–Что такое "сченок"?
–Ты меня спрашиваешь?
–Я что, по-твоему, сам с собой разговариваю? Ты знаешь, что означает это слово?
–Не совсем. Тебе лучше знать. Я в местных наречиях не особенно хорошо разбираюсь. Это по-гномьи или по-муатийски?
–По-айрекски.
–Ба! Понимаешь, друг, тут такая фигня… вот, например, в Нурекне есть Общий язык, тот самый, который ты имеешь счастье знать со времён позднего младенчества. Что касается Айреки, то у нас такого нет. Да и стран у нас больше едва ли не на порядок. А языков за шесть десятков. Ну, может, английский…
–Тоже мне, - Таликор пренебрежительно махнул рукой, - я был в трёх странах, так в Индии его понимают единицы, в Алжире - не разумеют, а про Манагуа и Барбадос я вообще молчу.
–Наверное.
–Ты хоть попробуй догадаться, что этот "сченок" значит!
Ага. Как выражается Сетта, разбежался об тумбочку. Я ему что, бестолковый словарь? Похоже на чешский язык, хотя пёс его знает…
–Да как ты вообще до такого словечка додумался?
–Смеёшься? Это не я. Твоя Ника так меня назвала, когда я вылезал из купальни, злой, как тролль, а она возьми да сломайся. Сейчас вспомню, как именно она выразилась. "Сченок пасорни", вот.
Гос-споди! Пора мне в утиль, давно пора. Естественно, что самое обычное слово в минройском исполнении получит не только чешское, но и гондурасское значение. Я фыркнула и… нет, не засмеялась, а неприлично заржала. Таликор изумлённо поднял брови.
–Щенок позорный!
–Верно! Так она и сказала. А что это?
Я залилась пунцовой краской, но всё же, как могла, перевела сей народный шедевр. Дословно. Таликор нахмурился:
–Почему "позорный", я ещё могу понять, но при чём здесь детёныш собаки?
–Как бы так тебе… Представь себе ма-аленького щеночка. Вот он прохаживается мимо дворового пса и рассказывает, какой он великий драчун. Хвостик к небу, и лает так убедительно… и вдруг лапки разъезжаются, и щеночек смачно шлёпается в лужу.
–Значит, я похож на щенка?!
–Не заморачивайся. Ника так всех называет - тех, кто крутой только на словах. Слушай, ты же правда всех достал своими "геройскими" рассказами.
–На словах? Будет ей и на делах!
Таликор выхватил меч и ринулся было в крепость, но удачная подножка моего авторства отправила его обниматься с землёй-матушкой.
–Отзынь! - я перехватила меч порывом ветра. - Тэл, тебе сколько лет?
–Тридцать, - буркнул он, отряхивая пыль.
–Так тридцать или три? Если тридцать, то и веди себя как мужчина, а не как "сченок пасорни". И вообще, ты что творишь? Мы ещё Рора не схоронили, а ты всё носишься со своей честью, как курица с яйцом.
–Я… ну, не привык.
–Да уж, разумеется, Таликор Кереннэл, младший братец императора Хекура… извиняюсь, что-то не припомню всех регалий твоего родича…
–Да неважно! Это что, получается, что я - избалованный мальчишка, да? Вижу. По твоему лицу вижу. Прости меня и перед Никой за меня извинись.
–А самому не судьба?
–Не судьба. Так уж получилось… Ладно, хватит об этом. И правда, щенячье тявканье! Вот и Фрекатта пришёл. Встать-то сможешь?
–А что, мне уже сто лет стукнуло?
Я возмущённо вскочила, пнула ведро и подошла вплотную к помосту. Кроме Рора, гарнизон Перекрёстка прощался сегодня с тридцатью другими выдающимися воинами. Львиная доля убитых осталась всё же за крепостной стеной, а праху наших героев суждено было остаться в крепости до тех пор, пока целы эти стены…
Внутренний дворик Перекрёстка справедливее назвать двором, потому что, если уж в ширину он - сто шагов, а в длину - сто двадцать, то и площадь у него соответствующая. Хоть в футбол там играй. А места для скорбящих друзей погибших не хватало. И вот… вот уже пора… поднести факел к помосту должен был Фрекатта, как самый уважаемый из присутствующих, однако, кроме этого, у мага-хранителя было ещё очень много работы: лечить раны, сращивать сломанные кости (в коих стараниями врагов недостатка не ощущалось). Кхарто и Астра ему помогали, как могли, но и утроенных усилий было мало. В итоге Фрекатта еле ноги передвигал, а уж о том, чтобы удержать тяжёлый ритуальный факел, и речи быть не могло. Два боковых костра уже пылали…
И вдруг из темноты выступил Ош Даруш и перехватил факел чуть ли не с себя величиной. Никто не стал его останавливать. Ош Даруш подошёл к помосту, резко швырнул факел на кучу подготовленного хвороста и, как только занялось пламя, обласкал Азгара самым страшным орочьим проклятием - тем самым, слова которого жители Дершата неохотно произносят даже по отношению к эльфам, своим исконным врагам. Затем он вернулся к нам, плотно сжав губы. Пока горел погребальный костёр, все молчали.
Час спустя мы вернулись в гостиную. Прибежал караульный со смотровой башни и сказал, что у врагов пополнение, целая грелльская орда. А вот есть у этой орды сулоры или нет - сие науке неизвестно. Азгарово воинство расположилось полумесяцем с восточной стороны, приблизительно в трёх четвертях лима от крепости. Когда они изволят атаковать, также остаётся тайной. С другой стороны, гномьего хирда и делларийской тысячи ещё нет, и мы в очередной раз вынуждены "подтянуть пояса да сомкнуть ряды". Вернее, будем вынуждены, если орки, греллы и степняки пораскинут мозгами и атакуют до следующего полудня. Подкрепление всё же будет, но завтра, к двум пополудни (а у нас так всегда - врач приезжает после труповозки). А сейчас половина одиннадцатого и, учитывая любовь большинства наших противников к ночным атакам, перспективы у нас… жуть какие хорошие!
Караульный ушёл. Зейтт сплюнул себе под ноги по лесной привычке:
–Gren! Где же, тролль побери, эти гномы?!
–Скоро будут, - Оддар глубоко вздохнул, - ты же слышал.
–Teish vadicta! Рядом со мной сидит король Куданны, а его воины не торопятся на помощь! Ты уверен, что твой министр, как его…
–Верр'кес.
–Да, что он не решил устроить очередную смену династии? Пообещал войско и ждёт себе, пока тебя на войне угрохают. И ручки чистые, и корона на башке…
–Не говори ерунды.
–Ты и впрямь так ему доверяешь?
–Верр'кес был министром ещё при отце Кеддеха, он слишком стар для этих интриг.
–И-и-и! Начать-то никогда не поздно…
Оддар хмыкнул и отвернулся. Боюсь даже подумать, что случится, если вдруг Зейтт окажется прав. Самое поганое, что ничего с этим не сделаешь. Ну, а у Зейтта вдруг разыгралось воображение. Как говорится, понесло Остапа на нервной почве. Ну, скажите на милость, с какого перепоя нормального, в общем-то, человека могла "осенить" идея возродить Союз Трёх Царств? Ну, тот самый Союз, которым правили легендарные и прославленные чем-то принцессы. Для справок: у двух из трёх означенных царств есть свои правители, для которых установлены свои приоритеты внешней политики. А мы с Лизой и Никой, гм, будем "изображать Вернувшихся" и… так, как же он выразился? "Скрепить Союз". Сцементировать, проще говоря. Очень не люблю я это слово…
–А что? - фантазировал дахрейец. - Король Аратан ещё не женат, выдадим за него замуж нашу Эйну, вот Деллари нам и поможет…
–Тролль тебе! - в один голос воскликнули Ника и Кхарто.
–Ладно, остаётся Алманир. Рита договорится с…
–Лично я ни с кем договариваться не буду.
–Неужели ты не хочешь?…
–Хочу, но не того, о чём ты думаешь.
–А чего?
Я плотоядно облизнулась:
–Мало тебя в детстве по заднице лупили! Очень хочется восполнить пробел в твоём, гм, воспитании! Вроде бы ещё не поздно…
–Понял, - Зейтт ловко отпрыгнул, - понял, не дурак. Рыбой молчу!
–А если серьёзно, - продолжила я, - хочу узнать, что там на уме у наших "друзей", у тех, что к крепости на шашлыки приехали. Ведь не просто же так они там латами гремят.
–Ты разве умеешь читать мысли? - поинтересовался Клейтас.
–Обхохочешься… нет, не умею. Зато умею слушать и запоминать то, что слышала.
Дайнрил вопросительно поднял брови. Я уже приготовилась к тому, что он выдаст очередное суждение об уровне интеллекта представительниц прекрасного пола вообще и моего в частности, но он ограничился высказыванием:
