Во взгляде Римса появилось неподдельное удивление. Еще бы, ведь Шианна пила, как измученный жаждой верблюд.

– Полегче, принцесса. Иначе вас не хватит на танцы! – упрекнул ее Уэйд.

Она проглотила еще одну порцию, впервые расслабляясь за эту ночь.

– Но я пришла на праздник, – между глотками попыталась защитить себя Шианна. – В конце концов, на то он и праздник.

Бердетт не позволил ей поднести кружку ко рту.

– Так пьют только для храбрости. – Его зеленые глаза пристально смотрели на нее. – Вы же сами понимаете, что терпеть не можете Римса и, напившись, думаете забыть о его присутствии.

Попытавшись гордо поднять подбородок, Шианна сделала очередной глоток. На ее губах гуляла глупая улыбка. Спиртное начинало действовать, и Шианна стала беспечно болтливой. Ее остекленевший пристальный взгляд уперся в черный шерстяной сюртук и вышитый шелковый жилет Бердетта.

– Я уже говорила вам, что вы особенно красивы этим вечером?

Уэйд проглотил двойную порцию. Как они перешли на тему одежды? Уголок его рта растянулся в кривой усмешке, когда Шианна качнулась к нему. Эта чертовка была пьяна. Очевидно, она не привыкла к действию спиртного, и потребовалось совсем немного пунша, чтобы одурманить ее мозг.

Руки Бердетта скользнули по голым рукам Шианны. Его пристальный взгляд опустился на глубокое декольте бургундского шелкового платья. Уэйда приводили в восхищение ее нежная кожа и открывающийся сверху вид. Платье как специально было сделано для этой красивой нимфы. Он понял это еще тогда, когда увидел его на витрине. Сейчас же Шианна, обернутая в шелк, была даже более соблазнительной, чем он мог представить себе. Большую часть вечера он пытался не замечать, насколько она красива, но на таком близком расстоянии уже не мог не делать этого.

Кончики его пальцев скользили по двойному ряду шнурков, украшавших смелый вырез.

– Вы – королева этого праздника, – прошептал он, прислоняясь к ее щеке. Его левая рука соскользнула вниз, исследуя изгиб ее талии. И на мгновение задержалась, прежде чем приняться за исследование толстых шелковых складок на доходящей до пола юбке. Прижимаясь к ней еще ближе, он позволил ей почувствовать свое возрастающее желание.

– В этом платье вы ошеломляющи, но я бы извлек вас из него…

Его рот навис над головой Шианны, и она инстинктивно приоткрыла губы, принимая поцелуй Бердетта. Шианна утопала в теплых игристых ощущениях, только половина из которых была результатом действия пунша. Ее груди чувственно прижимались к нему. Хотя их и окружала толпа, Шианна видела только его, Уэйда.

Бердетт уже не боролся за свое разрушенное самообладание. Предыдущая ночь оставила его разбитым, и теперь он хотел получить то, в чем ему отказали тогда. Заявление Шианны о браке с Хеденом отозвалось у Бердетта ночными кошмарами. Теперь же, когда Шианна была в его руках, он намеревался до конца воспользоваться своим преимуществом.

Краем глаза он заметил приближение Римса. На угловатом лице Бердетта появилось странное выражение. С ядовитой усмешкой Уэйд еще раз поцеловал Шианну в губы. Сейчас начнется, подумал Бердетт. Ну и пусть… Все, что ему, Уэйду, нужно, это еще один повод, чтобы отклонить предложение Хедена. Да и сама Шианна не смогла бы обвинить Уэйда, поскольку она не сможет отрицать, что этот страстный поцелуй исходил от нее.

Риме сжал плечо Уэйда и оторвал его от Шианны.

– Для опекуна вы ведете себя слишком вольно! – прошипел он.

Уэйд посмотрел на Хедена с улыбочкой, которая приводила того в бешенство.

– Просто вы были слишком заняты, чтобы заметить, кто кого целовал, – ответил Бердетт Римсу. Его рука скользнула вдоль талии Шианны, когда та неловко покачнулась.

Пристальный взгляд Хедена метался между ядовитой улыбкой Уэйда и вмиг поскучневшим лицом Шианны.

– Вы ее напоили! – резко кинул обвинение Риме.

– Отнюдь нет, я как раз оторвал ее от бутылки, – спокойно сообщил ему Уэйд. – Вы же знаете Шианну. Она никого не слушает, делает, что ей захочется.

– Вы настраивали ее против меня с тех пор, как появились на ее ранчо! – рычал Хеден. Его губы кривились.

– А вы пытались подорвать мое дело, нарядив своих мексиканцев под индейцев и обратив в бегство мое стадо, – не преминул ответить Бердетт. – Не говоря уже о том, что пытались рыться в моем лагере.

– Но все это не моих рук дело, – не моргнув глазом солгал Хеден.

– К тому же вы еще и лжец! – рассмеялся в ответ Бердетт.

Хеден взорвался. Не думая о последствиях, он сжал кулаки и нанес удар, намереваясь размазать ядовитую усмешку Уэйда. Бердетт выпустил Шианну из объятий и, увернувшись, ударил в ответ. Риме не понял, как отлетел назад. Из его глаз посыпались искры. Рыча от ярости, он кинулся к Бердетту, решив не терять своего достоинства перед горожанами, которые собрались посмотреть на драку.

Риме походил на безумного быка, Бердетт же в последний момент отскочил в сторону. Чувствуя себя полным идиотом, Риме опрокинулся на стол. Когда он поднялся, его дорогой костюм был залит бренди и заляпан всевозможными закусками. В толпе прокатилась волна веселого оживления, что привело Хедена в еще большую ярость. Он проиграл и выглядел болваном. Его подмоченная в глазах горожан репутация толкнула его на крайние меры.

Хеден достал нож. Толпа как один выдохнула, когда он, вооруженный, пошел на Уэйда.

Шианна трясла головой, локтем упираясь в стол. Когда Бердетт ее отпустил, ноги под ней подкосились. Она пыталась встать потверже, но только завалилась назад. Толпа перед ней сомкнулась, не давая возможности видеть происходящее. Тогда Шианна проползла вперед, чтобы увидеть то, что так поразило толпу.

Увидев Хедена, размахивающего ножом перед Бердеттом, она не могла остаться в стороне. Кое-как поднявшись на ноги, она огляделась вокруг в поисках какого-либо оружия.

– Если вы не извинитесь публично, Бердетт, я вас зарежу! – шипел Хеден. Его глаза-бусинки, казалось, выплевывали огонь.

– Просить прощения за то, что я сказал правду, ведь именно вы разогнали мое стадо и разрушили загоны! – ухмылялся Бердетт. В его улыбке было смелое безрассудство, а в голосе прозвучали опасные нотки. – Интересно, кто еще из ваших соседей стал жертвой подобных налетов и боится признавать, что за ними стоите вы!

Риме был намерен прирезать Уэйда, прежде чем его слова дойдут до горожан. Подобно лисе на охоте, Хеден прыгнул на Уэйда, но его достойный противник успел отскочить в сторону.

Пока Риме кружился вокруг Уэйда, выбирал момент для удара, Шианна пыталась подкрасться к нему сзади. Она подняла огромный декоративный глиняный шар над головой и обрушила его со всей силы на голову Римса. Глиняный шар гулко звякнул, пропустив в себя макушку Хедена. Риме взорвался ругательствами и в бесчувствии рухнул на землю.

Спустя минуту до Шианны дошло, что она натворила. С ее губ сорвался печальный стон. Шианна уже догадывалась, то Хеден, когда придет в себя, будет настолько разъярен, что откажется от брака.

Немало удивившись, Бердетт подошел, чтобы снять огромный шар с головы Хедена, и стрельнул глазами в сторону Шианны.

– Вы уже поняли, что это значит, не так ли? Этот инцидент может иметь для вас самые серьезные последствия. Я надеюсь, что вы не рассчитываете, что ваш жених забудет об этом шарике.

Шианна резко повернулась и стала протискиваться через толпу. Она поняла, что у нее нет иного выхода, – надо возвращаться домой с Бердеттом. Шианна понимала: после того, что она натворила, ей больше не кататься с Римсом в одном экипаже. Она лихорадочно размышляла, пытаясь найти выход. Проклятие, если бы она не перебрала, то смогла бы сдержаться. Наконец Шианне пришла идея, и она стремительно исчезла в толпе.

Взвалив Хедена Римса на плечо, Уэйд направился в кабинет доктора Уинстона. Джедедая был свидетелем драки и ее исхода. Сейчас он следовал в шаге от Бердетта, направлявшегося к его кабинету. Положив Хедена на кушетку, Уэйд отстранился, чтобы рассмотреть глубокую рваную рану на затылке Римса.