— Добрый вечер, господин Джернигэм, — сказал суперинтендант. — Вы не будете против, если мы поднимем занавес?

— Конечно, — ответил Генри.

Занавес поднялся неровными толчками, открыв для ещё остававшихся в зале людей четверых: Джоуслина Джернигэма, Селию Росс, Элеонору Прентайс и ректора, который уже вернулся от задней двери с ключом в руке.

— Я не могу поверить в это, — говорил ректор. — Я просто не могу поверить в случившееся.

— Её убили? — резко спросила миссис Росс очень высоким и громким голосом.

— Я.., я не могу поверить… — повторял господин Коупленд.

— Но послушайте, Коупленд, — прервал его эсквайр, — я не знаю, черт побери, что тут все думают. Выстрел в голову! Что вы на это скажете? Кто-то должен был что-нибудь заметить! Невозможно выстрелить человеку в голову в полном зале и остаться незамеченным.

— Такое впечатление, что стреляли из.., из…

— Откуда же, ради всего святого?

— Из рояля, — упавшим голосом проговорил ректор. — Мы не должны ни до чего дотрагиваться. Но похоже, что выстрел действительно был произведён изнутри рояля. Вы все видите дыру в шёлке.

— Боже праведный! — воскликнул Джоуслин. Он с раздражением посмотрел на мисс Прентайс, которая качалась из стороны в сторону, как марионетка, и стонала без перерыва.

— Ну успокойся же, Элеонора! — сказал эсквайр. — Эй! Темплетт!

Доктор Темплетт опять находился у рояля, но вышел из-за ширмы и раздражённо спросил:

— Что?

— Она убита выстрелом в голову?

— Да.

— Каким образом?

— Изнутри рояля.

— Я никогда не слышал о подобных вещах, — сказал Джоуслин. — Я хочу посмотреть.

— Да. Но мне кажется, — возразил доктор Темплетт, — что вам не стоит этого делать. Этим должна заниматься полиция.

— Да, а вы?

— Я медицинский эксперт нашего полицейского участка.

— О, Господи, конечно, — согласился эсквайр и, тут же вспомнив, добавил:

— А я исполняю обязанности начальника полиции графства.

— Извините, — сказал доктор. — Я совсем забыл. Но возвращение господина Блэндиша помешало эсквайру пройти за ширму.

— Все нормально, — миролюбивым тоном произнёс суперинтендант.

Затем он повернулся к эсквайру и добавил:

— Я только что позвонил в участок и попросил, чтобы сюда прислали двоих парней, сэр.

— О да. Да. Очень разумно, — одобрил Джоуслин.

— Минуточку, Блэндиш, — обратился к суперинтенданту доктор Темплетт. — Вы не могли бы спуститься сюда?

Они исчезли за ширмой. Остальные ждали в полной тишине. Мисс Прентайс закрыла лицо руками. Эсквайр подошёл к краю сцены, посмотрел сверху на рояль, затем отвёл глаза в сторону и, неожиданно, достал носовой платок и вытер лицо.

Наконец Блэндиш и Темплетт поднялись на сцену.

— В каком-то смысле нам повезло, что вы оказались здесь, сэр, — сказал Блэндиш Джоуслину. — По-моему, это первый случай такого рода с момента вашего назначения.

— Да.

— Отвратительное дело.

— Да, верно.

— Согласен, сэр. Ну что ж, с вашего разрешения, господин Джернигэм, я хотел бы кое-что записать. Я полагаю, господин Генри Джернигэм и мисс Коупленд ещё здесь?

Он стал вглядываться в нечёткие тени за сценой.

— Мы здесь, — сказал Генри. Они с Диной поднялись на сцену.

— О да. Добрый вечер, мисс Коупленд.

— Добрый вечер, — еле слышно произнесла Дина.

— Итак, — проговорил Блэндиш, оглядывая сцену, — все участники пьесы в сборе. За исключением покойной, конечно.

— Да, — сказал Джоуслин.

— Я сейчас запишу ваши имена.

Они расположились на стульях вокруг сцены, пока Блэндиш что-то писал в своём блокноте.

Испуганная группка — билетёрши и двое молодых людей, — съёжившись, сидела в дальнем конце зала под наблюдением сержанта Роупера. Дина старалась сосредоточить свой взгляд на этой группе, на Блэндише, на полу, на чем угодно, лишь бы не смотреть на крышку рояля, видневшегося из-за рампы, и на пять горшков с геранью. Потому что ниже, сквозь цветы герани, в тени, созданной ширмой, можно было разглядеть покрытое зелено-жёлтой материей тело мисс Кампанула, лицо которой лежало на клавишах рояля. Дина не знала, кто решил поставить герань на рояль. Она собиралась убрать её оттуда. Ведь эти горшки скрывали значительную часть сцены от первых рядов.

“Не смотри туда”, — сказала себе Дина. Она быстро отвернулась и взглянула на Генри.

Он взял её за руки и повернул спиной к рампе.

— Все будет хорошо. Дина, — прошептал он. — Все будет хорошо, дорогая.

— Я держу себя в руках, все нормально, — ответила Дина.

— Ну вот, — сказал Блэндиш, — я записал все имена. Теперь, сэр… Эй, что ещё там такое?

Полицейский в униформе вошёл через парадный вход и остановился посреди зала.

— Прошу прощения, — сказал Блэндиш и спустился к нему.

Несколько минут они о чем-то говорили. Затем Блэндиш обратился к эсквайру:

— Не уделите ли нам минутку, сэр?

— Конечно, — ответил Джоуслин и подошёл к ним.

— Сэр, можете ли вы себе представить? — произнёс Блэндиш яростным шёпотом. — За последние шесть месяцев мы не имели ничего, кроме нескольких старых пьянчуг и бродячих торговцев, а сегодня вечером в Мортон-Парке произошла кража со взломом. Исчезли дамские драгоценности на пять тысяч фунтов и одному Богу известно, что ещё. Дворецкий пять минут назад позвонил в полицию, и этот парень ездил туда на своём мотоцикле и говорит, что все в доме перевёрнуто вверх дном. Сэр Джордж и все его семейство ещё не вернулись домой. Это похоже на работу банды, которая хорошо нажилась на паре подобных вылазок в Сомерсете две недели назад. Здесь необходимо предпринять самые срочные меры. Итак, сэр, что же мне делать?

Джоуслин и Блэндиш уставились друг на друга.

— Что ж, — наконец произнёс Джоуслин, — вы не можете быть в двух местах одновременно.

— Это верно, сэр, — ответил Блэндиш. — Мне вовсе не по душе бросать это дело в самом начале, но, похоже, что придётся обратиться за помощью в Скотленд-Ярд.

Через пять часов после того, как мисс Кампанула исполнила третий аккорд прелюдии, нажала ногой на левую педаль и умерла, к ратуше подъехала полицейская машина. Она прибыла из Скотленд-Ярда и привезла главного инспектора Аллена, инспектора Фокса, сержанта Бейли и сержанта Томпсона.

Аллен, подняв глаза от дорожной карты, увидел далеко впереди шпиль церкви на фоне замёрзшего, освещённого лунным светом холма, и совсем рядом — светящиеся окна каменного здания.

— Прямо как спрятанное сокровище, — сказал он Томпсону, сидящему за рулём. — Который час?

— Час ночи, сэр.

Словно в подтверждение этих слов, часы на башне пробили один раз.

— Выходим, — сказал Аллен.

Сразу после духоты машины воздух показался холодным. Запах мёртвых листьев ударил в лицо. Они пошли по засыпанной гравием дорожке к парадной двери здания. Фокс направил фонарик на табличку на двери.

"Приходский клуб церкви Святого Жиля в Винтоне. Дар Джоуслина Джернигэма, эсквайра из Пен Куко, 1805. Во Славу Господа. В память о моей жене Пруденции Джернигэм, скончавшейся 7 мая 1801 года”.

— Это как раз то, что мы ищем, сэр, — заметил Фокс.

— Верно, — отозвался Аллен и громко постучал в дверь.

Её открыл сержант Роупер, с затуманенным после пятичасового дежурства взглядом.

— Скотленд-Ярд, — сказал Аллен.

— Слава Богу, — ответил Роупер. Они вошли.

— Начальник просил меня передать, сэр, — сразу же заговорил Роупер, — что он очень сожалеет, что не сможет быть здесь, когда вы приедете, но ввиду того, что в Мортон-Парке произошла кража со взломом…

— Все нормально, — сказал Аллен. — А что здесь произошло?

— Убийство, — ответил Роупер. — Показать вам?

— Да.

Они приблизились к центральному проходу между пустыми рядами скамеек и стульев. Пол был усыпан программками.