— Начинаем повторять пройденное, — объявила Алена. — Заниматься будем по часу в день. Вместо парт будете сидеть на пеньках. — Галя, раздай ребятам тетрадки и карандаши. Начнем урок.

Веселая дюжина зароптала. Толька выкрикнул:

— До первого сентября никто не имеет права сажать нас за парты.

Ребята вскочили, зашумели. И тут Алена обратилась ко мне:

— Валера, как ты считаешь, что мы должны сейчас делать?

Это был исторический момент.

Ребята затихли и уставились на меня. Веселая дюжина ждала от Валерия Коробухина решения. Как я скажу, так и будет.

Я хотел уже ответить, что никакие уроки нам не нужны, но Алена с улыбкой глядела на меня, и мой язык сказал совсем не то, что хотел сказать я:

— Мы должны повторять пройденное.

И тут же спохватился. Что я говорю?

Но дело было сделано. Ребята со вздохом уселись на пенечках.

Утром под бодрый грохот барабана мы направлялись в лес. Обычно нас провожал весь лагерь. Ленька Александров и его ребята посмеивались: "Усмирили веселую дюжину". А Капитолина Петровна счастливо улыбалась. Наконец-то веселая дюжина попала в надежные руки, наверное, думала она. И, вообще, какая это дюжина, когда нас уже восемнадцать человек.

Итак, веселая дюжина превратилась в ангелочков, разве что без крылышек. Мы безропотно рассаживались на пеньках, открывали тетради и учебники. И вовсю шли самые настоящие уроки. Учителей у нас было сразу шестеро — Алена, Галка, веснушчатый Олег и трое ребят, которые вслед за ним перешли в наш отряд.

Только теперь я разгадал тайный план Капитолины Петровны. После того как веселая дюжина превратилась в геройскую, а именно после похищения неприятельского флага, к нам захотели перейти из других отрядов многие ребята. Все они жаждали быть героями. Но Капитолина Петровна послала к нам самых лучших, проверенных… Ну, чтобы они взяли над нами шефство, так сказать…

Но Галка, наверное, сама захотела перейти к нам, хотя и продолжала жить в домике своего отряда. А с веселой дюжиной она делила хлеб-соль, то есть ходила в столовую, а также радости и беды, то есть целый день была с нами.

Ради чего или кого тогда Галка к нам перешла? Может, из-за меня? А почему бы и нет? Чудеса хоть и редко, но случаются…

Чтобы вдохновить веселую дюжину, Алена рассказывала, как во время войны дети партизан учились в лесных школах. Иногда в середине урока прилетал фашистский самолет и начинал бомбить партизанский лагерь. Ребята прятались в укрытие, а когда бомбардировщик улетал, урок продолжался.

Я поглядел на небо, не покажется ли в голубом просторе самолет. Мы бы с удовольствием укрылись в зарослях малины, которые тянулись неподалеку от нашей полянки.

— Переменка! — громко объявила Алена. — Далеко не расходиться.

Мы вскочили и бросились, конечно, к зарослям малины. Увертываясь друг от друга, мы неслись, не разбирая дороги.

Остановились удивленные.

Мы очутились в березовой роще. Березы росли не рядышком, а в отдалении одна от другой. Наверное, для того, чтобы каждую можно было хорошенько рассмотреть.

Сегодня пасмурно, а в роще — светлынь. Березки сияют, как лампы дневного света. Нас охватила непонятная радость. Тихие и смирные, мы переходили от березки к березке. Словно мы были не в лесу, а в музее.

Мы спускались с холмов в низинки, каждый раз ожидая, что появятся наши заросли малинника. Но березовая роща и не думала оканчиваться.

Я уже догадался, что мы пошли не в ту сторону, но мне совсем не хотелось покидать удивительную рощу.

— Ребята, мы, кажется, заблудились, — спохватился Юрка.

— Что это значит — заблудились? — возмутился Толька.

— Очень просто, — ответил я. — И нет никакой надежды, что мы выберемся отсюда до зимы.

— А что мы жрать будем? — хмуро поинтересовался Толька.

— Можно и поголодать, — загорелся Васька. — Есть будем все, что растет в лесу…

— Ага, — поддержал его Марик. — Мы будем робинзонами…

Слова Марика всем пришлись по душе. Даже Толька немного приободрился. Все-таки, что ни говори, а робинзоном быть приятно.

— Какие же мы робинзоны, — усмехнулся Юрка, — нас слишком много. Мы самые обыкновенные лешие.

Веселая дюжина расхохоталась. Лешие так лешие.

Между прочим, заблудилась только веселая дюжина. А все, кто пришел к нам в день открытых дверей, остались с Аленой.

Хотя разве мы заблудились? Если бы мы очень захотели поискать дорогу назад, мы бы ее нашли. Но мы не очень хотели. Значит, мы не заблудились, а просто удрали…

Я старался не думать об Алене. Она уже беспокоится о нас и, наверное, начала поиски.

Сначала мы набрели на заросли малины и полакомились спелыми ягодами.

А потом вышли к речке. На ее берегу сделали привал и купались в теплой воде до самого вечера.

Когда стало темнеть, пошли искать место для ночлега. Мы поднялись на горушку и увидели зеленый домик с маленькими окошками, который стоял на колесах. Ну, точно, как избушка на курьих ножках.

Возле домика пылал костер. Вокруг костра сидели люди. Мы несмело подошли поближе, сказали "здравствуйте".

— Туристы? — спросил седой дедушка. Он снял очки (под ними оказались другие) и внимательно посмотрел на нас.

— Ага, туристы, — охотно согласился я и подсел к костру. За мной и ребята.

Некоторое время мы молча разглядывали дедушку, который попыхивал папироской, бабушку, которая помешивала в кастрюле какую-то еду, и их, наверное, внука и двух внучек, которые с неменьшим любопытством глазели на нас.

— А где ваши рюкзаки? — поинтересовался дедушка.

Пришлось сознаться, кто мы и что с нами произошло.

— Небось голодные? — всплеснула руками бабушка. — Погодите чуток, уха доваривается.

Девчонки хихикнули, а мальчишка серьезно спросил:

— А у вас компас есть?

— Нету, — ответил Юрка.

— Как же вы без компаса живете? — удивился мальчишка и показал нам свой компас.

Мы с уважением посмотрели на мальчишку и его компас.

Вскоре мы жадно хлебали из мисок вкуснейшую уху, а я про себя подумал, что в следующий раз надо будет заблудиться с удочками.

— А далеко ли до нашего лагеря? — спросил Толька, когда мы насытились.

— Это до Ракитного, значит? Да рукой подать! Километра три до шоссе, а там на автобусе четыре остановки, — объяснил дедушка.

— А мы завтра снимаемся с якоря, — похвалился мальчишка.

— Утром придет машина, и мы поедем на Нарочь, — подала голос одна из девчонок.

— За лето, смотришь, и всю республику исколесим, — рассмеялся дедушка.

— А где ж вы ночевать думаете? — поинтересовалась бабушка. — У нас в домике, сами понимаете, тесно…

— Зачем им домик? — воскликнул дедушка. — На берегу стога видали?

— Видали, — хором ответили мы.

— Поспать в сене — это же благодать, — мечтательно протянул дедушка.

Мы поблагодарили за угощение и стали прощаться. Бабушка вручила мне большой сверток с едой.