— Ты права, Ханна. Надо бы узнать его поближе. — Полная решимости, Нэнси, вскочив с дивана, стала быстро расставлять мебель по местам. — Обязательно надо узнать, что он любит есть, чего не любит, а чего не может. И где он прячет свои секреты — в ящике, в чемодане, в рюкзаке?..

— Объясни мне хоть что-нибудь! — недоумевала Ханна.

— Объясняю: к ужину меня не ждите!

Не успела Ханна ни уточнить планы Нэнси, ни предупредить, чтобы была поосторожней, как та уже летела в своей машине в сторону Хайлэнд-авеню.

Вернувшись на съемочную площадку, она смешалась со статистами и вскоре встретила партнершу Криса по игре во фрисби. Джейн была на голову выше остальной толпы.

— Не знаешь, где Крис? — спросила Нэнси. Джейн попыталась вызвать его по рации, но ей никто не ответил.

— Наверное, его нет на площадке, — пожала она плечами.

— Он мне позарез нужен, — не отставала Нэнси. — У меня его таблетки.

— Гм, а я не знала, что он болен, — удивилась Джейн.

— Ты не в курсе, где он остановился?

— В курсе, конечно, — кивнула Джейн. — Там, где и вся группа. В отеле «Счастливого пути». Кстати, это действительно самый лучший отель в городе?

— Не сказала бы, — ответила Нэнси.

На самом деле это был чуть ли не самый худший отель в Ривер-Хайтсе, и совершенно точно — самый дешевый.

— Просто интересно, почему нас там поселили. У Криса окно выходит на большую неоновую вывеску, которая мигает всю ночь. Он назвал ее «полуночное солнце». Забавный он парень.

— Да уж, — хмыкнула Нэнси.

Для поездки в отель ей обязательно нужен был помощник: если придется обыскать комнату Криса, кто-то должен постоять на страже. Нэнси нашла Джорджи и скороговоркой объяснила суть дела.

Джорджи недолго думая схватила пару оставшихся на подносе сандвичей, пакет с чипсами и бутылки минералки. Все это они умяли прямо машине.

Прибыв на место, девушки сначала дважды объехали отель вокруг. Он стоял на шумной лице в оживленной торговой части города. Реклама, на которую выходили окна только двух комнат, принадлежала продовольственному магазину «Приятного аппетита», единственному в Ривер-Хайтсе, работающему круглосуточно.

— Как ты думаешь, в какой из двух комнат живет Крис? — спросила Джорджи. — В той, что ближе, или в той, что дальше?

— В той, что дальше, — предположила Нэнси, |припарковывая машину напротив именно того окна.

Когда Нэнси тихо постучала в первый номер, [за дверью раздался грубый мужской голос:

— Меня оставят в покое или нет? Дайте же поспать, черти, проваливайте все отсюда!

Девушки поспешили к следующей двери. Нэнси несколько раз постучала, но никто не ответил. Наверное, Криса не было.

Подружки беспомощно переглянулись. Как же попасть внутрь?

В это время из-за угла вышел парень в комбинезоне с тяжелым ящиком для инструментов.

— Вам чем-нибудь помочь? — спросил он. Нэнси, состроив злое личико, повернулась к двери спиной и со всей силы лягнула ее ногой.

— Захлопнула дверь, а ключ забыла внутри! — с досадой сказала она.

— Вообще-то я не взломщик, а телемастер, — сказал парень. — Но как не помочь таким симпатичным девушкам!

Он улыбнулся, открыл замок какой-то металлической штуковиной и распахнул перед ними дверь.

— Вот спасибо! — поблагодарила Нэнси.

Они с Джорджи быстро юркнули в номер и закрыли за собой дверь. Когда шаги затихли, Нэнси снова приоткрыла ее.

— Покарауль снаружи, — шепнула она Джорджи. — Если что — постучи!

Первое, что бросилось в глаза Нэнси в комнате Криса, — здесь было чисто и прибрано. На туалетном столике стояла фотография Дженни Логан с автографом: «Крису Хичкоку на память. Не забудь, когда станешь знаменитым! Джен».

Нэнси заглянула в ванную. Там лежали свежие полотенца, мыло в бумажной обертке, бритва, крем для бритья, лосьон с сильным запахом хвои.

В аптечке стояло два разных пузырька с аспирином, фен и тюбик с зубной пастой. И никаких следов лекарств от аллергии.

Послышался стук в дверь. Нэнси выскочила из ванной и бросилась к двери.

Это была Джорджи.

— Нашла что-нибудь? — спросила она. Нэнси покачала головой.

— Посмотри в чемодане!

— Откуда ты знаешь, что я там не искала?

— Да уж больно ты деликатная, — вздохнула Джорджи и снова вышла за дверь.

Чемодан у Криса был старый, кожаный, с металлическими уголками и тремя золотыми буквами возле ручки — «С. А. Т.».[2]

«Наверное, купил в магазине для кошек», — усмехнулась Нэнси. На самом деле она сразу поняла, что «С. А. Т.» — это вовсе не «КОТ». Это явно были инициалы. «С» — Крис. А что значит «А»? Ну а уж третья буква должна быть либо «8» — Смит или «Н» — Хичкок. При чем здесь тогда «Т»? Нэнси осторожно подняла крышку чемодана. Рубашки, джинсы, носки стопочкой. А вот в кармашке с внутренней стороны крышки лежало нечто неожиданное. Это была цветная фотография, по меньшей мере двадцатилетней давности, если судить по прическе молодой светловолосой женщины. На руках любящая мама держала новорожденного малыша. У Нэнси даже руки задрожали: она узнала женщину!

Это была актриса Памела Теппингтон.

Нэнси словно загипнотизировали. В глазах молодой Памелы Теппингтон светились счастье и уверенность в себе, а объятия, в которых она держала малютку, были полны нежности и заботы.

Стук в дверь вывел Нэнси из глубокой задумчивости. Взяв фотографию, она захлопнула крышку чемодана и быстро вышла из номера.

Понятно, почему Джорджи забеспокоилась: вся стоянка кишела людьми из киногруппы, которые возвращались в мотель.

— Крис может вот-вот появиться, — сказала Джорджи, когда обе садились в машину.

— Отлично, — задумчиво ответила Нэнси, вовсе не собираясь заводить мотор. — Я очень хотела бы его увидеть.

Джорджи рассмотрела фотографию.

— Хороший снимок. Может, не надо было брать?

— Я думаю, это не его, — ответила Нэнси без дальнейших объяснений и, чтобы скоротать время, включила приемник.

«У микрофона Рик Рондэл, Вы слушаете радио Ривер-Хайтса. Сейчас двадцать часов двадцать четыре минуты. На нашей волне — „Забытые мелодии“, концерт по вашим заявкам! Сузи хочет послушать „Роллинг Стоунз“.[3] Я бы посоветовал ей пойти послушать снежный обвал, ха-ха-ха! Чак просит поставить что-нибудь про моряков, а моя собственная мама позвонила и напомнила, что мне надо чаще менять носки. Спасибо, мама! Это так трогательно, что ты слушаешь нас».

— Господи, этот дурак, наверное, думает, что он очень остроумный, — ехидно заметила Джорджи. «А сейчас мне только что позвонила Джейн, — продолжал ведущий, не переводя дыхания. — Она работает в съемочной группе у Хэнка Стейнберга, который в настоящее время снимает в нашем достославном городе свой новый фильм. Она хотела бы услышать что-нибудь в исполнении Элвиса Пресли. Кстати, поклонники кино, если вы собираетесь поглазеть на съемки у дома Макколей, лучше не откладывать!» Нэнси насторожилась.

«Через двадцать минут полиция Ривер-Хайтса перекроет Хайлэнд-авеню, — трещал Рик, — чтобы в случае необходимости туда свободно могли проехать пожарные. Сегодня Хэнк Стейнберг снимает сцену пожара в доме Макколей. Итак, запасайтесь бутербродами и все к дому Макколей!»

Нэнси выключила радио и завела машину.

— Куда это ты?

— Стейнберг изменил порядок съемки, — ответила Нэнси, вписываясь в поток машин и прибавляя скорость. — Не понимаешь? Он собирается снимать пожар сегодня, а не завтра! А это значит, что в особняке Фенли сейчас будет жарко, очень жарко!

У заграждения на Хайлэнд-авеню машину остановила полиция.

— Проезда нет, мисс, — откозырял полицейский.

— Да, но дело в том, что я остановилась в особняке Фенли! — объяснила Нэнси.

— В особняке Фенли? — переспросил полицейский. — Гм, для вашего же блага лучше держаться подальше от этого места. Ну ладно, проезжайте.