Бабушка учила меня не только травным и заговорным делам, но и уму-разуму, наставляя и приводя всяческие примеры. За все время учения я услышала от нее множество чудесных и, на первый взгляд, даже невозможных случаев, которые происходили при ней или до нее. Но и эти удивительные случаи она пересказывала не ради моей потехи, а для пользы учения, потому что к каждому такому рассказу она тут же давала мне необходимые под них обереги, молитвы, шепотки и заклинания, говоря при этом: «У судьбы дорожек много, вдруг у кого такое же случится, а ты будешь знать, как помочь в этой ситуации!»

Дорогие мои читатели и ученики, мне хочется рассказать вам о том, как она прожила свою жизнь, как помогала людям, как лечила их, как возвращала здоровье и силы в самых тяжелых случаях.

Я хочу написать о ее знакомствах с интересными людьми, привести конкретные примеры очевидцев того, что принято называть чудом. Ведь столько раз моя бабушка буквально воскрешала, с Божьей помощью, больных, которым врачи выносили суровый приговор.

Также я хочу обнародовать ее предсказания, некоторые из которых уже сбылись с невероятной и исключительной точностью.

Бабушка моя любила говаривать притчами и присказками. И если раньше, много лет назад, мне не все было понятно в ее предсказаниях, то теперь, спустя время, я все поняла, о чем она хотела нас предупредить.

Также я храню письма, адресованные моей бабушке, собираю рассказы тех людей, кому она помогла своим трудом и молитвами. Не было среди них ни одного равнодушного человека. Все плакали и благодарили судьбу и Бога за то, что им была послана в тяжелую минуту жизни помощь Господа через нее, мою милую бабушку.

Я решила рассказать вам, мои дорогие, то, что рассказывала мне моя бабушка, о чем предупреждала, а также научу вас тому, как можно обойти эти страсти, сохранив при этом свою жизнь и здоровье!

Ваша Наталья Ивановна

Моя мама сильно заболела, а потом у нее отнялись ноги. Отец мой был генералом и, конечно же, нашел для мамы самых лучших медиков. Но постепенно надежда вылечиться угасла.

Однажды молочница (мы очень давно знали эту женщину) рассказала нам о своем племяннике. Парень пропадал от пьянки, и его возили лечить к какой-то Евдокии, которая Божьим даром освобождает людей от болезней. Молочница пообещала маме узнать адрес целительницы.

Вечером мама заговорила с отцом о поездке к целительнице. Но папа стал кричать, что это невозможно, мол, если кто узнает об этом, конец его карьере. Но мама сказала ему: «Или ты даешь мне шанс поправиться, или сам пристрели, чтобы я не мучилась!» Отец говорил что-то, а мама плакала и настаивала, что не хочет быть прикованной к постели. В общем, тайно, чтоб никто не знал, маму повезли лечиться к Евдокии Степановой. С ней были ее сестра тетя Галя, мой брат Андрей и я. Не буду рассказывать, с каким трудом мы добирались. Мы прожили у Евдокии почти все лето, и мама оживала на наших глазах. Сперва она начала садиться, затем вставать, а потом и ходить с палочкой. Мы дали отцу телеграмму, и он за нами приехал. Я лично слышала, как он сказал Евдокии: «Хочешь, я куплю тебе новый дом?» «Не нужно, – ответила она, – все равно мне здесь уже не жить. Скоро будет война, так ты лучше послужи Родине как надо. Да смотри, солдатушек береги, зря на смерть не бросай!»

Эту историю рассказала мне Елена Сергеевна, которая через много лет разыскала меня и показала фотографию своего отца, матери и моей бабушки. Прощаясь, они сфотографировались вместе на память.

Перед самой войной мы пошли с мамой погадать к Евдокии. Жили мы неподалеку от нее, на соседней улице, и отлично знали, что люди к ней отовсюду едут за помощью. Мама хотела спросить, стоит ли мне выходить замуж за Петра, которого я очень любила и от которого была беременна. Мама о моей беременности ничего не знала, да и срок был маленький.

Впустила нас Евдокиюшка, усадила за стол, мама и спрашивает про Петра. Евдокия смотрит на нее и говорит: «Куда ж теперь деваться, у них ребенок скоро будет». Я заплакала, а мама стала на меня кричать. Евдокия сказала, что тут орать негоже, тут иконы. И ко мне обратилась: «Зайди, девка, ко мне завтра».

На другой день я пришла к Евдокии, а она мне говорит: «Я тебе сейчас расскажу, деточка, всю твою судьбу. Ты выйдешь замуж за Петра. И это единственный мужчина, который у тебя будет. Когда вашей дочери исполнится два года, его освободят от брони и заберут на фронт. Но поезд не дойдет до места назначения, его разбомбят. Петр твой погибнет и даже ни разу не выстрелит. Поедет зря».

Я вышла замуж. Началась война. Петр работал с утра до ночи на оборону. На фронт его пока не брали. Однажды я увидела сон, да такой ужасный, что, едва дождавшись утра, побежала к Евдокии. Она выслушала меня, но толковать сон отказалась. Тогда я ей говорю: «Евдокиюшка, на коленях прошу, сделай так, что если уж придется ему тяжело умирать, пусть половина тяжести падет на часы моей смерти. Чтобы поровну мы муку поделили. И еще, нельзя ли мне услышать Петин голос в день его смерти?»

Евдокия дала мне воды и говорит: «Выпей ее напополам с мужем, поровну». Мы с Петей потом так и сделали, разлили воду поровну и выпили.

Когда Петра призвали, я стала его уговаривать, чтоб не ездил на фронт. Но мой муж был честным человеком. Сказал, что не сможет так сделать.

А теперь главное. Через три дня я проснулась в два часа ночи от крика. Это был голос мужа, я сразу его узнала, и была в его голосе такая боль, что у меня волосы встали дыбом. «Мама!» – кричал мой милый Петя, умирая. Не зря люди говорят, что перед смертью человек всегда зовет мать. Еще и не рассвело толком, а я уже была у Евдокии. Посмотрев на меня, она сказала: «Деточка моя, крепись, ты вдова». Позже я узнала от соседского парня, который ехал с мужем в одном поезде и остался жив, что именно в тот день и в тот час мой муж погиб. Тогда я и слышала его крик, который меня разбудил.

Замуж я так и не вышла. Дочь моя выросла, стала врачом. Меня утешает мысль, что смерть мужа, мучительная, горькая смерть, могла бы быть вдвое тяжелей, если бы я не взяла на себя половину его боли. Пишу это по просьбе внучки Евдокии – Натальи Ивановны Степановой – и заверяю весь свет, что никогда я не встречала более достойного, доброго, правдивого и святого человека, чем Евдокия. Правильно Наташа делает, что пишет о ней. Нельзя забывать того, кем мы можем гордиться.

Когда я стоял в очереди к матушке Евдокии, стеснялся страшно. Без конца отходил покурить, чтобы только не светиться среди женщин и стариков. Если бы не просьба матери, убежал бы давно. Мама болела и просила съездить к Евдокии за корнями и травами, полечиться хотела.

Когда подошла моя очередь, я вошел и увидел совершенно простую женщину: волосы на прямой пробор, внешность самая обычная и очень усталое лицо. Евдокия, выслушав просьбу моей матери, сказала: «Корни, которые она просит, у меня есть. Но они ей бесполезны. Купи черного барана, сними с него шкуру и дай ее матери прямо с кровью. Пусть она в ту шкуру закутается и пойдет в горячую баню, а в бане читает вот эту молитву, и тогда выздоровеет».

Евдокия быстро написала молитву на бумажке и дала ее мне. Затем сказала: «Тридцатого декабря тебя спасет кошка». «От чего?» – спросил я. «Там узнаешь», – ответила Евдокия.

Мать вылечилась, парясь в бане в шкуре убитого барана. Болезнь, которая мучила ее много лет, отпустила.