– Никогда бы не подумал, что моя медсестра способна на такое, – усмехнулся Уинстон, открывая сумку и доставая из нее антисептик. – Ведь ей надлежит лечить раны, а не наносить их…

Внимание Джедедаи привлек стук в дверь с черного хода.

– Посмотрите, кто там, а я займусь пациентом, – распорядился доктор.

Безмолвно кивнув, Уэйд направился в маленькую неосвещенную пристройку в задней части приемной. Преодолев завалы мебели, Бердетт наконец достиг черного хода. Еще мгновение, и комок бургундского шелка уперся в его грудь.

– О, доктор, я совершила непоправимое!!! – рыдала Шианна, уткнувшись головой в твердую грудь Бердетта.

– Несомненно, – тихо рассмеялся Уэйд.

Шианна отдернулась, вглядываясь в темноту. Конечно, это не Джедедая!

– Вы! Что вы здесь делаете?! – потребовала объяснений Шианна.

– Я доставил вашу жертву хорошему доктору. Боюсь, что вашему бывшему жениху потребуется операция.

Шианна не удержалась от несчастного вздоха.

– Это все вы виноваты, – сказала она.

– Я!!! – закричал Уэйд. – Не вы ли накинулись на меня со страстным поцелуем, когда Хеден возвращался, чтобы присоединиться к нам.

– Да, я была пьяна! – убежденная в своей правоте, защищалась Шианна. – Но не настолько, насколько я хотела бы к тому времени, как мы соберемся домой!

И с этими словами Шианна сделала пируэт и поплыла в сторону черного хода. Бердетт закатил глаза к потолку, как будто там было написано решение проблемы. Это превращалось в адскую ночь. Шианна решила выпить все спиртное в Сан-Антонио, а Хеден, очнувшись, наверняка будет изрыгать пламя. Страшноватый получается праздник.

– Кто это был? – окликнул доктор Уинстон.

Прикрыв дверь, Уэйд пробрался через заставленный мебелью закуток и увидел, как Джедедая пускает в горло Хедена настойку опия.

– Ваша медсестра, – запоздало ответил Бердетт. Джедедая обернулся и задумчиво сказал:

– Она здесь? Утешьте ее в моей комнате. Пусть придет сюда. Она должна принести извинения Хедену. В противном случае он этого ей не простит.

– Она ушла, – проворчал Уэйд.

– И вы позволили ей это?! – тревожно воскликнул Уин-стон.

– Доктор, вы когда-нибудь пробовали отговорить эту дерзкую девчонку, если она что-нибудь решила?

Накладывая повязку на голову Хедена, Джедедая сердито вздохнул:

– Я понимаю вас. Я пробовал заменить ей отца, которого не было рядом с ней так долго. Шианна мне дорога, но я вынужден признать, что ее упрямство неискоренимо. Не понимаю, почему Блейк так долго не возвращается. Игнорировать собственную дочь – это на него не похоже.

Уэйд опустился на стул и уставился в спину Уинстона. Кому-то он должен был сказать правду. Хотя бы чтобы облегчить душу.

– Поклянитесь, что Шианна ничего не узнает, и я вам объясню поведение Блейка. Я все же должен набраться храбрости и рассказать об этом Шианне, но не знаю, как она это воспримет.

Это замечание задело любопытство Уинстона.

– Я приведен к присяге. Выкладывай! – Бердетт откинулся на спинку стула и выдохнул:

– Одной из причин, почему Блейк послал меня, вместо того чтобы приехать самому, было его желание, чтобы я увлекся Шианной. Он не хочет, чтобы его зятем стал Хеден Риме. Блейк ожидал, что, будучи связанными общими делами, мы с Шианной сойдемся и поладим.

– Так оно и получилось, не так ли? – хихикнул Уинстон. – А вы ожидали встретить кроткую и тихую наследницу, которая точно походила бы на отца.

Уэйд не мог не признать, что доктор был весьма проницательным.

– Что я фактически и сделал. Именно поэтому я так долго оттягивал встречу с Шианной. Я знал, что меня ждут неприятности, но ничего подобного даже представить себе не мог.

– А какова другая причина? – спросил Уинстон, привязывая поврежденную руку Хедена к груди.

– Блейк женился, – вырвалось у Бердетта. – За те долгие месяцы войны он встретил добрую очаровательную женщину. Сильно к ней привязавшись, он остался в штате Луизиана, надеясь, что она примет его предложение. Блейк хотел написать об этом своей дочери, но все откладывал. Он боялся, что дочь плохо воспримет новость и сделает какой-нибудь опрометчивый шаг. Блейк хотел дать Шианне время, чтобы привыкнуть к мысли, что в его жизни будет другая женщина.

– Сделает что-нибудь опрометчивое… например, выйдет замуж за Хедена? – хмыкнул доктор Уинстон. – Блейк определенно хочет, чтобы все было так, как он задумал, – уже спокойно продолжил Джедедая. – Он мой старый друг, но я не могу одобрить его давление на Шианну. Как бы там ни было, он пренебрег ее мнением, а это непростительно.

Губы Уэйда растянулись в кривой улыбочке.

– Если вы обижаетесь на Блейка за то, что он сделал, то что же, по-вашему, должен чувствовать он сам? Негодование? Горечь? Гнев? Блейк сожалеет о своей мягкотелости и трусости перед лицом нелегкой проблемы, но его чувство к той женщине было так сильно, и она в конце концов вышла замуж за него. Блейк не может ее оставить даже на время. Как это случилось со многими семьями на Юге, новая жена нашла свой дом в руинах, ее мир вмиг рухнул. По собственному опыту могу вас уверить, так тяжело видеть, как твой дом полыхает в огне.

Уэйд прошелся, нервно меряя шагами комнату.

– Блейк чувствует огромную ответственность за женщину, на которой он женился, и полагает, что еще не пришло время возвращаться в Техас. Он посвятил дочери большую часть своей жизни, а теперь хочет дать шанс своему второму браку. Не то чтобы он стал меньше любить Шианну. Просто у него появилась потребность восполнить то, в чем он нуждался почти двадцать лет. – Пристальный взгляд Бердетта уперся в доктора. – Вы понимаете, насколько трудными были эти годы для Блейка? Конечно, он беспокоился за Шианну, но все же решил, что лучше пусть новостей не будет совсем, чем писать о таком в письмах. Это было бы слишком бездушно и формально. По крайней мере так она не предпримет чего-нибудь безрассудного… например, не выйдет замуж за это подобие мужчины, – проворчал Уэйд, с укором показывая пальцем на Римса, который не мог постоять за себя.

– Что ни говори, для Шианны это будет сюрпризом. Я не удивлюсь, если она расстроится, – заметил Джедедая. – Шианна чувствует себя забытой отцом только потому, что он решил принять активное участие в войне. – От глаз доктора разбежались веселые морщинки. – Она обвиняет вас в том, что вы украли у нее отца. Причем это произошло намного раньше, чем она успела узнать вас. Для нее известие о том, что Блейк не вернулся только потому, что женился, будет ударом. Полагаю, вам стоит поддержать ее в эту минуту.

– Сомневаюсь, что в эту минуту она будет слушать меня, – фыркнул Уэйд. – Да и я, учитывая ее темперамент, не уверен, что захочу оказаться там в это время. Вот одна из причин, почему я откладываю этот момент. Пока она не научилась нормально воспринимать меня, как часть своей жизни, – обеспокоенно вздохнул Уэйд. – Мне хватает того, что я веду финансовые дела ее ранчо, стал ее опекуном, хотя она уже достаточно взрослая и вполне может принимать собственные решения. Рассказывать ей печальные для нее новости я пока не готов.

– Это действительно ставит вас в щекотливое положение, – согласился Джедедая, зашивая рану Хедена, все еще находящегося под действием наркоза. – Но вы не сможете вечно тянуть с этим. Шианна рано или поздно должна узнать о новом браке своего отца.

Сумрачное выражение лица Уэйда осветил еле заметный намек на улыбку.

– Как жаль, что именно мне предстоит рассказать ей все это. У нее странное отношение ко мне, доктор. В ее глазах я стал главным источником всех бед. Если она едва переносит меня теперь, то как, по вашему мнению, она отреагирует, если узнает, что не кто иной, как я, представил Блейка женщине, на которой он решил жениться? Это станет еще одним поводом для ненависти.

Уинстон теперь не сводил глаз с мрачного выражения загорелого лица Бердетта. Ему почти нечего было сказать ему в утешение. Если Шианна обвиняет своего опекуна во всем, что пошло не так, то все шишки точно достанутся ему.