— Максим, можно тебя спросить? — голос был немного неуверенный. Удивительно, что вообще не дрожал, как это делали мои колени. Зато Максим стал еще более уверенным, и теперь прямо уставился на меня.

— Во-первых: тебе следует обращаться ко мне на «вы», так как я тебя старше намного. Во-вторых, можно, если это касается работы, тогда валяй.

Голос парня был уничтожающим, зато он сразу поставил грань возраста между нами. Зато сколько презрения в его глазах ко мне

— Извините. А то касается насчёт вопроса..-договорить я не успела, как раз в этот момент вошёл Павел Николаевич.

— Юль, я договорился с медицинским персоналом, сейчас ты пройдёшь полное обследование, пока я с Максом в кафе посижу. Оно здесь неподалёку, поэтому мы тебя подождём, а ты присоединяйся как закончишь. К тому же вас двоих ждёт маленький сюрприз.

Мужчина загадочно улыбнулся, а Максим закатил глаза и поправил рукой челку. Я вышла из кабинета вместе с напарником и шефом, которые собирались отвести меня в мед кабинет. Врачей я ещё с детства недолюбливала, а всё из-за одного маленького случая.

Когда я была в шестом классе, за несколько дней, буквально за неделю до конца учебного года, весной, я заболела. Температура была под сорок градусов и не спадала, голова жутко болела. Помню тогда, я всё время говорила маме, что голова моя весит больше чем тело, а она всё смеялась, хотя я знала, что уходя в другую комнату плакала. Врачи приходили домой и только жаловались, что я не прихожу в поликлинику к ним сама, так как уже взрослая девочка. А я не могла на самом деле даже встать с кровати, постоянно тошнило и было тяжело дышать. На дом вызывали разных врачей, и каждый выписывал свой диагноз и свои лекарства. В итоге всё закончилось отравлением лекарствами, печень опухла, но это я от родителей начала скрывать, а лекарства, что мне давали пить, я выбрасывала, и постепенно я начала выздоравливать. Чем я тогда болела, ни я ни мама ни врачи не знаем до сих пор, и с того момента я никогда больше не ходила к врачам, если болела, только в крайних случаях, когда надо было проходить школьную мед справку, выдававшую нам каждый год.

Прейдя, наконец, к странному белому крылу здания, который оказался весь занят мед кабинетами для обследований, Павел Николаевич и Максим остановились. Мужчина постучал в одну из двери, и я зашла в кабинет вместе с ним. Глаза ослепила кристальная белизна вокруг, впрочем, такая же кристальная, как и улыбка молодой медсестры с таким же молодым мед братом. Они уже приготовили всё нужное для меня и сказали, что бы я проходила и снимала с себя одежду. Почему-то эти врачи мне сразу понравились, пока я переодевалась, Павел Николаевич с ними что-то обсуждал, а после вышел и мной, наконец, занялись врачи. Сам кабинет оказался не очень большим, однако дверей в стенах было около семи или же шести, и все они вели к другим кабинетам, где я проходила обследования на странных машинах. Мучили меня около часа.

Вначале зубной, потом глазной, и где-то уже после пятого врача я сбилась. Больше всего мне запомнилась странная машина, в которой мне делали рентген всего тела зелёными лучами, от которых я чуть не ослепла. Меня положили в странную кабину в горизонтальном положении, и в позе «солдатика», меня задвинули в эту камеру. В ней я чуть не уснула, мягкие подушки вибрировали вокруг всего тела мне стало так приятно и меня медленно потянуло в сон. Но продолжалось это около пяти минут поэтому заснуть я, к счастью, не успела.

После всего обследования начался допрос с пристрастием. Молодая медсестра уже не казалась мне такой доброй, однако мне нравилась её сосредоточенность на своём деле. Она изучающим взглядом смотрела на меня и сразу же назвала все недостатки моего тела, то что мне делали и в санатории. Она с точностью до миллиметров сказала, насколько у меня одна нога короче второй и то же самое про руки, и приписала лечение, что бы всё уровнять. После под какой-то странной машиной, уже мед брат, провёл мне странную процедуру на лице, о цели которой я узнала, когда уже взглянула в зеркало. Теперь медбрат меня снова посадил перед своей коллегой, и она начала меня допрашивать о моём здоровье и как всегда не обошлось без вопроса про половую жизнь.

— У тебя три года назад были проблемы с животом, с печенью? — этот вопрос меня поразил больше всего. Возможно, это был результат обследований на странных машинах, однако то, что молодая особа прочувствовала мою проблему и назвала дату её появления так точно, меня поразило.

— Да, и не только с ней всё произошло…

— Из-за неправильного лечения, я знаю. Всё начиналось с головы, кстати тогда ты переболела менингитом, кора твоего мозга слегка повреждена, это еле заметно и никакой для тебя вредоносной функции не несёт, однако я с точностью могу сказать что три года назад у тебя опухла кора головного мозга, это была повсеместная проблема, а вот то что врачи это не увидели, мне не нравиться. Ты могла тогда умереть, молодец девушка, в рубашке родилась, твоему иммунитету можно только позавидовать. — Слова молодой медсестры в нежноголубом халате меня поразили. Я и подумать не могла, что болела тогда менингитом. На всю школу у нас был такой случай, так как заболело три человека, но все они были в начальных классах, так что беспокоиться было не о чем. А с иммунитетом мне действительно повезло.

Поначалу я была очень слабой девочкой и часто не ходила в садик из-за болезней и маму даже из-за меня уволили с работы, так как она часто брала больничные. Но вскоре я начала заниматься спортом, иммунитет я заработала быстро, что такое болезнь я забыла уже где-то в классе третьем. Но вот случай в конце шестого класса меня свалил с ног и приковал к кровати на неделю, и вышла я тогда в школу к самой линейке. Девушка продолжала всё так же изучающе смотреть на меня и на результаты анализов, после она завернула всё в конверт и написала на нём что-то. Сзади меня окликнул медбрат который нёс в руках небольшой пакетик с лекарствами.

— Юлия, сейчас я вам дам лекарства и расскажу, как ими пользоваться, график приёма я уже написал, вот держите, следуйте, строга нему и тогда вы забудете о проблемах, которые вас раньше беспокоили раньше.

Мед брат достал из пакетика меленькую бумажку, на которой на моё удивление всё было написано понятным для меня почерком. Та были написаны препараты, которых было около десяти и график приёма. Несколько минут молодой парень рассказывал мне как всем пользоваться, я взяла пакетик и пошла за ширму, что бы переодеться. Я сняла с себя махровый халат, который был на мне в течение всего обследования и бахилы, и оделась в свою новую униформу. Когда вышла из-за ширмы меня снова подозвала медсестра

— Юля, вот тебе конверт, отдашь его Павлу Николаевичу. — Я с благодарностью кивнула девушке и собиралась уже уходить, однако она встала и подошла ко мне, шепча на ухо

— Кстати, кое о чём можешь даже не беспокоиться. у тебя чуть чуть запоздалое развитие, так что проблем у тебя никаких не будет уже примерно через год или же полтора. — На последок девушка улыбнулась мне, подмигнув и ушла к своему коллеге, а я вышла из кабинета, где-то в глубине души даже радуясь услышанному.

Конверт я положила вместе с лекарствами в рюкзак. В зеркале я себя увидела только на выходе и чуть не распласталась на полу перед самым входов в ЦСВД. На моём лице не было ни единого шрама от чёрных точек или же самих подростковых угрей. Кожа на лице напоминала младенческую, она была такая же нежная, как и у всех работников этого центра. Гуляя по нём вчера со Стасом я поражалась ровным чертам лиц девушек, или же нежной коде парней, которая так и сияла при лучах света. Но я подумать не могла, что это можно сделать в мед кабинете. Только теперь я понимала, почему центр засекречен, если бы о таких вещах узнали мои одноклассницы или же знакомы девчонки мигом бы прилетели в центр.

Я еще долго любовалась своим "новым" лицом, покрайней мере до тех пор, пока с меня не начали смеяться прохожие работники. С красными от стыда щеками, я выбежала из центра и очутилась в самом сердце мало знакомого мне города. Кафе я нашла быстро, как Павел Александрович и сказал, оно находилось около здания, в котором я теперь в тайне работала. На улице уже начало темнеть, постепенно зажигались уличные фонари, и по иронии судьбы зажглись они тогда же, когда я выбежала на улицу. Добежала быстро до кафе я немного успокоилась, постыдный румянец со щёк спал и я счастливая, от того что теперь стала красивой, по крайней мере теперь я себя так считала, я пошла к Павлу Николаевичу и…