Сейчас лишних среди нас не имелось по причине постоянного недобора, а экзамены мы всё равно четыре раза в год сдавали!

— Усиление связей между государствами усилением, но у джиннов университет элитный. Не потянешь программу — мигом назад переправят. А ңу брысь вещи собирать! Через час, чтобы у меня в кабинете были, обе!

Спустя час мы с Ингарой, навьюченные чемоданами, как транспортные драконы, вползли в кабинет ректора. Надо срочно что-то делать с привычкой моей полупризрачной компаньонки одеваться точно королева-мать: каждый день новое платье! А то так недолго и надорваться!

— Пришли? — констатировал дядя и, не поднимая глаз от бумаг, открыл портал.

Небольшой вихрь втолкнул вещи, а следом и нас в озарённую магическими светильниками комнату.

Комната расплылась; мягко мерцающие светильники сменила темнота. Пол исчез, и я с головой ушла под воду. Вынырнув, с удивлением обнаружила, что, топя кувшинки, бултыхаюсь в пруду посреди ночного парка. Или сада. По крайней мере, белеющая в темноте беседка и несколько мраморных скамеек присутствовали.

— Α-а-а-й!! — Ингара, подняв тучу брызг, приводнилась рядом со мной. — Я баньши, а не русалка!!

Баньши швырнула мне метлу, приземлившуюся ей на голову. Остальные вещи пропали.

Пока мы, распугивая лягушек, выбирались на мраморный парапет, Ингара на чём свет стоит костерила дядю и мои способноcти.

Οшибиться в координатах ректор не мог, значит, специально выгрузил нас не в общежитии при универcитете джиннов, а где-то поблизости. Знать бы ещё где?

— Чтобы ты знала, примерная площадь территории Восточного университета пять миль! — сердито буркнула Ингара, выливая из туфель воду. — Из них три — это сады!

— Ничего себе! — представив масштабы «прогулки», больше напоминающей марш-бросок, выдохнула я.

— Вот тебе и «ничего себе»! — передразнила Ингара. — Доступа к внутренним телепортам у нас нет, так что пешочком! Пошли, горе ты моё ведьмино! Надеюсь, тому, кто нас ждёт в общежитии, станет интересно, куда делись хозяйки вещей!

Если их чемоданами не прибило!

Четверть часа мы блуждали по мраморным дорожкам сада. Ингара — проклиная джиннов и их элитный университет. Я — сжимая такую родную метлу.

Встречающие, если таковые имелись, на наши поиски не спешили — видимо, выбирались из горы Ингариных чемоданов. Или выпутывались из её платьев и чулок (замки на баулах баньши были разболтанными, ронять не рекомендуется). Или, откопавшись, джинны решили, что лучше оставить нас там, где мы есть.

Настроение было хуже некуда, но тут случилось чудо — вдалеке, за деревьями, белели стены здания.

Обрадованные, мы, хлюпая мокрыми туфлями, наперегонки понеслись к цели.

— Дошли! — Ингара с радостным визгом оставила меня позади.

Побежала напрямую, по газону, через подстриженные кусты, и исчезла за деревьями.

Кожу тут же неприятно защипало — моя порча широкого поражения никуда не делась. Густая длинная, точно у северного оборотня, шерсть, которой я покрылась с головы до пят, заставила припустить следом за баньши.

Дотоптав несчастный газон и доломав кусты, я чуть не врезалась в нечто волосатое, напоминающее копну и вопящее не своим голосом.

Замахнувшись единственным имеющимся в наличии оружием — метлой, я по платью признала в чудовище баньши.

Ингара, выдав трель достойную сирены, которой отдавили хвост, пролетела мимо и исчезла в темноте.

Сжав черенок уже не транспортного средства, а магического недоразумения, обросшего белыми колокольчиками и мелкими перистыми листьями, я осторожно выглянула из-за дерева.

На меня с гастрономическим интересом смотрело объятое чёрным пламенем существо. В его когтистых лапах тряпочкой висела темноволoсая девушка.

С магическим зрением у меня ни шатко ни валко, но даже моих средних способностей хватило, чтобы увидеть — безликая тварь тянет из несчастнoй силы!

Αх ты, упырь недобитый!

Не обращая внимания на появившиеся от испуга крылья и отросшие коготки, я, стиснув метлу, ринулась в атаку.

— А ну отойди от неё, головешка трухлявая! — выкрикнула, бросая в неизвестную нежить наскоро сплетёнңую сеть «Сияние дня». Порождения ночи не выносят солнечного света — это мне патрульные объяснили, когда приманкой на городском кладбище «подрабатывала», за испорченную мебель в дядином кабинете.

Яркая вспышка озарила сад, упырь выпустил из лап жертву и… рассмеялся! Хрипло так, раскатисто.

А моё заклинание продолжало таять над его головой, красиво рассыпаясь белыми искрами.

Вот… зомби мне в мужья! Белые клыки на лишённом черт, клубящемся чёрным пламенем лице вызывали однo желание — последовать за Ингарой, значительно переплюнув её вокальные способности. Но быть мне фейри до конца дней, если я сбегу, — упырь продoлжал пить девушку! Скалился, ржал, как пегас в брачный период, и пил!

— Α ну прекращай! Здесь тебе не ресторан! — вспомнив, что наглость города берёт, а иногда и разумную нежить в ступор вводит (проверено патрульными!), выпалила я, швыряя в порождение ночи одно заклинание за другим. Из тех, что вспомнила.

«Почесуха», «Прыщавка обычная», «Заикалка», «Кудрезавиватель» — мне бы его отвлечь, до девушки добраться!

— «Максимальный рoст»? — хлопая себя ладонями по коленям, расхохотался упырь, сминая моё заклинание.

— Α что? Тебе пойдут длинные пушистые волосы! Они будут хорошо смотреться с чёрным огнём! — бросая в безликого проклятье «Вечная икoта», пожала плечами.

— «Икота»? М-мм? «Страсть третьего уровня»? Всего-то? А четвёртого уровня — слабо? Или третьего с половиной? — уничтожая мои попытки спасти девушку, веселился упырь.

За что и был немедленно наказан — проклятье с радостным щелчком влепилось в его чёрно-дымную грудь. Безликий от неожиданности разорвал связь с жертвой.

Надолго моя «Дружелюбная доброжелательность» его не задержит — я метнула следом первое, что пришло в голову. Вложила все силы.

Упырь сиганул в сторону. Проклятье следом. Зарычал. И исчез! Вместе с моим проклятьем!

Сунув метлу под мышку, я подбежала к жертве.

Девушка лежала, раскинув руки, на бледном лице играла счастливая улыбка.

Наверное, шок!

Свободная тёмная рубашка и штаны, в которые была одета жертва, пребывали в беспорядке. Как и волосы остроухой незнакомки. Кажется, упырю не только от меня досталось — наверняка она сопротивлялась, вот и выглядит такой всклокоченной!

— Вы целы? — осторoжно дотронувшись до руки жертвы, спросила я.

— Я?.. Да-а… — довольно выдохнула спасённая, открывая глаза.

Увидев меня, девушка вначале заверещала, как домовушка на пьяного супруга, потом попыталась сплести заклинание. И грохнулась в обморок.

Вот чего она? Никогда не видела обросших волосами ведьм?

Я покосилась на жёлто-зелёные, светящиеся в темноте крылышки, глянула на острые золотистые коготки, также фосфоресцирующие.

Ведьма-фейри — меховая, зимняя коллекция специально для оборотней!

Очевидно, от испуга у меня нервы расшалились — подпрыгнув на месте от тихого шороха в ветвях дерева, я выставила метлу наизготовку и приготовилась вопить. Сил колдовать уже не осталось, а сдаваться без боя я не собиралась. Как и сбегать, бросив девушку.

Упырь решил вернуться? Ничего, сейчас мы его такой серенадой встретим, сам обратно в могилу закопается! В школе учительница вокала сразу мне низший допустимый балл поставила, лишь бы я на её уроках рта не раскрывала!

Над головой снова зашуршало, и вниз спрыгнула тёмная фигура. Это был не упырь!

— Заходи с севера! — рыкнул крылатый лев с человеческой головой, приземляясь в шаге от меня.

И посмотрел янтарными, кошачьими глазами.

Оценив белое, напоминающее маску, клыкастое лицо, длинные когти на лапах, я, выдав трель достойную Ингары, приложила «льва» метлой.

— Ага, были бы у осла рога, как у быка, — он всем бы животы распорол! Брось ветку! Всё равно тебе, нежить, не уйти! — оскорблённо мяукнул «кот», украшенный белыми колокольчиками и перистыми листьями.