— Это что за дурь?! — наконец вопросил он.

— Это не дурь, это осознанное решение, — спокойно ответила я.

— Но ты не имеешь права его принимать! — воскликнул багровеющий отец.

Он слишком хорошо меня знал, чтобы сейчас оставаться спокойным. Я была послушной, я была очень послушной, пока понимала, для чего от меня требуют то или иное действие. Я даже в Риошгор отправилась только с няней, как велел князь, потому что знала — пришло время исполнить договор. Но вот прошло несколько дней, и я пришла к выводу, что я ничего не понимаю. Не понимаю, почему в столицу нашего домена меня сопровождали только нянюшка и два охранника, вернувшиеся сразу в Пронеж, как только я поселилась в доме няни. Почему моим провожатым стал вампир… хотя, нет, с вампиром я кое-что понимала. Но вот, что я не понимала, так это равнодушия собственного отца к судьбе дочери. А насчет горгула… Есть старый договор о нашем союзе, есть некие планы Пресветлой, но так же есть новая информация от вампира. Чтобы там не ждало меня, но отец ни разу не обмолвился об обычаях племени, где мне предстоит жить, а вот это уже обидно.

— Папа, что ты знаешь о семейном укладе в горгульском государстве? — поинтересовалась я.

— Дочь, — отец скривился, — нам крайне выгоден союз с горгулами, ты это сама прекрасно знаешь, и тебя всегда устраивал твой жених.

— Меня приучили к мысли, что он есть! — воскликнула я. — Сей достойный представитель крылатого племени ни разу лично не объявился, чтобы познакомиться со мной!

— Это соответствует их традициям, — уже спокойней ответил князь.

— Почему не позволили учить их язык? — хмуро спросила я.

— На этот вопрос я тебе отвечу, — подал голос вампир. — Ты чужая и тебя не будут посвящать в тонкости государственных дел, как и во внутрисемейные отношения. Потому им не нужно, чтобы ты лезла туда, куда тебя не приглашают.

— Лорд Одариан, вы не могли бы не вмешиваться в разговор отца с дочерью? — снова скривился князь. — Лиоре ни к чему: ни их государственные дела, ни внутрисемейные. У нее своя задача. И общемирного языка ей вполне хватит, чтобы общаться с новыми сородичами.

— Эта задача — служение Пресветлой? — поинтересовался мой телохранитель. — Думаю, для вас не секрет, что горгулы крайне консервативны в любых вопросах, и вы понимаете, насколько сложно будет вашей дочери?

— Пресветлая лично благоволит ей. К тому же ее будет защищать правящая семья, — отмахнулся отец.

— И по какой же причине горгулы вдруг пошли на столь решительный и революционный шаг? — спросил Элион, и я вскинула взгляд на отца.

— Вас, уважаемый лорд, это совершенно не касается, — отрезал мой отец, и мы с вампиром переглянулись.

— Так-так, папочка, — я удобней устроилась на стуле, — и что же от меня еще скрывали? Я уже знаю, что Пресветлая сделала мне какой-то дар. Насколько понимаю, именно он привлек отца моего жениха. И что это за дар?

— Лиора, мы будем обсуждать все это при посторонних? — возмутился князь.

— А я не посторонний, — усмехнулся вампир. — Я телохранитель. До передачи горгулам, можете считать меня второй половиной княжны, причем, лучшей.

Поперхнулись мы с отцом одновременно, Одариан остался совершенно невозмутим.

— Гадость моя, как ты считаешь, отец тебе расскажет правду? — спросил вампир, спрыгивая с окна.

— Не уверена, — вынужденно признала я.

— Я тоже так думаю, — он размял шею, хрустнул костями пальцев и направился к моему отцу.

— Что вы собираетесь делать, Элион? — с тревогой спросила я.

— Всего лишь получить ответ, сколько еще нам угрожает опасностей и почему, — ответил вампир, и в его глазах замерцали огоньки. — Отвернись, — велел он. — И можешь заткнуть уши.

Слушать его я не стала и поспешила встать между вампиром и князем. Одариан взял меня за плечи и переставил на другое место.

— Подойди, — велел он отцу, и я вздрогнула, узнав бархатистые нотки в его голосе, во власть которых уже однажды умудрилась попасть.

Князь некоторое время стоял, тупо глядя на вампира. Затем сделал первый неуверенный шаг.

— Ближе, — произнес Элион, и отец встал прямо перед ним, не сводя зачарованного взгляда с красноватых глаз моего телохранителя. — Что несет в себе твоя дочь?

— Дар мужу, — ответил отец.

— Подробней, — потребовал вампир.

— Не знаю, — выдохнул отец. — Главный жрец принимал роды у Лореи, матери Лиоры. Он говорил, что Пресветлая появилась, когда моя жена умерла. Дочь была все еще в ее утробе. Жорез призвал богиню, когда понял, что Лиора умирает внутри собственной матери. Пресветлая Мэйгрид освободила девочку и вдохнула в нее жизнь. И, когда Лиора закричала, богиня сделала дар малышке. Жорез знал все тонкости, но мне сказал, что дар богини получит только муж моей дочери. Но что это…

— И ты решил использовать это, чтобы вступить в союз с горгулами, — задумчиво произнес Элион, и отец кивнул. — Почему именно горгулы?

— Они готовы выделить часть своих для службы в моей армии. И обещали поддержку, если это понадобится. К тому же торговое соглашение с ними крайне нам выгодно, — ответил князь.

— Значит, не Пресветлая решила сделать меня своей жрицей? — подала я голос.

— Отвечай, — велел вампир.

— Нет. Это Жорез. Он много возился с моей дочерью, считал ее избранной. Он научил княжну будить Свет, из которого соткана метка. А когда я сказал о своих планах, главный жрец Двух Богов решил, что моя девочка сможет навязать горгулам культ Пресветлой. Я подумал над его идеей и навязал ее исполнение горгулам.

— Кто еще знает о даре богини? — спросил Одариан.

— Почти никто. Прислужник жреца как-то узнал, но его давно изгнали, — сказал князь.

— Калем, — пояснила я Элиону, и он кивнул.

— Что ты знаешь о пророчестве, сделанном демону из рода Вайнар? — продолжил допрос вампир.

— Ничего, — ответил отец.

— Раньше были попытки завладеть Лиорой?

— Нет.

— Почему ее отправили к жениху именно сейчас?

— Жорез говорил, что время для свадьбы укажет звезда Нирея, что зажигается на утреннем небосводе раз в восемнадцать лет. Она светила, когда Лиора родилась, она зажглась и две недели назад. Я начал готовить отъезд княжны.

— Моя звезда, — прошептала я и потрясенно повернулась к вампиру. — Рыжий говорил о звезде.

— Тьма, — выругался Элион Одариан и отпустил князя. — Он от нас не отстанет.

— Плевать, я под защитой стен родного дворца, — отмахнулась я. — Я же сказала, я никуда не поеду.

Вампир развернулся на каблуках в мою сторону и взглянул исподлобья. Я сразу ощетинилась, сообразив, что сейчас меня начнут расстраивать, и упырь не подвел.

— Поедешь, — сказал он жестко.

— Не поеду, — отчеканила я и отвернулась, но меня тут же рывком развернули, и я, не удержавшись на ногах, с размаху села на пол. — Что вы себе позволяете? — злобно зашипела я.

Вампир нагнулся надо мной, грубо ухватив за подбородок:

— Поедешь, — холодно повторил он. — И лучше прими это, как данность, потому что иначе я просто выволоку тебя из Пронежа.

— Да вам какое дело?! — выкрикнула я, освобождаясь из захвата холодных пальцев.

— Приказ Вечного, — ответил упырь и распрямился. — Он велел довести до Ургарая, и значит ты туда дойдешь.

Князь безучастно глядел на нас. Его взор был затуманен, и я поняла, что он еще не избавился от влияния вампира. Может, оно и к лучшему, иначе против меня будет два противника. Мрачно взглянув на Одариана, я подумала, что мне его одного хватит за глаза и за уши. Отец уже явно перебор.

Вскочив на ноги, я погрозила упырю пальцем и рванула к дверям. Если добегу до храма Двух богов, то смогу спрятаться. Там тоже защита стоит. Уж я-то знаю там все укромные местечки. Главное, добежать.

Не ожидавший подобного, вампир не сразу выскочил следом, потому я успела нырнуть за портьеру, где имелось устройство, открывавшее потайной ход. Повернув подсвечник, я нырнула в образовавшийся проход и спешно задвинула тяжелую плиту. После схватила факел и огниво, быстро зажигая его. Их местонахождение было мне отлично известно, сама прятала. Затем подобрала юбки и понеслась вперед, внимательно следя за поворотами.