И Шимас опустил голову на некоторое время, а потом улыбнулся, и царь спросил его; «Что ты подумал, о Шимас? Скажи мне правду и не скрывай от меня ничего». И Шимас, в ответ ему, молвил: «О царь, Аллах великий оказал тебе милость и прохладил твоё око, и этот сон приведёт к полному благу. А именно, Аллах великий наделит тебя ребёнком мужеского пола, который унаследует от тебя царство после твоей долгой жизни, но только будет в нем нечто, чего я не хотел бы изъяснять в теперешнее время, ибо не подходит оно для изъяснения этого». И царь обрадовался великой радостью, и усилилось его веселье, и ушёл от него испуг, и успокоилась душа его. «Если так прекрасно обстоит дело с толкованием этого сна, – сказал он, – то заверши мне его толкование, когда придёт подходящее время для завершения толкования его. То, что не подобает изъяснять теперь, надлежит тебе изъяснить мне, когда придёт тому время, чтобы полною стала моя радость, ибо я не желаю этим ничего, кроме благоволения Аллаха, слава и величие ему!»
И когда Шимас увидел, что царь настаивает на завершении толкования сна, он высказал доводы, которыми отвёл это от себя.
И тогда царь призвал звездочётов и всех толкователей снов, которые были в его царстве, и они все явились пред лицо его, и царь рассказал им свой сон и сказал: «Я хочу от вас, чтобы вы мне сообщили правдивое толкование сна».
И выступил вперёд один из толкователей и взял у царя позволение говорить. И когда царь позволил ему, он сказал: «О царь, поистине, твой везирь Шимас вовсе не бессилен истолковать это, он только посовестился перед тобой и успокоил твой страх и не высказал тебе всего толкования полностью. Но если ты позволишь мне говорить, я скажу». – «Говори, о толкователь, не совестясь, и будь правдив со мною в словах», – молвил царь. А толкователь сказал: «Знай, о царь, что появится у тебя сын, который унаследует от тебя царство после твоей долгой жизни, но он не будет поступать с подданными, как поступаешь ты, а нарушит твои указы и станет притеснять подданных, и поразит его то, что поразило мышь с котом, и воззвала она к защите Аллаха великого». «А какова история кота с мышью?» – спросил царь. И толкователь сказал:
«Да продлит Аллах жизнь царя! Мурлыка, то есть кот, вышел однажды ночью, чтобы растерзать что-нибудь в саду, но ничего не нашёл и ослаб от сильного холода и дождя, бывшего той ночью. И он стал придумывать, где бы раздобыть себе жертву. И когда он бродил, будучи в таком состоянии, он вдруг увидел нору у подножия дерева. И он приблизился к ней и начал её обнюхивать, ворча, и почуял в норе мышь, и стал всячески пытаться проникнуть в нору. Но мышь, почуяв кота, обернулась к нему спиной и принялась ползать на передних и задних лапах, чтобы засыпать вход в нору. И тогда кот стал пищать слабым голосом и говорить: „Зачем ты это делаешь, о сестрица? Я ищу у тебя убежища, чтобы ты оказала мне милость и приютила меня в твоей норе на сегодняшнюю ночь. Я ослаб от великих годов, и пропала моя сила, и я не могу больше двигаться. Я углубился сегодня ночью в этот сад, – а сколько уже раз я призывал на свою душу смерть, чтобы отдохнуть! – и вот я у твоей двери, повергнутый холодом и дождём. Прошу тебя, ради Аллаха, о милости – возьми меня за руку, введи к себе и приюти в проходе в твою нору, так как я иноземец и бедняк, а сказано: „Кто приютит в своём жилище иноземца-бедняка, тому будет приютом рай в день судный“. Ты достойна, о сестрица, получить за меня награду и позволишь мне провести у тебя ночь до утра, а потом я уйду своей дорогой…“
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Когда же настала девятьсот первая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что кот говорил мыши: „Позволишь ли ты мне провести у тебя ночь, а потом я уйду своей дорогой?“ И когда мышь услышала слова кота, она сказала: „Как ты войдёшь в мою нору, когда ты – мой враг по естеству, и пропитание твоё – моё мясо? Я боюсь, что ты меня обманешь, так как это одно из твоих свойств, ибо нет для тебя обета, а ведь сказано: „Не должно доверять прелюбодею красивую женщину, или бедняку, нуждающемуся, деньги, или огню – дрова“. Для меня не обязательно доверять тебе, и сказано: «Вражда по естеству, чем слабее её носитель, тем сильнее“.
И кот ответил мыши потухшим голосом, в наихудшем состоянии: «Поистине, то, что ты высказала из назиданий, правда, и я не порицаю тебя, но прошу отвернуться от былой природной вражды, нас с тобой разделявшей, ибо сказано: „Кто просит сотворённого, тому простит творец его“. Я был прежде тебе врагом, и вот я сегодня прошу тебя о милости. Ведь сказано: „Если хочешь, чтобы твой враг был тебе другом, сотвори с ним Благое“. И я, сестрица, даю тебе клятву и обет Аллаха, что не буду никогда вредить тебе, и к тому же нет у меня на это силы. Доверься Аллаху и сотвори благое – прими мою клятву и мой обет».
И мышь ответила: «Как я приму обет того, с кем у меня утвердилась вражда и кому обычно меня обманывать? Будь наша вражда из-за чего-либо, но не из-за крови, я, право, сочла бы её ничтожной, но эта вражда прирождённая, и сказано: кто доверится своему врагу, тот подобен вложившему руку в пасть ехидны». И кот сказал, исполнившись гнева: «Моя грудь стеснилась, и ослабла моя душа! Я уже в предсмертных муках и скоро умру у твоих дверей, и грех передо мной ляжет на тебя, так как ты можешь меня спасти. Вот моё последнее тебе слово».
И мышь охватил страх перед великим Аллахом, и вошло в её сердце милосердие, и она сказала себе: «Кто хочет от Аллаха великого помощи против своего врага, пусть окажет ему милость и благо. Положусь на Аллаха и спасу этого кота от гибели, чтобы получить за это награду».
И мышь вышла к коту и втащила его к себе в нору волоком, и кот оставался у неё, пока не набрался сил, не отдохнул и не поправился немного. И он горевал о своей слабости и о том, что у него пропала сила и мало осталось друзей, а мышка жалела его и успокаивала, и подходила к нему, и бегала вокруг него.
Что же касается кота, то он полз по норе, пока не занял выхода, боясь, что мышь выйдет из неё. И мышь захотела выйти и приблизилась к коту, как обычно. И когда она оказалась от него близко, кот схватил её и вцепился когтями и начал её терзать и трясти. И он хватал её зубами, поднимал от земли, и бросал, и бегал за ней, и терзал её, и мучил. И тогда мышь стала звать на помощь, и попросила освобождения у Аллаха, и начала упрекать кота, говоря: «Где обеты, которые ты мне давал, и где клятвы, которыми ты клялся? Таково твоё воздаяние мне за то, что я впустила тебя в мою нору и доверилась тебе? Правду сказал сказавший: „Кто примет обет своего врага, пусть не ждёт для себя спасения“. И сказавший: „Кто вручит себя своему врагу, тот заслуживает гибели“. Но полагаюсь на моего творца: он – тот, кто освободит меня от тебя».
И когда она была в таких обстоятельствах и кот хотел на неё броситься и растерзать, вдруг проходил охотник с хищными собаками, приученными к охоте. И одна из собак прошла над входом в нору и услышала, что в ней большая драка, и подумала, что это лисица рвёт кого-нибудь. И собака бросилась в нору, чтобы поймать лисицу, и встретила кота, и потянула его к себе. И когда кот попал в лапы собаке, он занялся самим собою и отпустил мышь живой, без единой раны, а что касается его самого, то охотничья собака вынесла его, перерезав ему жилы, и бросила его мёртвым. И оправдались на коте и мыши слова сказавшего: «Кто милует, тот помилован будет в будущей жизни, а кто притесняет, тот притеснён будет немедленно».
Вот что случилось с ними, о царь, и никому не подобает нарушать обет тому, кто ему доверился. А с тем, кто предаёт и обманывает, случится то же, что случилось с котом, ибо как судит молодец, так и судим он будет, а кто обратится к благу, получит награду. Но не печалься, о царь, и пусть не будет тебе это тяжко, ибо твой сын, после несправедливости и притеснения, вернётся к благому поведению. А этот мудрец, что у тебя везирем, Шимас, хотел не скрывать от тебя ничего о том, о чем он тебе намекнул, и это с его стороны правильно, ибо говорится: «Люди, сильнее всего страшащиеся, – самые обширные по уму и больше всех ревнуют о благе».
