– А вы, Пола, через пару дней отправляетесь в Штаты. Он знает о ваших планах и легко может попробовать что-нибудь предпринять за время вашего отъезда. Все-таки из Женевы сюда всего несколько часов лету.

– Я уверена, что он не станет… – Пола вдруг запнулась, внимательно глядя на адвоката. – По выражению вашего лица я вижу, что вы явно допускаете обратное.

– Такая возможность существует. – Джон встал, прошелся по гостиной, налил себе еще один «мартини» из графина на передвижном столике, потом обернулся и извиняющимся тоном заметил: – Простите, я не спросил, хотите ли вы еще выпить.

– Нет, спасибо.

Джон вернулся на место и продолжил:

– Я хочу напрямую задать вам очень важный вопрос и попросил бы хорошенько подумать, прежде чем ответить.

Она кивнула.

– Вы считаете Джима абсолютно здоровым умственно?

Не колеблясь ни секунды, Пола сказала:

– О, да, Джон. Я понимаю, он лежал в больнице очень долго после своего нервного срыва, но сейчас он полностью выздоровел. Его поведение совершенно нормально. – Она грустно улыбнулась. – Если, конечно, можно назвать нормальным его отношение ко мне. Он упрям до невозможности, но он всегда был такой. Он закрывает глаза на реальность. Как я уже говорила, Джим убежден, что наши проблемы – всего лишь плод моего воображения. Однако снова вынуждена повторить – я не считаю его нездоровым. Сейчас он очень нервничает, но не более того.

– Очень хорошо, я принимаю вашу оценку и также понимаю ваше нежелание предпринимать такие шаги, которые разозлят его. Однако я предложил бы вам поговорить с Дэзи, прояснить для нее ситуацию. Если Джим неожиданно покинет Шамони, она должна незамедлительно связаться со мной.

– О нет, только не мама, – воскликнула Пола – Я бы предпочла не беспокоить ее. Я никогда не говорила ей правды, да, честно говоря, вообще никому. Вообще-то я несколько раз за последнее время беседовала с Эмили и с отцом, и они знают, как плохо складываются дела в нашей семье. Между прочим, Эмили и Уинстон давно уже уговаривали меня развестись. Дело в том, что… Эмили и Уинстон послезавтра едут в Шамони. Они проведут там две недели. Я поговорю с ней перед отъездом, объясню все и попрошу позвонить вам в случае чего.

Лицо Джона посветлело.

– Отлично, отлично. Эмили умна и рассудительна. Я буду чувствовать себя спокойнее, зная, что она находится рядом с ним. Как говаривала ваша бабушка, «мимо Эмили муха не пролетит». Поэтому и ввиду вашего нежелания я отказываюсь от мысли отдать ваших близнецов под судебную опеку. – Он мило улыбнулся ей. – Сейчас я подумал, вы можете решить, что у меня мании преследования, но это не так. Просто я осторожен и отлично знаю, что часто мудрость состоит в том, чтобы принять меры предосторожности, и тем самым отвести беду. – Он наклонился вперед. – Вот почему я первым делом сделал то предложение. Также мне бросилось в глаза ваше беспокойство за детей. Иначе вы не привезли бы их вчера в Лондон.

– Да, я немного волновалась, – призналась Пола. – В субботу, после ухода Джима, я испытала шок. А в воскресенье утром решила не спускать глаз с Лорна и Тессы. Они показались мне такими маленькими и беззащитными, Джон. Они еще младенцы, и я так их люблю. Я даже подумывала о том, чтобы взять их с собой в Нью-Йорк, но в этом нет настоятельной необходимости. Нора с радостью проведет несколько недель в Лондоне, да и погода здесь лучше, чем в Йоркшире. С ними все будет хорошо, к тому же в лондонской квартире у Норы есть поддержка в лице Паркера и миссис Рамсей.

– Да, они оба – очень надежные люди. Постарайтесь не волноваться, дорогая. Я стану приглядывать за ситуацией на Белгрейв-сквер. Однако проследите, чтобы Нора знала номера моих телефонов и объясните ей, что она должна позвонить мне при появлении Джима.

– Сегодня же сделаю. – Пола посмотрела мимо Джона на темно-зеленые драпировки. Ее лицо вдруг стало задумчивым. Прерывающимся голосом она спросила: – Джим ведь не может отнять их у меня, ведь правда, Джон?

– Конечно же, нет. Даже и не думайте о таком варианте! – Джон похлопал ее по руке и, желая окончательно успокоить, добавил: – Джим может угрожать чем угодно в попытке заставить вас поступать согласно его желаниям, но в конечном итоге его угрозы – пустой звук. К счастью, в нашей стране существует суд, и суд справедливый, в отличие от многих других государств.

– Да, – пробормотала она и добавила с легким вздохом: – Он говорит, что я хочу всего, хочу, чтобы все шло только по-моему.

Джон засмеялся:

– Это называется – видеть соринку в чужом глазу. А вам не кажется, что Джим хочет, чтобы все складывалось согласно его желаниям? – Не дожидаясь ответа, адвокат продолжал: – Он повел себя как законченный эгоист. Хочет, чтобы вы плясали под его дудку, и ему дела нет до ваших чувств, до того, что ваш брак не удался. Вы сами уже испытываете нервное напряжение, что рано или поздно на детях тоже скажется. Если семейная жизнь не заладилась, лучше всего – сразу же разойтись ради блага всех заинтересованных сторон. Надо, фигурально выражаясь, остановить кровотечение. Уж кому знать, как не мне.

Пола вскинула на него глаза:

– Бедный Джон, вы ведь тоже прошли через ад, верно?

– Да, дорогая, мягко говоря, – ответил он. – Однако мои беды позади, и мы с Миллисент теперь стали добрыми друзьями, почти приятелями.

– Как я надеюсь, что и мы с Джимом сможем когда-нибудь просто дружить, – проговорила Пола, словно размышляя вслух. – Я вовсе не ненавижу его. Признаться честно, мне его даже жалко… потому что он не умеет смотреть правде в глаза. – Она слегка пожала плечами. – Но сюда я пришла, чтобы вместе с вами разработать план действий, и теперь мне остается добавить, что я намерена оставаться абсолютно честной по отношению к нему. Я хочу предоставить ему возможность видеться с близнецами когда угодно, и, разумеется, разговора нет о том, чтобы он ушел из газеты. – Она нахмурилась. – Меня просто поразило, когда он предположил, что я выгоню его с работы.

Джон некоторое время разглядывал содержимое своего бокала, затем медленно поднял на нее серьезные и внимательные глаза.

– Не хочу вводить вас в заблуждение, что нам удастся легко решить вопрос с Джимом. Я уверен: нам предстоит выдержать серьезный бой. Из ваших слов совершенно очевидно, что он не собирается предоставить вам свободу, что он готов мириться с невыносимой обстановкой в доме, лишь бы оставаться вашим мужем. В общем-то, понятно. Вы – мать его детей, вы красивая и умная молодая женщина, обладающая огромной властью и богатством. Какой мужчина захочет расстаться с вами? К тому же…

– Но Джиму не нужны ни моя власть, ни мое богатство, – перебила его Пола – Наоборот, он терпеть не может мое дело и вечно жалуется по поводу моей занятости.

– Не будьте так наивны!

Пола уставилась на адвоката. Брови ее сошлись на переносице, на лице появилось выражение полного недоверия. Она открыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала, решив дать Джону высказаться до конца.

– Конечно же, ему нужны и ваша власть, и ваши деньги, Пола, – спокойно заметил юрист. – И так было всегда, на мой взгляд. Джим вовсе не такой альтруист, каким вы его считаете. В качестве вашего адвоката считаю своим долгом открыть вам глаза, какими дикими не показались бы вам мои слова. Джим бесконечно и громогласно жаловался по поводу вашей занятости, но разве он не знал задолго до вашей свадьбы, что вы являетесь главной наследницей Эммы? Он также знал, что вы наследуете не только большую часть ее богатства, но и все ее безграничные обязанности. Он просто использует вашу работу как повод наказать вас, обидеть, задеть. В то же самое время он видит в ней возможность предстать в виде многострадального, заброшенного и обиженного мужа. Другими словами, он занял такую позицию, которая привлекает к нему сочувственные симпатии. Прошу вас, дорогая, отдавайте себе в этом отчет – ради вашего же блага и душевного спокойствия.

– Возможно, вы и правы, – согласилась Пола, ценившая Джона Кроуфорда не только как блестящего и умного адвоката, но и как отличного знатока человеческой психологии. – Она наклонилась вперед. – Если Джим действительно заинтересован в моих деньгах, как вы допускаете… – она со смехом покачала головой, – нет, настаиваете, – тогда дадим ему денег. Я готова выделить ему весьма крупную сумму. Предложите, какую именно, Джон и давайте назначим день встречи с Джимом. Он вернется в конце месяца, я тоже, и мне хотелось бы начать процесс.