Тигр вновь заревел, и где-то на середине звериный рев превратился в очень человеческий крик. Продолжая меняться прямо на глазах, тигр поднялся на задние лапы, и там, где только что были когтистые лапы, возникла пара старых черных сапог. Когти превратились в серебряные сигулы: луны, кресты и спирали.

Ярко-желтая макушка продолжала расти ввысь, пока не обернулась высоким остроконечным колпаком – точно таким же, какой Тим видел в жестяном ведре. Непонятное белое, выросшее в том месте, где была верхняя часть груди тигра, превратилось в длинную бороду, сверкавшую в солнечном свете морозного утра. А сверкала она потому, что в ней были разбросаны бусины драгоценных камней: изумрудов, рубинов, сапфиров и алмазов.

Тигр исчез, и изумленному взору Тима предстал Мерлин Эльдский.

Волшебник не улыбался, как в видении Тима… хотя теперь мальчик понимал, что это было совсем не его видение. Это было наваждение, созданное человеком в черном, чтобы его погубить. Настоящий Мерлин смотрел на Тима мягким, добрым взглядом, но в глазах мага была и суровая серьезность. Ветер развевал его белые шелковые одежды, так что они облепляли тело – такое худое, что все кости выпирали наружу.

Тим встал на одно колено, склонил голову и поднес ко лбу дрожащий кулак. Попытался сказать: Хайл, Мерлин, – но голос пропал. Мальчик сумел выдавить из себя только сухой хрип.

– Встань, Тим, сын Джека, – сказал волшебник. – Но сначала закрой пузырек. Там, как я понимаю, еще что-то осталось. Всего несколько капель, но они тебе пригодятся.

Тим поднял голову и вопросительно посмотрел на Мерлина.

– Для твоей мамы, – пояснил маг. – Для ее глаз.

– Правда? – прошептал Тим.

– Истинная правда. Клянусь Черепахой, держащей мир на спине. Ты прошел долгий путь, проявил изрядное мужество – и изрядную глупость, но это простительно, ибо глупость и смелость часто идут рука об руку, особенно если ты еще молод. И ты избавил меня от заклятия, освободил от обличья, которое столько лет было моей тюрьмой. Ты заслуживаешь награды. Закрывай пузырек и вставай.

– Спасибо. – Руки у Тима дрожали, слезы туманили взгляд, но он все же сумел закрутить крышку на пузырьке и не пролить то, что осталось. – Я думал, вы – Страж Луча, но Дария сказала, что нет.

– Кто это – Дария?

– Тоже пленница, как и вы. Она была заперта в маленьком механизме, который мне дали люди из Фагонарда. Но теперь она, кажется, умерла.

– Мне искренне жаль, сынок.

– Она была моим другом, – просто сказал Тим.

Мерлин кивнул.

– Мир полон горя, Тим Росс. А что до меня, то поскольку это Луч Льва, он, должно быть, подумал, что будет забавно придать мне обличье большой кошки. Но не Аслана, ибо ему не подвластно такое великое колдовство… хотя он бы не отказался. О да. Как не отказался бы убить Аслана и остальных Стражей, чтобы обрушить Лучи.

– Сборщик налогов, – прошептал Тим.

Мерлин запрокинул голову и рассмеялся, при этом высокий остроконечный колпак не свалился, и Тим подумал, что это само по себе волшебство.

– Нет-нет, не он. Чуть-чуть магии и долгая жизнь – это все, на что он способен. Нет, Тим, я говорю о другом. О том, кто гораздо сильнее человека в черном плаще. Тому, о ком я говорю, стоит лишь указать пальцем, и Черный Плащ стремглав бежит исполнять поручение. Но не Алый Король направил тебя сюда, и тот, кого ты называешь сборщиком налогов, еще поплатится за свою глупость, в этом я не сомневаюсь. Он – слишком ценная фигура, чтобы его убивать. Но сделать больно? Как следует наказать? Да, пожалуй.

– А что он с ним сделает? Этот Алый Король?

– Лучше об этом не знать, но в одном можешь быть уверен: больше он никогда не появится в Древесной деревне. Его время в качестве сборщика налогов уже прошло.

– А моя мама… к ней правда вернется зрение?

– Да, ибо ты сослужил мне хорошую службу. И ты еще многим послужишь за свою жизнь. – Маг указал пальцем на пояс Тима. – Это лишь первый из револьверов, которые ты будешь носить на поясе. Самый первый и самый простой.

Тим посмотрел на четырехзарядник, но достал из-за пояса не его, а отцовский топор.

– Револьверы – не для таких, как я, сэй. Я всего лишь простой деревенский мальчишка. Я стану лесорубом, как мой отец. Древесная деревня – вот мое место, и я там останусь.

Старый маг посмотрел на него проницательным взглядом.

– Ты говоришь так, держа топор, но стал бы ты так говорить, если бы держал в руках револьвер? Стало бы так говорить твое сердце? Можешь не отвечать, ибо я вижу правду в твоих глазах. Ка уведет тебя из Древесной деревни. Уведет далеко-далеко.

– Но я люблю свою деревню, – прошептал Тим.

– Это будет еще не скоро, так что не беспокойся. Но слушай меня, слушай очень внимательно и повинуйся.

Высокий маг согнулся, уперев руки в колени, и наклонился поближе к Тиму. Уже затихающий ветер трепал его белую бороду, в которой искрились драгоценные камни. Его лицо было узким и длинным, как у сборщика налогов, – но не жестоким и злым, а серьезным и добрым.

– Когда вернешься домой – а обратный путь будет гораздо быстрее, чем путь сюда, гораздо быстрее и безопаснее, – закапай маме в глаза это снадобье из пузырька. А потом сразу отдай ей отцовский топор. Ты понял? Эту монетку ты будешь носить на шее всю жизнь – с ней тебя и похоронят, – но топор отдай маме. Сразу, как только закапаешь ей в глаза.

– П-почему?

Мерлин сдвинул косматые брови, уголки рта опустились. Его лицо вдруг перестало быть добрым – оно сделалось пугающе ожесточенным.

– Не тебе это спрашивать, мальчик. Ка врывается в жизнь человека, как ветер – как стыловей. Ты сделаешь, как я сказал?

– Да, – испуганно выдохнул Тим. – Я отдам ей топор, как вы сказали.

– Хорошо.

Маг повернулся к простыне, под которой они укрывались от стыловея, и протянул над ней руки. Ближайшая к клетке сторона приподнялась, легла на вторую сторону, и простыня сделалась вдвое меньше. Потом снова сложилась и стала размером со скатерть. Тим подумал, что женщинам Древесной деревни очень бы пригодилась такая магия, чтобы стелить постели, и тут же задался вопросом, не была ли подобная идея кощунством.

– Нет-нет, – рассеянно проговорил маг. – Ты правильно думаешь. Только оно бы все наверняка перевернулось с ног на голову. Магия – штука коварная, даже для таких стариков, как я.

– Сэй… а вы правда живете назад во времени?

Мерлин вскинул ладони в шутливом раздражении; рукава плаща съехали вниз, обнажив руки – тонкие и белые, как ветви березы.

– Все так считают, и если я стану их разубеждать, они все равно будут думать, что это так, верно? Я живу, как живу, Тим, и правда в том, что теперь я по большей части ушел на покой. Ты, наверное, слышал рассказы о моем волшебном доме в лесу?

– Да!

– А если я скажу тебе, что живу в пещере, и там у меня только единственный стол и матрас на полу, а ты скажешь об этом кому-то еще – как ты думаешь, тебе поверят?

Тим обдумал вопрос и покачал головой:

– Нет. Не поверят. Я вообще сомневаюсь, что кто-то поверит, что я с вами встречался.

– Это их дело. А что до тебя… ты готов возвращаться домой?

– Можно задать вам один вопрос?

Маг поднял указательный палец.

– Но только один. Я провел в этой клетке так много лет – а она, как ты видишь, стоит на месте, и ей нипочем никакая буря – и устал гадить в эту дыру. Жить монашеской жизнью – это, конечно, неплохо, но всему есть предел. Задавай свой вопрос.

– Как Алому Королю удалось вас захватить?

– Он не может никого захватить, Тим. Поскольку сам пребывает в плену на вершине Темной Башни. Но у него есть немалая сила – и немало агентов. Тот, с кем ты встречался, – далеко не самый лучший из них. К моей пещере пришел человек. Я думал, он странствующий торговец. Ему удалось ввести меня в заблуждение, ибо он владел сильной магией. Этой магией его наделил Алый Король, как ты, наверное, уже догадался.