаю он сойдёт, — киваю в сторону отца. — Давай её на двоих раскатаем? — обращаюсь к охуевшему от моего предложения отцу. Всё понял по взгляду.

— Закрой рот, щенок.

— Ты мне рот не затыкай, папочка. Я тебе не десятилетний пацан, который во всём от тебя зависел. Давно у тебя ничего не беру. Кстати, шваль эта, — кидаю в сторону Ники, — и за огромные бабки мне нужна.

— Ничего, приползёшь ко мне, щенок. Ещё в ногах валяться будешь, умолять, а я подумаю, прощать ли тебя. Лишишься всего.

— Да срать я хотел на твои угрозы. На подосланных тобою подстилок у меня не стоит, так что можешь не стараться, ничего у тебя не выйдет. Я не переживаю. Жизнь большая штука. Руки, ноги, голова есть — заработаю. Ты думал, я не узнаю, чьих это рук дело? Думал связями обзавёлся и тебе все прислуживают. Обломись. Есть люди главнее тебя. Я переживу временные трудности в бизнесе, но моей ноги на твоей грёбаной фирме не будет. Никогда.