Но она не отстанет, пока я не отвечу. Выключать телефон, также, как и блокировать её, я не собираюсь.

Поэтому, вздохнув, отхожу от окна и принимаю вызов.

- Ну, наконец-то! Нина, что ж я никак дозвониться не могу? Звоню, звоню... Где ты была?

- На процедурах, - лгу, не моргнув и глазом. а затем, чтобы быстрее завершит наше общение, перехожу сразу к делу, - У тебя что-то случилось?

- Даже не знаю, как тебе сказать. Унитаз у меня сломался. А на карточке нет ничего. Ты мне денег не можешь одолжить?

Ну, вот и началось. Очень сильно сомневаюсь, что у нее нет денег.Артур за то, что она шпионила за мной, был с ней весьма щедр. Да и отчим ей оставил наследство. Не всё, конечно, у него свои дети были, но достаточно, чтобы спокойно жить на проценты. если не шиковать.

- Мам, а у меня откуда? Я не работаю. В наследство еще не вступила...

Она меня перебивает:

- Но сама ты на что-то живешь.

- Меня содержит мой будущий муж и отец моего будущего ребенка...

- Так может, он и будущей теще поможет? Что ж я бедствовать должна?

- Мам... Егор не будет тебя содержать...

- А как я жить-то должна? - в её голосе уже отчетливо слышатся нотки возмущения.

- Насколько я знаю, Артур тебе щедро платил, чтобы ты помогала ему отравлять мне жизнь. Да и отчим не оставил тебя с голым задом. Я тебе содержать не должна и не буду, потому что ты со своим муженьком испортила мне всю жизнь. И тебе на то, как я живу, что меня бьют, как скотину, всегда было плевать, поэтому не нужно больше меня считать бесхребетной дурочкой и пытаться выплывать за мой счет. Этого больше не будет! - это, наверное, первый раз, когда я облекаю своё недовольство в слова. В те, которые должны были прозвучать давно.

Но звучат лишь сейчас.

- Ах, вот ты как заговорила... - она начинает распаляться.

- Я всего лишь сказала тебе правду. Ту, которую ты так любишь говорить мне.

- Ладно... Ладно, - почему-то не переходит на крик и обвинения, - Посмотрим, как ты запоешь, когда очередной мужик пнет тебя под зад. Тогда к матери приползешь... И в ножки будешь кланяться.

- Не приползу, мам. а знаешь почему? Потому что ты меня не примешь. Потому что, что бы у меня не случилось, ты всегда будешь думать лишь о себе.

- Тогда нам и говорить не о чем, - отзывается мать и отключается.

Вот в этом я с ней полностью согласна. Говорить нам действительно не о чем. Но это её выбор. И сделала она его давно.

Во второй половине дня ко мне приезжают Егор с Давидом, и я постепенно успокаиваюсь. Невозможно другого человека сделать таким, каким мы хотим, чтобы он был. Но терпеть к себе потребительское отношение тоже не стоит.

Егор

После смерти Карапетяна всё немного улеглось. Меня выписали. Я стал шустро передвигаться с палочкой. Реабилитационное лечение дает эффект. Где-то месяца через два я смогу обходиться без палочки. Нина тоже идет на поправку, ее должны скоро выписать. Срок ее беременности перевалил за четыре месяца и стремительно приближается к пяти. В связи с этим фактом, а еще с тем, что она теперь - свободная женщина, я купил кольцо. Как только она приедет из больницы, позову ее замуж. О ее бывшем муже ни она сама. ни тем более я не скорбим, поэтому я считаю, что нам нужно расписаться. Я в своем выборе уверен, Нина тоже. Устраивать пышную свадьбу сейчас у нас нет возможности, а узаконить отношения нужно. Так будет лучше. В том числе и для нашего малыша.

Звонок телефона отвлекает меня от разглядывания кольца, с которым я собираюсь звать Нину замуж. Кольцо - красивое. Должно понравиться Нине.

Достаю телефон из кармана. Это Калинин.

- Приветствую, - раздается его голос, едва я отвечаю на звонок, - Егор Макарович, вы дома?

- Да, - отвечаю, немного напрягаясь.

- Вы не против, если в каком-нибудь ближайшем скверике, мы побеседуем с одним важным человеком? - выглядываю в окно. Снега нет, всё расчищено. Тогда можно и в скверике.

- Очень надо? - переспрашиваю я.

- Ну... Лучше встретиться, чтобы избежать недопонимания и возможных проблем в будущем.

Мы обговариваем время и прощаемся.

Я уже предчувствую, что это опять связано с Карапетяном. Начинаю злиться. Никак мне не удается отделаться от призрака этого человека за своей спиной. То одно всплывает, то другое.

Но Калинин не стал бы предлагать никакие встречи, если бы не считал, что они необходимы.

Выхожу в сквер через оговоренное время. Калинин уже там. И не один. С коренастым мужчиной лет около пятидесяти. Черты лица у него тяжелые, а взгляд давящий. Это, видимо, настоящий владелец состояния Артура. Или один из них.

Сухо киваю и обвожу обоих вопросительным взглядом.

- Что вам нужно?

Губы незнакомого мужчины трогает холодная улыбка. он меня внимательно рассматривает.

- Артур многим дорогу переходил. И всё время ему удавалось выкрутиться. Меня это всегда в нем восхищало, - голос у него такой же, как он сам. Тяжелый и прокуренный, - Но никогда я не думал, что его из-за бабы свалят.

Мотаю головой. такое ощущение, что меня отчитывают.

- Я не думаю, что ваша скорбь по Карапетяну настолько глубока, что вы о нем никак забыть не можете. Вы пришли сюда с какой-то конкретной целью. Лучше, если мы к ней перейдем сразу. А что касается смерти Артура. то от несчастного случая никто не застрахован.

Мужчина приостанавливается.

- Слушай, парень. А ты хоть знаешь, кто я такой?

Я хмыкаю.

- Не знаю. Но вам ведь деньги нужны. А в случае неправильного поведения их можно никогда больше не увидеть...

Калинин прокашливается:

- Егор Макарович...

Глава 33

Егор

- Вячеслав Михалыч, погоди, - останавливает его мужчина.

Достает из кармана сигареты, прикуривает.

- А с чего ты решил, молодой да ранний, что с тебя никто не спросит за "несчастный случай"? - взгляд у него становится еще более неприятным.

Возможно, я на грани апокалипсиса, но не жалею о том, что сделал. Эту мразь, Карапетяна, надо было остановить. Я ему спустил себя, то, что он меня едва не убил, что я на больничной койке провалялся хрен его знает сколько времени, что до сих пор с этой палкой дурацкой ковыляю, но Нину... Нину я никому не спущу.

- А кто вы такой, чтобы с меня что-то спрашивать? - мой взгляд тоже наливается нехорошими эмоциями.

Ради безопасности своей семьи я пойду по головам. Надо будет идти по трупам - пойду и по трупам.

Калинин не вмешивается теперь в разговор, не делает попыток остановить меня.

Мужчина смотрит на меня со всё большим интересом.

- Ты вот от безбашенности это сейчас? Или по глупости?

- Это я по необходимости, - отвечаю, как есть, - А необходимость - великая сила. Вы же, если пришли. то в курсе всего. Тогда какие вопросы вы мне хотите задать?

- Парень, если бы мы безнаказанно позволяли трогать себя и своих людей, то давно бы... - он не договаривает. А мне и не надо. Я сам всё прекрасно понимаю.

- Тогда смысл нашей встречи? Конфликт имеет место быть. Его не унесет ветром. То, что сделано, не переделаешь. Да я и не стал бы переделывать. А вы... Всего лишь люди. И могущество - довольно странная штука. Сегодня оно есть, завтра его нет. Как и самого завтра.

Мужчина делает глубокую затяжку.

- А ты не хочешь место Артура занять? Мне кажется, у тебя получится.

Разговор принимает совсем неожиданный поворот.

- У вас близкие есть? - отвечаю вопросом на вопрос.

- Нет, - мужчина роняет это слово слишком быстро, словно даже думать в эту сторону ему нельзя.

- А у меня есть. Так вот за них я готов земной шарик вверх ногами перевернуть. Но не из-за бабла. Из-за тех, кто дороже денег.

Мужчина отводит от меня взгляд. Он теряется где-то в глубине сквера.

- Ладно. Хрен с тобой, живи, раз идейный. Но состояние Артура ему не принадлежит. Поэтому вот Вячеслав Михалыч сделает всё, как надо.