Не это беспокоило ее сейчас. Во всяком случае, о себе ей думать в данный момент не хотелось. Работа, которую Остап ценит выше всего остального, возможно, больше личного счастья, может оказаться под угрозой, если Хелена пожалуется отцу. И не так уж важно, какие аргументы для этого она использует — брачные планы или мнимые просчеты в порученном деле. Женщина явно нацелилась, во что бы то ни стало, добиться своего и видит в ней помеху. Иначе, зачем истратила столько времени и слов на столь незначительную особу? Интересно, что она рассказала Остапу о появлении соперницы? И сообщила ли хоть что-то?

Впервые в жизни Яне предстояло решать не только за себя. Конечно, проще свалить все проблемы на голову Остапу. Только правильно ли? Если Хелена солгала, лишь ради одной только справедливости он может послать ее подальше. Только последствия этого поступка могут быть для него катастрофичными. Значит, именно ей, Яне, нужно побеспокоиться о его будущем. Только как это сделать, она пока не знала. Ясно одно, ночевать ей придется в другом месте.

Близких подруг у нее не было. Возможно, впервые в жизни она пожалела об этом. Родственники жили в других городах. С родительской дачи она не успеет утром вовремя приехать на работу. Кто же остается?

Возле маленького особняка в пригороде Яну встретил яростный собачий лай. Она растерянно осмотрелась по сторонам, не зная, как лучше поступить — удирать со всех ног или ждать, пока выйдут хозяева и угомонят сторожа. Неужели придется возвращаться на троллейбусную остановку, к тому же конечную?

Она уже готовилась бежать, когда из-за дома появился Сергей. Узнав нарушительницу спокойствия, он тотчас начал застегивать теплую клетчатую рубаху на груди, из-под которой виднелась цветная военизированная майка. Она совсем забыла, что Вороной на несколько лет старше ее, и поступил в университет после службы в армии.

Сергей остановился за калиткой, почесал затылок и, прищурив глаза, спросил:

— Ты чего здесь делаешь?

Ничего не скажешь, прямой вопрос. И как ей на него ответить?

— Можно… войти?

Подумав мгновение, Вороной наконец-то отворил калитку и пропустил Яну во двор.

— Ты постой тут минутку. Когда Лайка перестанет шуметь, можешь смело заходить в дом.

— Так собака действительно лайка? Или это кличка?

— Катюха так решила.

«Ну что же, исчерпывающее объяснение», — подумала Яна, ожидая, пока стихнет лай, а еще сомневаясь, стоит ли входить. Она пришла сюда впервые, хоть они и дружили много лет, к тому же настроение Сергея оставляло желать лучшего.

Яна вздохнула и, решившись, закрыла за собой калитку. Пока она семенила по вымощенной дорожке вдоль стены дома, то успела заметить, что двор почти пуст, если не считать одинокого куста сирени.

Вороной ждал ее у большой собачьей будки. Между его ботинками торчал черный нос и виднелся голубой глаз, смотревший на нее настороженно.

— Значит, все-таки порода.

— И кличка тоже. Заходи, не заперто. А то эта бестия просочится в щель, если захочет. Все собираюсь построить вольер, но, сама знаешь, какая у меня работа.

Яна кивнула и вдруг подумала, что Сергей может быть чем-то занят. Или кем-то. Ведь он мужчина холостой, и у него должна быть личная жизнь. Если так, то она только войдет и скажет ему, что пришла по делам, а затем быстро смоется. В общем, придумает что-то.

Юркнув в дверь, Яна едва не упала, наткнувшись в темноте на девочку. Она обхватила маленькое тельце руками, чтобы случайно не толкнуть.

— Ты кто?

Темные глазенки смотрели настороженно и хмуро.

— Яна. А ты — Катя. Я тебя знаю. Твой папа очень часто о тебе рассказывает.

Она уже привыкла к полутьме и заметила, что девочка очень похожа на отца. Такие же черные волосы, только заплетенные в две косички, и взгляд, немного колючий, но внимательный.

— Снимай туфли и надевай тапки. Вешалка — на стене. — Скомандовала маленькая хозяюшка и отправилась в комнату, не оборачиваясь.

Яна сделала так, как ей велели, и последовала за Катей. Девочка ждала ее посреди гостиной, скрестив руки на груди — четырехлетний сердитый ангел.

— Можно сесть?

Яна топталась у входа, не зная, как ей поступить. Она еще с Сергеем не объяснилась, а его дочь уже смотрит на нее подозрительно.

Комната оказалась просторной, чистой и достаточно уютной. Никаких вышитых салфеток, маленьких безделушек и цветов, но на стенах висело несколько акварелей.

— Садись на диван. — Катя подождала, пока она устроится, и спросила в лоб. — Ты зачем пришла?

Яна кашлянула.

— В гости.

— Вечером?

Кажется, посетители здесь появляются не часто. Да и женщин Вороной сюда однозначно не водит. Во всяком случае, не тогда, когда дочь дома. Зря она беспокоилась — по этому поводу.

— Так получилось. Извини.

В комнате появился Сергей и скомандовал:

— Хватит доставать тетю Яну. Отправляйся в свою комнату, Катерина. — Девочка явно не собиралась уступать. Она продолжала стоять в центре комнаты и исподлобья буравила взглядом Яну. — Мне выключить телевизор?

Угроза подействовала. Девочка взглянула на отца, как на предателя, и молча, но с достоинством королевы покинула гостиную.

— Кажется, я ей не понравилась, — смущено пробормотала Яна, пока Сергей занимал место дочери. Кстати, взгляд, которым он смерил ее, тоже весьма походил на Катин. — Ты мне не рад?

Сергей явно смутился после прямого вопроса, что-то пробормотал, прошелся по комнате и, наконец, устроился в кресле напротив.

— Почему не рад?

— Не знаю. Мне так кажется.

Это оказалось труднее, чем она думала — прийти в дом к неженатому другу-мужчине. Особенно, когда он ведет себя подобным образом.

— Просто ты появилась внезапно, вот я и растерялся. Что-то случилось?

— Понимаешь… — Слова давались ей с трудом. — Я могу у тебя переночевать?

Если бы она так сильно не смущалась, то расхохоталась бы, настолько комичным стало выражение мужского лица.

— Перено… — Сергей вытер ладонью лоб, словно стряхнул пот, и продолжил: — Погоди, я не понял. А что случилось с твоей квартирой?

— Сережа, я тебя редко о чем-то прошу. Верно?

— Ну, да. Если честно, вообще не помню, чтобы такое случалось. Так, по мелочам.

— Тогда, пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Просто укажи где, и я там лягу. Могу даже на чердаке или веранде. Только там, наверное, холодно.

— Так не лето еще. — Он уперся локтями в колени и подбородком в ладони. — Свободная комната есть. Это не проблема. Только…

— Что?

— Вы поссорились?

Она не стала уточнять, с кем. Просто ответила:

— Нет.

Вороной хмыкнул, встал и направился к двери.

— Ужинать будешь?

— Ты умеешь готовить?

— Я отец-одиночка. Мне положено.

В исполнении Сергея эти слова прозвучали так гордо, что у Яны даже не возникло желания его пожалеть.

— Ты — замечательный отец. Я с удовольствием что-нибудь съем. Признаться, не помню, когда жевала в последний раз. Только Катя…

Сергей обернулся.

— Что с ней не так?

— Она сердится на меня.

Вороной махнул рукой и пропустил Яну вперед.

— Не бери в голову. Соседка пугает ее новой мамой, вот она и устраивает допрос всем, кто здесь появляется. Но не продавать же из-за этого дом?

— Хороший дом.

— А то!

Они поужинали втроем. Мясное рагу оказалось вполне съедобным. За столом Катя разговорилась и уже не смотрела на Яну с подозрением, да и Вороной тоже. Он стал больше походить на мужчину, которого она знала. Когда девочка отправилась спать, Сергей налил гостье кофе, а сам куда-то ушел.

Покинув кухню, Яна нашла его в одной из комнат, где он раскладывал диван. Сергей не обернулся, хотя точно заметил ее, потому что спросил:

— Постелешь себе сама? Белье и плед в комоде.

— Конечно. Спасибо.

— Не за что. — Вороной выпрямился и направился к ней. Точнее к выходу, но Яна еще не отступила от двери. Сергей остановился рядом и посмотрел ей в глаза. — Уверена, что не хочешь поговорить?