– Они строят отдельный дата-центр в Сибири, – подтвердил Виктор. – Такой большой, каких еще не было. При нем даже своя атомная электростанция.

– Да, новости я знаю, они у меня самые свежие. Обновляются на лету. – Кирилл снова усмехнулся. – Вначале я не планировал ничего такого, хотел просто создать для себя комфортную среду. Но живой мир должен быть динамичным, и вообще, развивать проект – это же естественно… Казалось вначале, – тихо добавил он.

– А что изменилось? Эти люди, которые о тебе заботятся, – с ними что-то не так?

– Нет-нет, – быстро ответил Кирилл, как будто на что-то отвлекся, но уже вернулся. – Это моя собственная тоска. Люди-то вроде нормальные.

– Кстати, давно хотел спросить: что тут делают Коновалов с Керенским? Зачем ты скопировал сюда их образы?

– Два цербера. – Близнец пожал плечами. – Раз они охраняют меня там, пусть охраняют и здесь. Не ищи в этом глубокого смысла, их имена и лица могли быть любыми.

– Мальвина – тоже?

– Нет, Мальвина – это для тебя. Это по-настоящему.

– Для чего ты мне ее подсунул?

– Ты сам ее нашел, я только намекнул. Показал, кто тебе нужен. Если бы я ошибся, ты бы ее и не заметил.

– Но ты всё-таки ошибся. Индекс дал неверный прогноз, и мы расстались. Из-за прогноза, какой бред… Я сам виноват. Но если бы не тот прогноз…

– Ерунда. Наладится у вас, вот увидишь. Как говорят, «в Индексе есть всё». Только не всё заметно. Не всё сразу.

– При чем тут Индекс? Я про реальность.

– А я про Индекс. В реальности я даже пальцем пошевелить не могу. Зато в Индексе я кое на что способен. – Кирилл взял еще одну сигарету.

– А здесь? – спросил Виктор. – Здесь ты как оказался? Это же другой скрипт, отдельный.

– От чего отдельный? От Индекса?

– Ну.

– Я тебе в следующий раз расскажу. Мы ведь еще встретимся? Да, и вот что: ты сейчас от Шагова, с его рабочей станции? Правильно, – сказал Кирилл, не дожидаясь ответа. – Не держи этот скрипт у себя, пусть они пока не знают, что мы вот так встречаемся. Ведь мы еще встретимся?

– О чем разговор! – Виктор очнулся, словно всё это время дремал. – Черт, у меня есть брат! – воскликнул он.

– У меня есть брат! – радостно повторил близнец.

Сигалову захотелось обняться, и он приподнялся над лавкой. Кирилл, угадав его порыв, тоже подался навстречу, но, посмотрев друг другу в глаза, оба остыли. В этом было что-то до жути неестественное – обниматься в виртуальном пространстве, распределенном по бог знает каким серверам, возможно, разорванном по разным континентам. Во взгляде Кирилла мелькнула обреченность – в отличие от Виктора, он мог существовать только так: в морфоскрипте, среди строчек кода.

– Я тебя найду, – пообещал Сигалов. – Ты меня нашел, и я тоже найду.

– Лучше не надо. Там не на что смотреть, поверь. И мне никак нельзя помочь. В реальности – точно нельзя. Просто приходи сюда, когда сможешь.

– А как тебя предупредить?

– Незачем. В этот раз не предупреждал же. Я сам узнаю, церберы доложат.

В темной витрине Сигалов увидел отражение Керенского, появившегося из служебного помещения. Александр Александрович на ходу раскрыл портфель и достал оттуда пистолет.

– Выход всегда один, – пояснил Кирилл.

– Уже пора? – спросил Виктор.

– К чему затягивать? Долгие проводы – лишние слезы. Не пропадай, брат. Ну что, готов?

– А как же ты?

– Я уйду по-своему. Выгружаться-то мне отсюда некуда.

– Не бойся, я тебя не брошу, ведь мы…

Керенский, не дослушав, выстрелил.

Лимузин Коновалова снова стоял у подъезда. Вероятно, куратор решил не пускать дело на самотек или снова имел к Сигалову разговор не для Олиных ушей, а может, он просто жил неподалеку и заезжать за подчиненным ему было не в тягость. Виктора эти причины интересовали меньше всего, он просто подошел к машине и без приглашения сел назад. Лимузин тронулся, какое-то время Виктор и Коновалов молча смотрели друг на друга – и это время неоправданно затянулось.

– Что с провокацией, Игорь Сергеевич? – не здороваясь, начал Сигалов.

– Разобрались, – заверил тот.

– А подробней можно узнать?

– Если подробней, то сначала стоило бы всё обдумать, а потом уже загружать. Но в суете как-то не удалось.

– В суете?! Да вы меня целый час мариновали у Сан Саныча! Если бы не ваш перекрестный допрос, мы могли бы успеть!

– Что успеть – спасти твою Тамару? Всё равно не успели бы. Это в тебе совесть говорит, а не рассудок. Какой-то дом, не пойми где… За час ничего бы не разыскали.

Виктор скрестил руки на груди и отвернулся к окну. Куратор был прав: не успели бы. А найти еще не остывшее тело, к которому ты опоздал на несколько минут, – это даже хуже, чем не искать вовсе.

– Дайте мне загрузить этого поганого Лаврика, – выдавил Сигалов.

– С поганым Лавриком разберутся без тебя. Не лезь.

– Кто разберется – полиция? Уже наразбиралась! – сорвался Виктор. – Как таких земля-то носит… И что КСБ делает, непонятно. Только скриптеров прессует да на хулиганов из Движения файлы заводит.

– Еще прикрывает Лаврика и ему подобных.

– Не очень-то вы меня удивили. Все знают, что Комитет Сетевой Безопасности – мутная контора. Но контент Лаврика… это уж ни в какие ворота!

– Откуда ты знаешь про его контент? – равнодушно спросил куратор.

– Я же Майскую загружал. Вот и уловил… Впечатления как бы… – для убедительности Виктор пошевелил пальцами возле уха, но вышло не убедительно, а скорее наоборот.

– Ты попался, – отметил Коновалов. – Но ведь мог не мне протрепаться, а кому-нибудь из КСБ. И что тогда? Просто не болтай языком.

– А вы сами-то про него откуда?.. Про Лаврика и его контент. У вас даже плохой отговорки не найдется.

– Хамишь всё сильней, Витя… – Куратор странно заулыбался. – Для Комитета это был не бизнес-проект, а профилактическое средство, – неожиданно сказал он. – Поступила идея от врачей: позволить всяким выродкам создавать морфоскрипты – для того, чтобы другие выродки играли во всё это сколько им влезет, лишь бы не тащили свои фантазии на улицу, к живым людям. Раньше было кино, и оно в таких случаях точно не помогало, убедились много раз. И кроме того, в фильмах должен был кто-то сниматься, кто-то реальный. А для скрипта этого не требуется. Задумка не совсем пустая, согласись. В скрипте человек не зритель, а участник – вот и пусть участвует в чем угодно, но в одиночку и без жертв.

– Шикарно. Комитет ловит любителей нелегального контента, но при этом сам же его производит и продает?

– Давно не производит, идея оказалась бездарной. Скрипты, сочиненные маньяками, не сокращали реальное насилие, а только увеличивали. Как и с легкими наркотиками: это не прививка, это входной билет. Но проект закрыли, а рынок-то остался.

– И Лаврик – это осколок свернутой программы?

– Когда-то был осколок. Но с тех пор он завел собственные связи, неподконтрольные КСБ. У него целый коллектив, там не на коленке всё делается. Ведь кто-то же дает ему наводки на свежих психов, кто-то собирает автономные сети из немаркированных рабочих станций, кто-то процессит его финансовые операции.

– И почему Комитет не накроет эту мафию?

– Ты, наверно, детективов переел. Лаврик не проводит общих собраний, чтобы всех их можно было окружить и разом арестовать. Кого-то из его людей иногда берут, когда находится достаточно улик. Но у самого Лаврика особые отношения с Комитетом, я не могу всего объяснить.

Виктор вдруг обратил внимание, что звуконепроницаемая перегородка поднята. Когда он садился в машину, она уже стояла.

– Почему не можете? Значит, Лаврик так и будет заниматься своим бизнесом? Будет похищать скриптеров, запирать в подвале, убивать?! Да, да, вот теперь я точно проболтался, и что дальше?

– Больше не будет, – ответил Коновалов, проигнорировав последний вопрос. – Ни похищать, ни убивать. С ним разберутся, я же пообещал. И не надо думать, что никто ничего не делает, Витя. Если бы никто ничего не делал, ты бы тоже не вышел из того подвала.