— Пока что, — произнесла я, — кофе, поданный под проливным дождем перед битвой с ненормальными сектантами за будущее Зоны — самый лучший вид кофе.

— Надеюсь, нам будет достаточно одной кружки, — сказал Гуннар. — И давайте надеяться, что это будет единственный раз, когда нам придётся подавать его.

Верно сказано.

— Я бы не был против бургера к нему, — сказал Бёрк, и его желудок тут же подтвердил это высказывание. — Немного помидоров, немного красного лука, немного горчицы, немного ярко-жёлтого американского сыра.

— Глупости, — произнес Лиам. — Если это все, что тебе нужно, то это не очень хороший бургер.

— Бургер и кофе с цикорием — это глупости, — сказала я. — К кофе подходят круассаны или французские пышки.

— С горочкой сахарной пудры на них, — согласился Бёрк.

— В котелке осталось еще кое-что, — скалал Лиам. — Можешь подлить себе.

— Ты испортил мне весь кайф, Куинн.

— Видимо, это случилось не впервые, — пробормотал Мозес и ухнул, когда Лиам стукнул его по руке.

— Что ж, когда все закончится, — сказала я, — когда все мы будем в безопасности, и никто не будет насылать на нас свою армию, мы устроим вечеринку. И у нас будут бургеры, самые настоящие бургеры.

— И картошка фри, — произнес Лиам. — Нарезанная вручную.

— И спиральки! — выкрикнул кто-то справа. — Спиральки — это офигенно.

— Спиральки для малышей, Роджерс! — выкрикнул кто-то другой. У Роджерса сегодня был нелегкий день.

— Мы сделаем и то, и другое, — пообещала я достаточно громко, чтобы бедняга Роджерс услышал меня. — Мы закатим вечеринку на улице рядом с «Королевскими Рядами». А выпивка в значительной степени будет за счет заведения.

Как исследовало ожидать, это вызвало бурные аплодисменты.

Побудка произошла прямо перед рассветом под коллективные стоны тех, кто наконец-то смог заснуть, чтобы выкроить себе хотя бы пару минут отдыха. Я проваливалась в сон дважды, положив голову на плечо Лиама, а его рука лежала на моей коленке. Мозес был с другой стороны от меня, а Бёрк от Лиама.

Поначалу, когда раздались звуки трубы, я подумала, что это побудка, которая происходит на Острове Дьявола каждое утро. Но потом я увидела состав офицеров, в том числе Гуннара и Коменданта, которые разговаривали напротив нас, и выражения их лиц были серьезными.

Я промаргалась, чтобы проснуться, на мгновение задержав на них взгляд, а затем перевела взгляд на Лиама.

— Привет.

— Доброе утро. — Он жестом указал в сторону рынка. — Суп заменили на что-то, что пахнет как еда, которую лондонцы подавали детям в девятнадцатом веке.

— Думаю, я бы предпочла понаблюдать. — Я подтянула коленки, кивнув в сторону офицеров. — Как долго они разговаривают?

— Достаточно долго, чтобы полагать, что это серьезно.

И это не единственное, что можно было увидеть. Как только над Островом Дьявола начало подниматься солнце, на рынке появился Малахи.

— Черт возьми, — прошептала женщина агент где-то рядом.

— Почему все женщины всегда так реагируют на него? — сердито спросил Мозес. — Он просто парень с крыльями, приделанными к спине.

— Это не только из-за крыльев, — сказал кто-то еще. — И не только женщины на него пялятся.

Я прикусила губу, чтобы сдержать смешок. Это было и из-за крыльев, а также золотистых доспехов, щита и кирпично-красной кожи, которая была надета под ним, да и всего остального. Он был похож на воина, которым и являлся.

Он оставил крылья раскрытыми в напоминание о том, кем является, явно настаивая на том, чтобы Сдерживающие признали и приняли это к сведению. Это было неописуемо смело и страшно опасно.

Тони направился к рынку, держа чашку в руках, все еще одетый в свой пернатый наряд.

— Похоже, мои перья только что затмили, — сказал он под смешки агентов, расположившихся вдоль здания.

Лиам, Мозес, Бёрк и я поднялись на ноги и направились к Малахи. Думаю, Малахи не согласовывал план Мозеса по возвращению на Остров Дьявола или не знал о нём вообще.

— Поговорим об этом позже, — произнес Малахи.

— Думаю, я представлю всех, — сказал Гуннар. — Комендант, это Малахи из армии Консульства.

— Малахи, — произнес Комендант. — Полагаю, ты здесь не для того, чтобы сдаться Сдерживающим, что привело тебя в Квартал?

— Война, — ответил Малахи. — У нас общий враг.

— Люди? — спросил Комендант, явно проверяя его.

Малахи, как и следовало ожидать, не был ни взволнован, ни оскорблен этим вопросом.

— Тем, кто разжигает войну ради войны. Тем, кто убивает, чтобы доказать свою точку зрения. Потому, что они уничтожат Новый Орлеан и тех, кто в находится нём. Я пришел, чтобы оказать помощь. А у них не больше прав убивать, чем было у Двора в самом начале.

Комендант кивнул.

— А когда война закончится?

— Я не разжигал войну против вас по своей воле и не буду отвечать за преступления других. Я помогу сражаться, но не буду задержусь после. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы дестабилизировать работу этой тюрьмы.

Если Командующий и удивился его плану и откровенности, он этого не показал.

— Он прав.

Брови Командующего поползли вверх. Он посмотрел на Гуннара.

— Я буду стоять за Зону, — сказал Гуннар. — За верховенство закона. Но я не буду лгать, больше нет. Мы не можем притворяться, потому что мир не так прост, как нам кажется, нет только черного и белого.

Казалось, что весь Остров Дьявола затих, когда Комендант посмотрел на своего заместителя.

— А если я попрошу о твоей отставке?

Гуннар вытащил и протянул ему свой значок.

— Тогда он ваш. Я нахожусь на территории Острова Дьявола. Ландро долгое время стояли за этот город, и сегодня мы сделаем это снова. И когда все закончится, если вы захотите оставить меня здесь, я, вероятно, не смогу остановить вас. Но это нормально, потому что это правильно. Правильный ход действий, и вы никогда не скажете мне иначе. Конгресс никогда не скажет иначе.

Снова повисла тишина, пока Комендант и Гуннар пристально смотрели друг на друга.

— Как выясняется, — произнес Комендант через мгновение, — кажется, ты прав. — Он посмотрел на Малахи и протянул руку. — Мы будем благодарны за вашу помощь, сэр.

— Мы поможем, — послышался другой голос.

К нам вышел Недра и еще дюжина Пара позади него. Мужчины и женщины, с бледной и светлой кожей. С рогами и перьями. С острыми ушами и волосами, стекающими словно вода. Некоторые высокие, словно деревья, другие маленькие словно птички, с крыльями, двигающимися словно паутинка на ветру. Эти, готова поспорить, являлись пикси. Думаю, Лиам называл их «маленькие надоедливые засранцы». Но пока они сражались за нашу сторону…

— Мы не станем отсиживаться, когда наши семьи находятся под прицелом, — сказала стройная женщина, выше двух метров, кожа которой черного цвета искрилась, словно гранит под лампой.

Остальные Пара согласились вслед за ней.

— Вы знаете, как защитить себя? — спросил Коммандующий. — Как сражаться?

— Они знают, — ответил Малахи. — Я заверяю вас как один командир другого командира.

Командующий кивнул, а затем посмотрел на всех присутствующих — людей и Паранормальных.

— Буду откровенным, — произнес он. — Этой ночью произошло еще больше перестрелок. Ревейон убил еще 20 человек. Некоторые были агентами, некоторые — мирными жителями. Электричество отсутствует во всей южной части Зоны, возможно, это диверсия Ревейона. Федералы не могут перенаправить персонал, кроме как пешком, пока электричество снова не включат, а это может занять много времени.

— И что это значит? — спросил один из агентов в униформе.

— Это значит, что мы сами по себе, — ответил Командующий. — Это значит, что нам придется самим побеждать или проигрывать в этой войне. Мы ожидаем, что они атакуют сегодня, и, похоже, нам придется встречать их самостоятельно.

Он перевел свой взгляд на Малахи и Мозеса, на человеческих солдат, собравшихся перед ним, на дюжину Паранормальных мужчин и женщин, которые присоединились ночью, которые желали сражаться.