— А вам они передали свой опыт? — спокойный интерес без намека на подтрунивание заслуживал, по моему мнению, честного ответа.

— Надеюсь. С племянниками я опробовала их методы. Все работало и очень успешно.

— Рада это слышать, — сам-андруна легко кивнула, отчего самоцветы в ее многочисленных украшениях засияли еще ярче. — Как вам нравится Эвлонт?

— Интересный и своеобразный мир, — я пожала плечами и, вспомнив полотняный мешочек с гречкой на кухне у Дэрека, добавила: — Пригоден для жизни.

Собеседница рассмеялась. Удивительно молодой для столь древней особы смех дарил непередаваемое ощущение радости и сияния. Свет будто заполнял меня изнутри, и я поймала себя на том, что улыбаюсь, а сам-андруна кажется мне более приятной, чем прежде.

— Прелесть, — признала госпожа Цельесса. — Я искренне рада знакомству с вами. Вижу, что вам недостает контроля над даром. Вижу, что вы не слишком уверены в собственной магии, но это, уверяю, обусловлено тем, что практики вам пока не хватает. Это легко исправит время, если вы все ещё тянетесь к знаниям. А вот ваше задание, — она когтем пододвинула ко мне конверт.

— Я не умею читать на эвлонтских языках, — предупредила я, взяв белый конверт с темной столешницы.

— Вам это умение и не понадобится, — улыбнулась сам-андруна. — Это англэз, так ведь произносится?

— На одном из земных языков, да, именно так, — подтвердила я и молчаливо поблагодарила небеса за то, что госпожа Цельесса не выбрала для общения со мной китайский. Хоть он родной для почти полутора миллиардов человек, мировым языком китайский пока не стал.

Несмотря на некоторые ошибки в грамматике, посыл и формула из трех десятков слов выглядели вполне понятно.

— Прочтите мне, пожалуйста, формулу, — попросила госпожа Цельесса. — Обязательно делая паузы в безопасных местах. Они отмечены вертикальной пунктирной линией.

Разумная просьба, учитывая то, что мне предстояло взаимодействовать с женихами в чаровании, в котором я не была сильна. Без «пока», потому что учиться мне как-то не хотелось. Собственная магия виделась мне слишком опасной. Вспоминая заклятия, едва не убившие Дэрека, смерть стражника, я боялась своего дара, его потенциала, той мощи, которую могла обрести моя магия. Я боялась и тренировалась только для того, чтобы запечатать свой дар, закрыть его.

Не знаю, видела ли это госпожа Цельесса, но она кивала, когда я произносила формулу, легко улыбалась, показывая, что она довольна. Так же она реагировала на наше общее с мэтром волшебство, хотя лично мне и сама магия, и итог казались вялыми, маловразумительными. Вряд ли подпитанное таким образом зелье приобрело особые свойства, но я изображала заинтересованность и даже некоторое удовольствие от происходящего. Я помнила о своей роли, о необходимости быть милой со всеми и особенно благодушной рядом с лордом Оттосом. Поэтому я старалась не растрачивать магию, чтобы оставить как можно больше на взаимодействие с ним. Если Дэреку поэтому перепадет побольше золотых и контрактов, я буду только рада. В любом случае. Хоть дома, на Земле, хоть тут.

Что бы ни говорила леди Айла, но даже три занятия по контролю силы пошли Вере на пользу. Дэрек чувствовал, как она бережет резерв, что готова на полную самоотдачу во время испытания с лордом Оттосом. Пообещав себе не гадать, что тому причиной, Дэрек наблюдал за девушкой и молил Огнедышащих сделать так, чтобы ее старания понравиться лорду Оттосу были связаны только с желанием выбить для Дэрека дополнительное вознаграждение. Молитва получалась сбивчивой, урывистой, но, самое главное, искренней.

Наблюдая за третьим туром, за общением Веры с лордом Оттосом, Дэрек кристально ясно видел, что легкий флирт, как и самоотдача во время волшебства, — игра, часть роли, следование оговоренному сценарию. Только поэтому Дэрек решился спросить Веру, представляет ли она себе жизнь с лордом Оттосом. Супружескую жизнь с рождением детей и прочим.

Вера задумалась, ответила утвердительно, но в паузах, в подборе слов подспудно сквозило отсутствие даже выраженного плотского влечения, не говоря уже о более глубокой симпатии. Дэрек набрался храбрости и взял девушку за руку. Восхитительное единение даров подтвердило прежнюю догадку: Вера приняла бы роль жены лорда Оттоса, но вынужденно, а не по своему собственному желанию.

Бессонная ночь была насыщена сомнениями. Нашлось место даже нелепым мечтаниям о том, что было бы, если бы нищеброд Алистер-младший попросил госпожу Цельессу посмотреть, есть ли у Веры сочетаемость с ним. Дэрек знал, что в лучшем случае сам-андруна снисходительно и, возможно, с сочувствием улыбнулась бы и покачала головой. В худшем могла и посмеяться над амбициями дракона, не имеющего ничего, кроме дара и знаний. У Дэрека не было даже собственного дома, куда он мог бы привести жену. Даже этого!

С другой стороны, Дэрек понимал, что необычный дар Веры обязательно привлечет внимание и вызовет желание изучать землянку и ее магию. Это подвергнет девушку множеству испытаний разной сложности и направленности, в которых проще почувствовать себя подопытной, а не обучаемой. Вера и так опасалась своего дара, а без должной системы тренировок страх только усилится.

Вспомнив, как лорд Оттос вел себя во время удачного совместного чарования и после, Дэрек понимал, что бронзовый дракон не оградит Веру от неуемных исследователей. Не оградит и даже будет их поощрять, ведь для него землянка — предмет гордости, повод похвастать, укрепить уважение к себе, своей семье и будущим детям за счет многочисленных освидетельствований уникального дара Веры. Лорд Оттос тщеславен, и никакие брачные ритуалы не изменят это.

Итогом долгих размышлений стал один вывод. Вере, боявшейся собственного дара, не желавшей брака с лордом Оттосом, но тосковавшей по родным и Земле, не место в Эвлонте. Тут не ее судьба, а чужая. Ошибку, из-за которой девушка оказалась в другом мире, нужно исправить в ближайшее время. Лучше всего до последнего тура и объявления результатов отбора.

— Господин Айет, мне нужно с вами поговорить наедине, с глазу на глаз, — после завтрака Дэрек перехватил отчима, когда тот шел в свой рабочий кабинет.

Хозяин окинул пасынка удивленным взглядом, кивнул и жестом пригласил к себе.

Кабинет господина Айета отражал характер мужчины. Спокойный, собранный, рассудительный дракон не держал на столе кипы бумаг, закрывал книги за стеклянными дверцами шкафов и даже кресла для посетителей разместил так, чтобы можно было разговаривать не через широкий стол. В кресло Дэрек, ещё с трудом переносивший даже короткие переходы, садился медленно, боясь потревожить раны. Как ни печально было признавать, но телесная слабость стала одной из причин обращения к отчиму.

— Мне нужна ваша помощь. Советом и делом, господин Айет, — решительно начала Дэрек. — Прежде, чем объясню, я прошу вас пообещать сохранить этот разговор и все, что с ним связано, в тайне. Я пойму, если вы не сможете помочь. Я знаю, что вы не всесильны и не обязаны рисковать из-за меня и моих дел. Я понимаю, и, если вы откажете, ваш отказ никак не отразится на наших отношениях. Обещаю.

— Вы умеете заинтриговать, Дэрек, — твердый взгляд в глаза, спокойный голос мужчины настраивали на деловой лад. — Я обещаю сохранить все в тайне. Даже от вашей мамы. Я полагаю, речь пойдет о госпоже Веронике, так?

— О госпоже Вере, — поправил Дэрек. — Это ее настоящее имя.

Отчим удивленно поднял брови:

— Отчего же ее знают под ложным?

— Потому что это единственный путь исправить ошибку, — честно ответил Дэрек и рассказал о поразительном сходстве Веры и Вероники. Незнакомых, чужих друг другу, но оказавшихся в одном месте в одно время.

Господин Айет слушал внимательно, серьезно, и по некоторым его замечаниям становилось ясно, что отчаянную авантюру пасынка он одобрял. К желанию отправить девушку домой он тоже отнесся с пониманием и уважением.

— Вы придумали участвовать в отборе с ложной невестой, создав ей иллюзию дара. А какой выход из ситуации предложил ваш отец?