Игнат едва не загремел по ступенькам, и вынужден был ухватиться за перила. Леона оказалась довольно дерганой и едва не послала в него молнию. Во всяком случае, вокруг ее правой кисти начали метаться маленькие электрические искорки.

– Хватит дергаться, – даже не посмотрев на напарницу, попросила Басаргина, – если бы он был одержим, он бы нас уже атаковал, а не ждал, когда я его выведу на чистую воду.

Хозяйка дома руку все же не опустила и заклинание не развеяла, на слово она верить никому не собиралась.

– Странно, что куртка из шкуры ветрюха не отразила паралич, – заметил Игнат, восстанавливая равновесие. – Давайте уже, сканируйте.

Кира шепнула простое заклинание, только вот джинна не смогла почувствовать, на этот раз шкура нелюди, из которой была изготовлена верхняя одежда егеря, блокировала слабое заклинание.

– Видок, распахни куртку.

Демидов послушно расстегнул все пуговицы. Теперь, когда ничего не мешало, магичка мгновенно определила джинна, который, как и положено приличному духу, находился в жалких остатках кокона.

– Все в порядке, он не одержим.

Леона развеяла заклинание.

– Вот и хорошо, – вполне искренне заявила она. – Поужинаете со мной?

Игнат покачал головой.

– Нет, нам нужно поговорить наедине и многое обсудить. Спасибо за гостеприимство, мы тебе что-то должны?

Поселковая магичка отмахнулась.

– Я получила много интересной информации, считай, что она – плата за простой моей лаборатории.

До постоялого двора Милоша шли молча. В обеденном зале было очень много народу, свободных мест не осталось. Похоже, ледяной ветер с гор загнал людей сюда, дабы согреться и не только теплом от огромного камина, в котором ревело магическое пламя, но и энным количеством горячительных напитков.

– К лучшему, поедим в номере, – окинув взглядом гудящий народ, подвела итог Кира.

Она пробилась к стойке и быстро сделала заказ. Какой-то здоровенный мужик, которого магичка подрезала, попробовал возмутиться, но магесса материализовала на ладони маленькую шаровую молнию, и агрессивный субъект, съежившись, извинился. Было довольно забавно смотреть на двухметрового бугая с лысой головой, который теперь активно делал вид, что он совсем маленький, и его тут вообще нет.

Стоило закрыться двери в номер за спиной егеря, Кира резко развернулась и, обвив его шею руками, начала целовать. Игнату даже не нужно было прибегать к услугам джинна, чтобы понять, магичка очень испугалась, когда кокон рассыпался в прах, она боится потерять его. Он прижал ее к себе и начал успокаивающе гладить по голове.

– Я не знаю, как так вышло, – виновато, едва слышно, произнесла она, уткнувшись лбам в плечо, – делала точно так же, как в прошлый раз. Только вот ты кричал и рвался, словно я на запчасти тебя разбираю, потом отключился. Вот тут все и пошло наперекосяк. Пока ты пребывал в сознании, кокон понемногу укреплялся, и я не сразу поняла, что он буквально тает, а когда поняла, было уже поздно. Остался жалкий клочок, к которому привязан Фарат, его больше ничего не сдерживает. Он в любой момент может подавить твою волю и разум.

Игнат отстранил Киру и заглянул в ее яркие зеленые глаза, полные слез.

– Ты ошибаешься, милая, его сдерживает вещь гораздо более крепкая, чем кокон. Клятва! Когда я пришел в себя, мы поговорили и пришли к соглашению, он дал клятву, я тоже.

«Не хочешь ей рассказать?» – ехидно поинтересовался джинн.

«Сейчас это не важно, – ответил Игнат, – не мешай. Чуть позже я ей все расскажу».

– Иди мыться, от тебя плохо пахнет, мужичачиной воняет, – копируя капризную интонацию своей тетки, попросила Басаргина, демонстративно зажав нос. – Ты очень сильно пропотел, пока я попыталась кокон зарядить.

Игнат принюхался, и правда, от него пахло так, словно он бежал через лес, улепетывая от парочки нелюдей.

Кира порылась в рюкзаке и нашла сменную рубашку чистую, но с так и не выведенным пятном крови. Демидов попытался вспомнить, кому она принадлежала, но не смог.

Забравшись в ванну, за пару минут наполнившуюся горячей водой, он блаженно вытянул ноги. Здесь, на периферии, было гораздо меньше пласта – наследия переселенцев, вот и эта ванная была уже металлической, толстая, покрытая какой-то эмалью, и наверняка жутко тяжелой. Выбив из пачки папиросу, он прикурил и блаженно закрыл глаза, разбитое тело медленно приходило в себя, а горячая вода только способствовала этому. Стряхивая пепел в забытый кем-то стакан, Игнат прикидывал, что делать дальше. Пока пунктом номер один было добраться до Тамары, а вот дальше? Остановить нашествие можно только одним способом – уничтожить чужой артефакт, не будет долбаных ворот, которые могут открыть одержимые высшими духами люди, и все закончится, конец вторжению, Интерра в безопасности. Вот только он сомневался, что уничтожить артефакт возможно, иначе бы от этой опасной штуки избавились бы, как только дошло, чем она может грозить.

Теплая вода действовала расслабляюще, и егерь сам не заметил, как уснул. Проснулся от того, что кто-то гладил его волосы. Хотя, что значит кто? Открыв глаза, он увидел лицо Киры.

– Вылезай, ужин принесли, – сообщила она. – Я пока магией не дам ему остыть, нет ничего хуже, чем холодное мясо.

Игнат кивнул и взялся за мочалку, которую она ему бросила. Через десять минут он вышел к столу, даже штаны не стал натягивать, только выстирал трусы, а Кира за пару секунд высушила их заклинанием.

Ужин вышел веселым. Кира много шутила, рассказывая какие-то совершенно невероятные байки из своей магической практики. И если бы Демидов знал ее хуже, то подумал бы, что все в порядке, но это было не так, магесса пыталась скрыть свое волнение. Похоже, она была не на шутку обеспокоена. Наконец, все было съедено и выпито. Игнат планировал перенести общение в горизонтальную плоскость, но Басаргина покачала головой.

– Рассказывай, – попросила она мягко, но было понятно, что отступать она не собирается.

Фарат на это только хмыкнул: «Я же тебе говорил, что она не отстанет». Теперь, когда кокона не стало, они могли общаться мысленно. Игната это слегка напрягало, фактически джинн мог прочитать любую мысль в его голове. Никаких секретов и приватности.

– Мы договорились, принесли взаимную клятву, – наконец произнес он, обращаясь к магичке, которая с ожиданием смотрела на него. Но понимая, что Кира все равно не отстанет, он пересказал суть этого разговора.

– Ты с ума сошел? – вскочив, закричала она. Ее лицо с маленькими точками веснушек пошло красными пятнами, кулачки сжаты, да с такой силой, что побелели.

Игнат удивленно вскинул бровь.

– Милая, ты чего так испугалась? Я вроде тебе все объяснил.

– Лига за такое на костер тащит, даже не за такое, а за мысли о таком, – возмущенно закричала Кира. – А ты обо мне подумал? Я ведь люблю тебя, идиота.

– Спокойно, – поднимаясь, ответил Игнат, – давай без надрыва. Клятва предусматривает лигу, гильдию и братство, все это произойдет только после того, как баланс происходящего вернется к норме, потом мы будем разговаривать. Я тоже тебя люблю. – Он притянул ее к себе и поцеловал.

«О, сейчас жара будет, – прокомментировал Фарат. – Жалко не могу запастись копчеными колбасками, с ними на вас смотреть гораздо веселее. И не надо говорить, что заточишь меня в кокон на пару месяцев. Хрен тебе, нет больше кокона».

«Еще одно слово, – мысленно произнес егерь, – и я разорву клятву, и будь, что будет. Так что, приглуши свои скабрезные комментарии, сиди тихо, как лесовик в засаде. Еще один звук, и я клянусь, найду способ восстановить твой кокон».

«Все, все, – сразу сдал назад джинн, – можете делать, что хотите, я не подсматриваю, будем считать, что я сплю».

«Ага, спишь, – хмыкнул Игнат. – Прикинься тихим призраком – не видно и не слышно, а то действительно осерчаю».

«Ох, какие мы грозные, – послал джинн Игнату мыслеобраз, где тот выглядел очень сердитым. – Все, умолкаю».

– Видок, ты со мной или где-то витаешь? – пробился через этот «внутренний монолог» голос Киры.