— Крошка, я пошутил, ничего такого в магазине не было!

Растерянно поморгав, переваривая его слова, я зашипела:

— Ты совсем идиот? Ты понимаешь, что я чуть не рехнулась от ужаса при мысли, что тебе может грозить опасность?

— Ну, прости, сладкая, тебе нужен был стимул, я его предоставил. Но всё ведь получилось? А за то, что напугал, я сейчас извинюсь, — перешёл он на искушающий шёпот и, поцеловав меня в шею, обратился к сваргу: — Курд, свали!

— Пф, больно надо, любоваться на ваши брачные игры, — раздался голос в моей голове. — Пойду лучше к фее, она, когда не ревёт и сопли об меня не мажет, очень даже миленькая. Мультик ребёнку и то досмотреть не дали, там только третья часть про чудиков началась, — хлопнул портал и его ворчание стихло.

— Подожди, — упёрлась я ладонями в широкую грудь. — Ты ещё когда-нибудь мне врал?

Невинно захлопавшие ресницами глаза заставили меня зло прищуриться в ожидании ответа.

— Это была не ложь, а попытка тебя мотивировать! В общем, как маг, ты бы и так прожила лет триста, а с моей поддержкой у нас было бы около тысячи в запасе…

— Ты скотина! — тяжело вздохнув, сделала я вывод.

— Так я же очень хорошо извинюсь, и мы даже удовольствие получим, не то что некоторые!

Не выдержав, я рассмеялась и, освободив свои руки из захвата, обняла любимого за шею, прижавшись к губам поцелуем. Подхватив его, Курд заскользил по моему телу ладонью, лаская и разжигая костёр желания, что мгновенно запылал внизу моего живота, сжимая его пульсирующими спазмами. От прикосновения к разгорячённой коже холодной стали я вздрогнула, не успев испугаться, услышала звук распарываемой ткани, и грудь обдал прохладный воздух, мгновенно превративший соски в напряжённые бусинки. Невесомо прикоснувшись к одному из них и обведя ореолу по кругу, муж склонился и втянул его в рот, нежно посасывая и лаская языком. Зарывшись пальцами в огненные пряди, я со стоном выгнулась, наслаждаясь прошедшей по телу дрожью. Вдоволь наигравшись с напряжённой горошиной, ласковые губы проложили дорожку ко второй, возобновляя восхитительную игру уже с ней, заставляя меня, постанывая, плавиться от неторопливых ласк и, гладя широкие плечи, прогибаться сильней, подставляя грудь для истязаний.

Наконец супруг спустился к подрагивающему животику, кончиком языка выводя огненные круги на ставшей чувствительной коже. Очертив пупок, нырнул вглубь, сорвав вскрик с моих губ. Почувствовав, что пуговка на джинсах расстегнулась, перехватила руку возлюбленного, прошептав:

— Я сама, а ты пока тоже разденься.

Несколько секунд, и наши тела переплелись уже полностью обнажённые. Прижавшись к мужчине плотнее, потянулась губами к его шее, целуя и лаская атласную кожу языком, прикусила кадык и скользнула к ключицам, осыпая ласками уже их. Хрипло рыкнув, Курд сел и, подхватив мои ноги под коленями, широко развёл их в стороны, перекинул через локти и, подтянув меня ближе, прижался головкой к лону. Не отрывая взгляда, он любовался тем, как проникает в моё тело, лишь войдя до конца, посмотрел в мои глаза и, улыбнувшись, выдохнул:

— Как же это красиво, сладкая, нежная девочка! Скажи, что ты моя!

— Только твоя, любимый! — шепнула, чувствуя, как от наполненности между моих ног сознание плывёт, утягивая меня в водоворот удовольствия.

Он двигался, скользя во мне так медленно и плавно, что это было на грани, раздваивая мои желания, и качаясь на волнах наслаждения, я не знала, чего хочу больше: испытать умопомрачительный оргазм или чтобы это никогда не заканчивалось.

Ощутив мягкое прикосновение к клитору, сопровождённое глубоким толчком, вскрикнула, выдохнув имя любимого. Шелковистые стеночки, обхватывающие мужской орган, задрожали в предвкушении развязки. Почувствовав это, Курд вышел, не дав мне того, чего я так хотела. Резко распахнула ресницы и, с возмущением посмотрев на супруга, натолкнулась на залитые тьмой глаза и ласковую улыбку.

— Верни всё как было, тиран! — выдвинула я требование, вызвав его тихий смех.

— Сейчас, моя крошка, — пообещал мужчина и, перевернув меня на живот, потянул на себя, вынуждая встать на колени.

Вновь входящий в лоно член вызвал стон восторга, причём у обоих. Прижавшись щекой к кровати и закрыв глаза, я подавалась навстречу любимому и прогибалась в пояснице, выпячивая попку. Очертивший массирующими движениями тугое колечко палец заставил насторожиться, слегка охлаждая мой пыл.

— Что ты делаешь?

Вместо ответа Курден проник пальцем внутрь, одновременно толкнувшись в лоно, накрывая меня волной экстаза.

— О-ох, не важно, главное не останавливайся!

Раздвоенные ощущения заполненности сразу в двух местах пьянили, выводя удовольствие на новый уровень, сознание отключилось окончательно, в моей вселенной осталось только наслаждение, граничащее с блаженством…

Что происходит, я поняла слишком поздно, выскользнувший из лона член устремился во вторую дырочку, осознав это, я попыталась вырваться, закричав:

— Курд, нет!

— Тише, крошка, не дёргайся, ты сделаешь себе больно, — прошептал он хрипло, сжав мои тазовые косточки, зафиксировав в одном положении.

— А ты — нет? — всхлипнула я жалобно.

— Крис, я когда-нибудь делал тебе больно? Просто расслабься и впусти меня, обещаю, нам будет очень хорошо, — что ж он за змей искуситель-то такой?

Словно зачарованная его голосом, я последовала совету супруга и расслабилась. Прислушавшись к своим ощущениям, поняла, что сопротивляться я начала действительно поздно — он уже был во мне!

Заметив, что я сдалась, любимый продолжил проникновение. С удивлением отметила, что непривычные ощущения мне нравятся, да и возбуждение, пульсирующее во всём теле, сделало своё дело, застонав, я подалась навстречу мужским бёдрам, полностью отдаваясь неизведанному.

Боже, как же это оказалось великолепно! Я словно таяла в сильных руках, напрочь забыв кто я, только экстаз, дикая необузданная страсть и бездна наслаждения! Вскрикивая, пытаясь принять его глубже, я нетерпеливо подавалась назад, а демон входил в моё тело с утробным рычанием, будто не в силах насытиться. Почувствовав, что я, задрожав, подошла к черте, мужчина выскользнул и резко вошёл в лоно. Всхлипнув, я тут же забилась в оргазме. Ещё два толчка и любимый присоединился ко мне, изливаясь горячими, упругими струями.

Плотно переплетя влажные от пота тела и глубоко дыша, мы пытались вернуться на грешную землю.

— Крис, я люблю тебя, — прошептал супруг, целуя меня в висок, впервые признаваясь в своих чувствах.

Я, конечно, знаю, что являюсь для него истинной, но знать одно, а услышать — совсем другое…

— И я тебя, мой тиран! — приподнявшись, чмокнула я своего мужчину в плечо, прижавшись губами рядом с оскаленной пастью ягуара. — Кстати, что она означает? — сев, я поцеловала зверушку прямо в лоб.

— Много всего. Смелость, хитрость, ярость, бесстрашие, самопожертвование, преданность, ответственность, сейчас всё и не вспомню, там целый список, — улыбнулся муж.

— Ох, об ответственности: у меня там мясо на столе осталось! Протухнет и вонять будет! Я сейчас! — вскочила с кровати, и не успел Курд меня остановить, как я уже влетела в свою кухню и, убрав всё в холодильник, переместилась к тирану, ныряя к нему под бок, и глядя в изумлённые глаза, спросила: — Что?

— Крошка, ты понимаешь, куда ты сейчас бегала? — поинтересовался супруг и, увидев, как осознав, что сходила в свой мир и обратно, я растерянно заморгала, захохотал.

РАДМИЛА.

За прошедшую неделю я превратилась в бледное подобие человека. Из-за чуть ли не постоянных слёз и отсутствия аппетита, моя и без того худощавая фигура стала ещё тоньше, начали заметно выступать рёбра, а форменное платье, некогда сидевшее как влитое, оказалось на пару размеров велико. Но это ерунда по сравнению с охватившей меня апатией.

Я словно перегорела, мне стала совершенно не важна учёба, общение с кем бы то ни было, даже сама жизнь. Дни проходили, похожие один на другой, как две капли воды: будильник, душ, попытка позавтракать, занятия, попытка пообедать, домашняя работа, слёзы, отказ идти на ужин, вновь слёзы. До тех пор, пока, совершенно обессилев, не усну. И так по кругу.