Татьяна: Как жить?

Аркадий: Весело. Весело жить. Радостно жить.

Вопрос: (неразборчиво)

Аркадий: А зачем вспоминать, зачем забывать? Это не имеет значения. Самое главное… Ну, вы спрашиваете у меня: "Я приехал в город N, у меня есть деньги на дорогу, у меня есть лишние деньги. Мне надо их потратить". Ну, потратьте их на что-нибудь весёлое. Ну, вам не нужно ничего, а есть избыток. Вот и живите так, чтобы у вас был избыток. Потому что самая большая радость – это не выбрасывать свои силы, а слышать их переливы, игру в себе. Ну что тут непонятного? Ну, хотите – терзайте себя, ну купите пилу и отпилите себе палец. Или купите 100 грамм водки и повеселитесь, или сходите куда-нибудь. Сделайте что-нибудь весёлое – для себя, для окружающих. Вступите в избыточный резонанс с миром, не по нужде, а по избытку. То, что мы делаем здесь сейчас, – это избыток. По нужде мы бы сидели на работе, пили бы таблетки от головной боли. Всякие другие заботы. Считали бы, сколько мы денег заработали сегодня; были бы в угрюмом состоянии ущерба. При тех же самых картах вам ещё достанется радость.

(Реплика.)

Аркадий: А помните вы или…

(Реплика.)

Аркадий: Никакой шапки нет. Наоборот, подбросьте шапку вверх и поймайте на лету. Даже Лоретта, по-моему, развеселилась посреди своей придуманной полной безвыходности. Друзья, сегодня ещё один день рождения ещё одного очень хорошего человека Сергея. Я хочу от всех нас его поздравить и порадоваться, что он с нами. Человек исключительной скромности, тишины, покоя, приветливости, ума. Я не знаю, как вы, но я очень рад, что Сергей с нами и что он повзрослел на один год.

Татьяна: Можно целовать?

Сергей: Приходите часов в 10 вечера.

Аркадий: Ответ: "Можно целовать. Приходите".

Сергей: Соберемся, когда у нас кефир.

Аркадий: Когда чувствуешь, что в тебе растет доброе состояние, и ты не выплеснул, а понес это состояние дальше, и оно начинает светиться, оно в тебе живет – это очень важный опыт.

Татьяна: Я так поняла, в том плане, что когда высвобождается лишняя энергия…

Аркадий: …избыток. Собирается, а не высвобождается.

Татьяна: …потом это влияет на дальнейшие моменты жизни. Если влияет, то это уже как основа…

Аркадий: Как правило, мы выбрасываем энергию из себя: когда в нас радость, мы начинаем прыгать, когда в нас избыток сексуальной энергии, мы стремимся её выбросить – мужчины и женщины. Когда в нас понимание, мы стремимся это всё тоже выбросить куда-нибудь. Вниз, всё время вниз выбросить. Мы выбрасываем все это в доктрины, слова и в авантюры, а вот нести это в себе… Это действительно может стать основой качественного опыта.

Татьяна: Своего и никого больше?

Аркадий: Нет. Наоборот, вот я с вами теперь поделился, но весь фокус в том, что я не довёл ничего до жестких формул и формулировок, не превратил свое хорошее состояние в универсальную методику или оккультную систему. Я не сделал этого и никогда не сделаю потому, что тогда я потеряю то хорошее состояние, которое осталось после нашей беседы. Я этого не сделал – и хорошее состояние при мне.

Татьяна: Пожадничал.

Аркадий: Пожадничал, да. Но не довёл это до омертвения, а оставил всё тёплым и незавершенным.

Татьяна: А, это как бы не проявленным осталось?

Аркадий: Конечно. Самое главное, я оставил качество…

Росита: …тогда будет энтузиазм что-то делать. А по-другому человек скажет: "Да, я всё понял. И точка".

Аркадий: Мы создали такой круг, где не только кривая не замкнута, но даже увидеть кривую нельзя. Я постарался. Кого смог, смутил, а другого, наоборот, вдохновил создавать свой собственный круг. И свою мифологию. Круг – это гора за нашим мотелем.

Татьяна: …зеркало…

Аркадий: Я смотрю в зеркало, когда я бреюсь. Чего я сегодня не делал. Но собираюсь сделать. Так что мне еще предстоит это упражнение.

Сергей: А мы попробуем другие.

Аркадий: Ещё полезно смотреть в зеркало, когда много выпил. Тогда там очень красиво, в зеркале. Друзья, спасибо за внимание. Давайте пойдём гулять.

Аркадий: Я пробовал выяснить у Лореты и Людмилы характер работы Володи с социальным телом и очень мало что понял из их объяснений. И мне было очень грустно, что никто мне толком не передал смысл работы Володи. То, что было сказано, выглядит очень топорно. Ну, пересказывать этого я не хочу, я сам поговорю с Володей и думаю, что откроются некоторые моменты, которые здесь были упущены. Так или иначе, речь идет о том, что у человека есть социальное тело, что оно проявляется в социальных связях и что каждое воздействие на социальное тело вызывает резонанс во всем объеме социальных связей. Извините, но ничего больше из ваших слов я не понял. Для чего нужно работать с социальным телом? Для того, наверное, чтобы понимать этот резонанс, понимать себя и, очевидно, гармонизировать. Если кто-то хочет уточнить смысл, то пожалуйста.

Томас: Когда мы в компании становимся переливающимися сосудами, то образуется локальное социальное тело…

Аркадий: Понятно, но самое главное, когда вы говорите о социальном теле в терминологии Володи, вы говорите о социуме как о нормальном поространстве. Для меня социум, который нас окружает, это социум слепой, больной и безнадежный. В этом озере, пользуясь терминологией Игоря, болтаются сплошные консервные банки, т.е. абсолютно безнадежные, загубленные люди. И поэтому взаимодействие с этим социумом оказывается игрой "кто кого". Либо он тебя сожрет, либо ты его сожрешь. Либо ты его переваришь, либо он тебя переварит. Обычно он тебя переваривает, и только единицы, о которых говорит Игорь, о которых говорит Валентас, ухитряются настоять на своем и создать свой мир по своим идеям и принципам. Вот и все.

Давайте посмотрим на это несколько с другой стороны. Я говорил вам о том, что есть три компонента у того, с чем мы работаем здесь. Есть вершина горы Аналог – освобождение, просветление. Есть путь к нему. Путь этот воспринимается нами в основном как прямой путь. Что значит прямой путь? Значит путь без технологий, без перехода от одной методики к другой. Технологически-методологический путь тоже хорош, но мы здесь рассматриваем прямой путь, который связан с прямой концентрацией на вершине, с прямым движением без всяких увлечений техническими моделями, системами, методиками, пантомимами и социальными играми. Мы говорим о прямом пути. Есть вершина, есть прямой, напролом, краткий путь к вершине. И третий момент, который я постоянно подчеркиваю, это экспедиция.

Вопрос, который я хочу сейчас задать, это вопрос о том, какая связь между психологическим аспектом и аспектом социальным? Я, честно говоря, не знаю, что такое социальное тело. После разговора с вами я так и не понял, что это такое. Я знаю, что у человека есть внутренний мир, внутренние переживания и есть внешние связи, внешние игры. Допустим, мы здесь играем во внешнюю игру. Мы собрались здесь, у нас образовались какие-то фракции, какие-то отношения, как-то мы это структурировали. Допустим, мы построим наши отношения по времени: мы знаем, когда обед, когда прогулка, когда что происходит. Спрашивается, какая связь между психологическим и социальным аспектами? И о каком социуме идет речь? Речь идет, конечно, не о внешнем социуме, в котором, по нашему разумению, нет и не заложено никакой программы выхода из него. Социум не дает никакого выхода из социума, он безнадежен. С ним можно бороться, с ним можно обниматься, но ожидать от него ответов на наши бытийные вопросы не приходится. Вот, это одно из положений Игоря, которое я принимаю целиком: в социуме нет программы освобождения от социума и выхода из социума, кроме смерти. Кроме как превращения в калеку, в идиота, когда ты будто бы выходишь и становишься уже асоциальным. Каким образом работа в социуме может резонировать с психической работой индивида? Естественно, она резонирует лишь тогда, когда речь идет не обо всем социуме, а об отдельных необычных структурах. Вот такой структурой является наша структура здесь. Она временная, она возникла пару недель назад, она рассыплется через несколько дней. Если социум представляет собой машину, которая препятствует пробуждению человека, то эти структуры представляют собой среды, пространства, которые способствуют пробуждению человека. Если социум представить как треугольник, направленный вниз, то такие структуры являются треугольником или пирамидой, направленными вверх. Получается, что в большую пирамиду социума затесалась малая пирамида, которая движется в противоположную сторону. Представьте себе остров в огромном океане, который со всех сторон заливают океанские волны, рвут шквалы. Представьте себе лодку, которая плывет против течения. Социум несет нас в направлении нашего сна, нашего разрушения, а эта лодка гребет к нашему пробуждению, к просветлению.