В этом – различие финансового доверия Бога к «народам» и к евреям.

Народы в «бизнесе с Богом» имеют статус сыновей. Евреи – статус равноправных партнеров.

Отец, хозяин бизнеса, выделяет сыну какую-то часть капитала – сначала весьма скромную – и смотрит на его поведение: коль промотает – отец его отругает и больше не даст. А коль будет распоряжаться хорошо – отец станет постепенно увеличивать объем, однако сохраняя контроль, не разрешая сыну черпать из казны неограниченно.

Другие отношения – с равноценным партнером. У обоих право подписи – и оба могут распоряжаться всем капиталом, имеющимся в компании.

Сколько тебе нужно на проект, который, как ты считаешь, продвигает общее Дело? Бери не столько, сколько тебе «разрешено» как сыну, а столько, сколько ты видишь необходимым для роста компании, ибо ты – партнер.

Единственное условие – это действительно должно приносить Делу прибыль.

А что это за Дело? Это «тикун олам», исправление мира – то есть, в первую очередь, изменение сознания людей: обучение духовным законам и параллельная демонстрация святой жизни – материального существования семьи, общины и государства, построенных на этих законах.

Пока ты выполняешь Устав компании и продвигаешь ее интересы – твои ресурсы не ограничены. В твоем распоряжении буквально – все деньги мира.

Но если ты обманул партнера и пустил деньги на нецелевые нужды, то с тобой другой разговор, – совсем не такой, как с несмышленым сыном. Это сына можно пожурить, или накричать, или поставить в угол, или вообще закрыть глаза на его промах. С обманувшим партнером происходит полный разрыв и его отдают под суд.

Что регулярно и происходит с еврейским народом, когда он забывает, для чего ему дано богатство интеллектуальное и богатство финансовое.

Потом, когда он понес наказание, и раскаялся, и убедил Главу компании в том, что он раскаялся искренне, – его можно взять обратно и вновь сделать партнером. Потому что, надо признаться, лучшего компаньона найти трудно – ведь этот партнер был специально выпестован Хозяином с качествами, способствующими наиболее эффективному продвижению интересов компании.

Тогда становится ясно, почему евреи галута богаты, а евреи Израиля бедны. Пока за выполнение Дела засчитывалась лишь образцовость семейной и общинной жизни, евреи были на высоте. Но когда уровень сложности (и, соответственно, ожидаемый уровень дивидендов) повысился, и Дело дошло до освящения жизни в собственном государстве, в еврейской работе начались сбои. Проблема, разумеется, не в политических или экономических реалиях, а исключительно в духовных ошибках.

Из чего следует, что исправив эти духовные ошибки, Израиль сможет иметь неограниченные средства. Он сможет купаться в золоте – Тора так и обещает: улицы Иерусалима будут вымощены драгметаллами, все народы будут нести сюда свои сокровища. Но для этого Израиль должен принять экономическую программу Творца, стоящую на двух ногах:

1. Неважно, что здесь нет нефти. Еврейская нефть – дух. Израиль должен экспортировать миру главное и самое драгоценное – моральное лидерство и понимание замыслов Всевышнего, демонстрируя пример государственной жизни, построенной на этом понимании.

2. Просить у Творца денег на правильные вещи. То есть, на нужды Дела, а не на всякую вредную и опасную ерунду.

На что просит деньги правительство Израиля – у Бога и США, а поскольку они не дают, то на что правительство берет без спроса у собственного нищающего населения? На разделительный забор? На разрушение еврейских поселений? На финансирование ООП? На борьбу с евреями – прослушивание политических оппонентов, русских олигархов и т. п.? Вообще на бездарный механизм государственной системы, на все эти ненужные министерства и подкуп коалиционных партнеров?

«Не дам, – отвечает Главный Кредитор. – Вот когда попросите на Дело – получите».

Итак, для решения всех своих проблем, включая финансовые, Израилю срочно необходимо движение покаяния и примирения, направленное к евреям, а не к арабам. Цедек ахшав*. Хесед ахшав*. Ахава ахшав*. Нам нужен внутренний шлемут ахшав*, а не «Шалом ахшав». Примирение внешнее – только после примирения внутреннего.

Именно в этом процессе внутреннего покаяния и примирения русская Алия, отвечая своей пророческой функции, может стать примером.

То есть, покаяться первой.

За враждебность друг к другу и к другим коленам, за социальную пассивность, за разъединенность.

Здесь важно отметить, что стремление к Единству Алии вовсе не противопоставляет Алию всему Израилю: «русским» надо объединиться – то есть осознать миссию своей общины – на благо всего Израиля: не чтобы взять, а чтобы дать. Смысл объединения Алии в том, чтобы, приобретя необходимый политический вес, внедрить и в государственную систему, и в массовое сознание Израиля те инновационные идеи, которые изменят страну.

Для этого русскоязычная община должна выработать сперва внутриобщинную солидарность. Элите Алии необходимо скоординированно и массово поддерживать те немногие организации, которые борются с государственным (полицейским, судебным, бюрократическим и пр.) произволом против олим. Попытка оправдать свою пассивность тем, что эту борьбу пытаются использовать для своего рейтинга те или иные политики, – не правомочна: мы же не откажемся остановить убийцу, даже если потом орден за это получит полицейский?

От общинной солидарности надо переходить к солидарности межобщинной. Нам обидно, что остальной Израиль молчит, когда бьют наших: в полиции, в газетах, на рынке труда и т. п. Вопиющих примеров дискриминации олим – длинный список. И все остальные молчат: молчат ортодоксы, молчат поселенцы, молчит левый, да и правый истеблишмент. Обидно.

Но чтобы сдвинуть это колесо на духовном уровне, надо самим подать пример. Если мы начнем бороться за права других «колен», тогда другие начнут бороться за нас.

Когда система ломала кости не нам, а другому «колену», – поселенцам, разрушая еврейские деревни в Газе, – и прикрывала это шулерски протащенными «демократическими решениями», мы молчали. Алия – хотя бы в лице группы ее элиты, представляющей как «русских левых», так и «русских правых», – должна была придти к «оранжевым» хотя бы с визитом солидарности, сказав: «Среди нас есть те, кто за выход из Газы, есть те, кто против, но мы все – против того, как это делается: демократию и вас ломают о колено, и этот треск не дает нашей совести спать».

Такой шаг не дал бы никакого немедленного результата, но если мы верим в то, что сознание определяет бытие, а не наоборот, то правильное духовное усилие – этот малый, но важный моральный акт, – непременно привело бы к переменам в реальности.

Но если демонстративные акты солидарности с «другими коленами» трудны, не только по уровню риска, но и чисто технически-организационно, то начать нужно хотя бы с пассивного непричинения страдания этим самым «другим». Дело это кажется простым только с виду.

Когда вавилонские полчища осадили Иерусалим, иудейская элита надеялась, что их спасет союзнический договор с Египтом. Но пророческий голос объявил, что отвратить кару Божью может только акт действенного покаяния, – освобождение еврейской знатью евреев-рабов (повеление Торы освобождать невольников каждый седьмой год систематически игнорировалось).

Царь Цидкиягу, слабый и недальновидный, все же сумел собраться с духом и приказал князьям иудейским освободить рабов. И произошло чудо – вавилоняне сняли осаду и ушли.

Впрочем, это было не чудо, а еврейская духовная математика: внешняя осада народа возникает тогда, когда внутри народа его самые слабые чувствуют себя осажденными, – бедностью и безнадежностью, бюрократией и беззаконием. Снимите с них, этих подопечных Всевышнего, осаду внутреннюю, и Он снимет с вас осаду внешнюю.

Это было применением главной еврейской стратегии, всегда спасавшей евреев в беде, – экстренного тикуна, исправления. Главное в нем – практическое и немедленное устранение несправедливости по отношению к ближнему: прямое и незамедлительное облегчение страдания своего брата, исцеление отношений еврея к еврею: действие более важное и срочное в очах Божьих, чем даже отношение еврея к Творцу.