— Да… да! — пробормотала Анна.

Она смотрела на хрустальный бокал. «Очень хорошо, — твердил голос у нее в голове, — очень хорошо!» Потом Анна взглянула на Юлиуса. Он улыбнулся ей.

Блюда, которые он выбрал, были необычными, чудесными. Они пили вино, потом шампанское.

Когда Анна и Юлиус отправились домой, было уже поздно. Оба немного пошатывались. Анна позволила Юлиусу придерживать ее за руку.

«Я пьяна», — подумала она. Они выпили много шампанского. Самые простые вещи казались Анне смешными. Она чувствовала непреодолимое желание снять туфли с ноющих ног, но что-то удерживало ее от этого. Юлиус расстегнул пиджак и ворот рубашки. Слишком рано показалась вывеска фирмы Бруннер-Вайнбреннер. По крайней мере, ворота надежно их закрывали, и из дома никто не мог их увидеть. «Я хочу его поцеловать, — подумала Анна и тут же спросила себя: — Может он тоже этого хочет?» Юлиус тут же нежно, но решительно привлек ее к себе. Лунный свет падал на его лицо. Анна видела, как блестят его глаза.

Она запрокинула голову. «Поцелуй меня», — подумала она.

— Поцелуй меня, — вдруг услышала Анна свой голос.

— Ты действительно этого хочешь?

«Господи, конечно!» — хотела крикнуть она.

Юлиус взглянул на нее. Что-то промелькнуло в его взгляде… Было ли это счастье? Медленно и осторожно он наклонился к ней. Анна раскрыла губы.

Его поцелуй оказался таким, каким она его и представляла, даже еще чудеснее. Анна почувствовала его руку на спине, а другую — на талии.

«Держи меня крепче, — подумала она. — Держи меня, держи меня крепко и не отпускай больше никогда. Мы так много времени потеряли. Это надо исправить».

— Анна?

Анна вздрогнула. Это был голос, которого она уже очень давно не слышала. Анна и Юлиус разжали объятия. В бледном свете луны на лице окликнувшей Анну женщины читалась растерянность. Перед ними стояла Виктория с двумя детьми.

Виктория и ее дети были покрыты пылью и совершенно истощены. Их волосы были спутанными и грязными. На руках, на ногах и даже на лице виднелись шрамы и ссадины. Им потребовалось почти два месяца, чтобы добраться до Буэнос-Айреса. Они страдали от жары и пыли, попадали под сильные ливни. Последний день они вообще ничего не ели и не пили.

Из путаного рассказа Виктории Анна поняла, что они проехали верхом из Сальты в Санта-Фе. Там они оставили лошадей и пересели на корабль. В Санта-Фе у них украли все, что не было на них надето. Виктория чуть не плакала, но при взгляде на детей сдерживалась. Эстелла и Пако выглядели испуганными и, видимо, вообще не понимали, что их ждет в незнакомом месте. Они смотрели на все широко открытыми глазами.

— Эстеллу ты уже знаешь, хотя она была тогда еще совсем маленькой, — сказала затем Виктория. — А это Пако. — Она подтолкнула мальчика немного вперед, но он тут же снова прижался к юбке матери.

— Здравствуй, Эстелла! — Анна протянула девочке руку. — У меня тоже есть дочка. Ее зовут Марлена. Утром вы наверняка сможете вместе поиграть. Ей десять лет, так же как и тебе.

— Да, мне тоже десять. — Эстелла нахмурилась и внимательно взглянула на Анну.

— А мне в июне будет девять, — вставил Пако.

Мария проследила за тем, чтобы гости поели и выпили горячего какао. Виктория ласково заботилась о детях. У Анны потеплело на сердце, когда она это увидела.

Ее бывшая подруга вела себя спокойно, когда говорила с Анной и Юлиусом. Казалось, в ней не осталось ничего от прежней эгоистки. Анна заметила, что ее неприязнь к Виктории немного уменьшилась. Так много мыслей вертелось у нее в голове. Она так часто думала о том, как они снова встретятся, представляла, как отдаст ей деньги вместо полученных путем шантажа драгоценностей. Анна думала, что бросит бывшей подруге несколько слов, не обращая внимания на боль и обиду. Но когда Эстелла и Пако отправились в постель, она захотела поговорить с Викторией.

Когда взволнованные дети и Мария наконец уснули, Анна, Виктория и Юлиус уселись в гостиной. До сих пор Юлиус почти ничего не говорил, но по его лицу Анна видела, какие чувства его одолевают. Она знала, как злился Юлиус на поведение Виктории. Иногда он даже намекал на то, что хочет с ней поквитаться. Теперь же Анна удивлялась его сдержанности. Виктория похлебала супа и съела кусок мягкого белого хлеба, который испекла Мария. Анне вдруг стало холодно, и она потуже затянула шаль на плечах. У нее не было возможности сменить платье, и она так и сидела в гостиной в вечернем наряде цвета шампанского, рядом с ней — шикарно одетый Юлиус, а напротив в оборванной одежде и с растрепанными волосами — Виктория.

Наконец Анна собралась с силами и обратилась к ней.

— Как прошла поездка? — спросила она. — Что, ради всего святого, ты здесь делаешь одна?

Виктория подняла голову. Ее рука с ложкой супа замерла на весу. Едва слышное позвякивание ложки выдавало ее дрожь.

— Бoльшую часть пути мы проделали верхом, как я уже говорила, но в Санта-Фе нам пришлось продать лошадей: у нас не осталось еды. И тогда… — Виктория ненадолго замолчала. — Как люди могут быть такими жестокими? У нас же больше ничего не было! Мои дети уже плакали от голода, и все-таки…

Анна подумала о том, что почти то же самое рассказывала Виктории несколько лет назад. Может быть, Виктория, узнав все это на собственном опыте, изменилась и теперь будет вести себя по-другому? Юлиус под столом незаметно сжал руку Анны, и женщина ответила ему улыбкой.

— Они вдруг встали поперек переулка, который вел к порту. — Глаза Виктории расширились, когда она вспоминала подробности. Страх отражался на ее лице. — Их оказалось двое. У одного был нож, который он приставил к моему горлу, но это было излишне. — Она отодвинула почти пустую тарелку. — Я бы и так все отдала, лишь бы они не тронули детей. Я так боялась за них, думала, что умру.

Хотя Анна и противилась чувству, которое испытывала, но все же это было сострадание. То, что пережила Виктория, было ужасно. Анна хорошо представляла, какой ужас она испытала.

— Эти мужчины что-то сделали с тобой? — тихо спросила она.

Виктория отрицательно покачала головой.

— Кто-то прошел мимо. Если бы не это… — Она вздрогнула. — Не знаю, что произошло бы тогда. — Виктория на мгновение замерла, а потом продолжила: — Мне на помощь пришел наш земляк, — тихо сказала она, — какой-то немец.

— В Санта-Фе живет много немцев, — вставил Юлиус.

Виктория взглянула на него и кивнула.

— Тогда мы побежали к реке, — стала рассказывать она дальше, — отыскали лодку, которая могла нас взять. Воры не заметили кольцо у меня на пальце. Я успела его спрятать, когда один из них вытащил нож.

— Повезло! — Анна не могла не улыбнуться.

— Я даже не знаю, как мне это удалось, — произнесла Виктория с кривой усмешкой. — Как бы там ни было, я смогла обменять его на три места в лодке.

— Кольцо, конечно, стоило намного дороже, — бросил Юлиус.

— Я так не думала, — возразила Виктория и посмотрела на Анну. — Теперь я понимаю, Анна, насколько может быть дорога вещь человеку, — тихо произнесла она.

— Почему ты приехала именно сюда? — спросила Анна.

— Кое-что произошло… — Виктория, очевидно, подыскивала слова.

— Что? — поинтересовался Юлиус.

Виктория колебалась, но все же рассказала о своей жизни, совсем не такой, о какой мечтала. Рассказала об измене, о донье Офелии и о мести Сантосов, которой теперь опасается.

— Поэтому мне нужна ваша помощь, — закончила она.

Как когда-то на «Космосе», несмотря на усталость, Анна, Юлиус и Виктория просидели до глубокой ночи. Они говорили о прошлом, настоящем и будущем. Они говорили об ошибках, которые совершили. Говорили о надеждах и мечтах, о том, что случилось когда-то, и о том, что они потеряли.

Несмотря на пережитые волнения, дети Виктории крепко спали в комнате для гостей. Следующей ночью, немного успокоившись и привыкнув к новому окружению, они смогут спать в комнате Марлены, которая еще ни о чем не подозревает.