Наверное, просто поняла, никогда не опустился бы он до лжи, незачем лгать магам, обладающим такой неукротимой мощью, какую даже я, ничего не понимающая в таких вещах необученная ведьма не могла не ощутить.

– Сильно же они тебя запугали… эти недоучки с летающими корягами, – презрительно фыркнул маг, сверкнув на меня жутковатыми черными глазами, – а сами даже внешность правильно сменить не сумели, не то, чтоб обучить чему-то полезному.

Я почти открыла рот, чтобы сообщить, что полностью с ним согласна, и к тому же очень сильно обижена на плутоватых ведьм, но почему-то в последний момент смолчала. Наверное, сказалась-таки интернатская выучка… не верить никому, кто ни с того, ни с сего, начинает задабривать тебя подарками и показным пониманием… наверняка после окажется, что ему от тебя что-то требовалось. Любимая поговорка тетки, про бесплатный сыр, никогда еще меня не подводила.

Потому постаралась состроить как можно более грустное лицо, и, скромно опустив глаза, тяжело вздохнула. Предоставив магу самому догадаться, о чем. Он понял все именно так, как я и надеялась, и одобрительно бросил уже успевшему устроиться на кресле Роулу:

– Ну, как видишь, девушка быстро разобралась, кто ей действительно желает добра, а кто только за нос водит. Но ты не волнуйся, Кэт, нескольких твоих обидчиц мы уже поймали, да и остальные никуда не уйдут. Не желаешь посмотреть?

Я не желала, совсем не желала, заранее предполагая, ничего хорошего я там не увижу. Больно уж тон у него был… едкий, как у завуча, когда тот с показной скорбью вещал, расхаживая перед выстроившимся на линейку интернатом:

– А сейчас мы полюбуемся на вчерашних нарушителей, которых доставил сюда наш доблестный участковый.

Но осторожно подняв на принца глаза, поймала мелькнувшую на его губах тень сомнения… и четко поняла, иного пути нет. Или я старательно делаю вид, что рада поимке ведьм, или меня отправляют к ним в компанию.

– Любоваться не желаю… а вот высказать… что я о них думаю, просто мечтаю, – утвердительно кивнула я магу, и мстительно прищурилась, очень надеясь, что выглядит это достаточно убедительно.

Хотя в спектаклях, которые библиотекарша Ольга ставила ко всем большим праздникам, никакой роли кроме одного из разбойников в «снежной королеве», так и не получила.

– Идем, – нетерпеливо вскочил с места Роул и первым вылетел из комнаты.

Совсем забыв про то, что хожу я пока не так уж быстро. Однако маг, неодобрительно глянувший вслед принцу, уже дернул за шнурок и в комнату тотчас шагнул темнокожий слуга. А может и охранник, ведь не носят же слуги на поясе столько разных ножиков… или это все-таки кинжалы?!

– Носильщиков, – бросил маг, и, отвернувшись к столу, принялся складывать в большую шкатулку какие-то комки стекла… или не стекла, мне не очень хорошо было видно.

Носилками назывались кресла с длинными палками по бокам. Когда я уселась в первое, маг привычно устроился во втором и едва заметно кивнул крепким амбалам, стоящим по двое с каждой стороны. Они взялись за ручки, приподняли носилки и почти побежали в ту сторону, куда умчался принц.

Ехать в этом кресле было намного спокойнее, и удобнее, чем на руках у Роула, почему же мне с такой тоской вспоминается уютное тепло его уверенных рук? Ведь не настолько же я дурочка… чтобы всерьез воспринимать внимание этого красавчика? Конечно, принц окружил меня заботой и участием, и я ничего плохого от него не видела с тех самых пор, как проснулась на мягкой постели в знакомой комнате… где несколько дней назад невольно подслушала их неприглядный разговор. И живо интересовался моим самочувствием, и выспрашивал про вкусы и привычки.

Вот только, если хорошенько вдуматься, все это может ничего не значить! Возможно, он хладнокровно просчитал, что проще меня очаровать, прикормить, и потом спокойно пожинать плоды своей предусмотрительности?

И тогда тот факт, что он каждый день по три раза приходил меня проведывать, вполне можно списать на заботу о едва не потерянном ценном имуществе. А совместные обеды и беседы на различные темы – шпионскими штучками, призванными поймать меня на обмане. Жаль, только, мое неразумное сердце никак не хотело верить таким простым и логичным объяснениям… романтическое толкование почему-то было ему много милее.

Роула мы догнали за непонятно каким по счету поворотом, увлеченная своими мыслями, я не следила за дорогой. Да и к тому же отлично понимала, высчитывание поворотов и расстояний ничем мне не поможет. Могучая энергия черного мага тут встречалась буквально на каждом шагу. Голубоватые магические шары под потолком, замысловатые светящиеся иероглифы, проступающие при нашем приближении на стенах, призрачные занавеси в арках, исчезающие после того как маг совершал какие-то пассы.

Принц, ни секунды не раздумывая, сдернул меня с кресла и плюхнулся на него сам, уверенно усадив меня на колени. Похоже, его ни капли не волновало ни мое мнение, ни вздувшиеся мышцы на руках носильщиков.

Зато меня всё это приводило просто в жуткое смятение. Не думать, кем меня сейчас считают покорно помалкивающие носильщики, я не могла. И вырваться тоже не было никакой возможности, Роул крепко держал меня за талию одной рукой, второй задумчиво перебирая мои пальцы. Щеки горели как от пощечин, и я едва не плакала от стыда и возмущения. Собственной безответностью и несвойственным мне ранее смирением. И еще тем досадным открытием, что хотя рассудок и прекрасно понимал всю унизительную безысходность моего положения, но какая-то глубоко запрятанная, ранее неведомая часть моего «я» была просто в восторге от такого наглого, хозяйского обращения с моим телом уверенных мужских рук.

Поэтому я была почти счастлива, когда носильщики застыли возле массивной двери. Роул, спрыгнул с кресла и легко понес меня следом за магом, и не подумав отпустить с рук.

За дверью оказалась большая пещера, слабо освещенная несколькими шарами. Дверь глухо захлопнулась за нами, шары постепенно начали разгораться ярче, и я искренне порадовалась, что пока не стою на слабых еще ногах. И тому, что рассмотреть все сразу оказалось просто невозможно. Иначе я не успела бы взять себя в руки.

От каких-то странных столбов с крючьями, вбитых посреди пещеры и стоящего рядом стола с разложенными на нем непонятными предметами я усердно старалась отводить взгляд. Зато от тесных клеток, в которых валялись темные кучки, смутно напоминающие человечьи тела, оторваться не могла. Жадно вглядывалась в каждую, мимо которой нес меня принц, стараясь угадать по цвету спутанных волос… рисунку на изорванной кофте… кто? Береза? Малина? Или… Сирень?

– Ну, ты, кажется, хотела им что-то сказать?! – испытующе усмехнулся Роул, наконец-то поставив меня на ноги.

– А мне кажется, тут уже некому что-то говорить, – само вырвалось у меня, и уже произнеся этот приговор самой себе, я все-таки попыталась придать лицу недовольное выражение.

Роул чуть приподнял бровь, и тень холодного изумления, которое он не успел скрыть или не пожелал убрать со своего лица, резанула меня как ножом.

Значит, поняла я, не ждал принц от меня такой смелости… или действительно поверил, что мне захочется самой отомстить пойманным ведьмам? Нет, скорее всего, не поверил. Иначе не потащил бы нас на эту проверку. Ведь не может же быть, чтобы я действительно выглядела со стороны жестокой бездушной куклой, которая способна искренне радоваться чужой боли?!

– Кэт… – с трудом подняла голову ближайшая кучка, – не рассказывай им ничего, Кэт!

Чего не рассказывать? Ошеломленно уставилась я на выпачканные чем-то бурым белые пряди, прорезавшие еще три дня назад темно-каштановую гриву. Впрочем, гривой эти сосульки называть будет несправедливо… как и их хозяйку Вишней.

– О чем это она? – мелодичный голос Роула мгновенно стал ледяным и острым как сосулька.

Слепая ярость вскипела в груди, заставив меня на миг зажмуриться и скрипнуть зубами. Снова ведьмы втягивают меня в свои непонятные, смертельно опасные игры. Хотя мне и со своими проблемами разобраться не хватает ни разума, ни сил.