— А ты знаешь, что на этом острове раньше было древнее поселение, в котором жили кровопоклонники? — жарко прострекотал крепыш и остро глянул на меня. — Они столько всего после себя могли оставить. Нечисти какой–нибудь. Тех же привидений. А с привидениями шутки плохи. Мигом тебе сердце стиснут — и поминай как звали.

— А тело? Тело же останется. А профессор говорил, что студенты исчезают бесследно, — подначил я раскрасневшегося Ваську.

— А может и не приведения тут орудуют! Это я так, для примера, — пробурчал парень, облизал толстые губы и решил ещё постращать меня: — Да, много чего об академии болтают. Хватает и небылиц. Но есть среди них и правдивые истории. Вот, например, знакомый лудильщик мне сказывал, что у его соседки тут сын учился. Дык перед окончанием первого семестра соседке пришла телеграмма. Мол, так вот и так, утоп ваш сын в заливе, а тело до сих пор не найдено. Но как он мог утопнуть, ежели сызмальства жил у океана и плавал что твоя рыба?

— Аргумент, — максимально серьёзно ответил я, чтобы не распалять крепыша. — Хорошо. Приму к сведению слова профессора Колосова. Доволен?

Тот кивнул и улыбнулся, продемонстрировав отсутствие переднего зуба.

Мой безмятежный сон нарушил какой–то лёгкий стук. Я в полузабытье перевернулся на другой бок и промычал:

— Эдуард, прекращай…

Но чертов крыс снова чем–то застучал, а может и опять принялся гнуть прутья клетки. Поэтому я с тяжёлым вздохом разлепил веки и заглянул под кровать. Эдуард сидел на жопе ровно и лишь презрительно зыркал глазами–бусинками. Хм…

В этот миг звук повторился. И только теперь я понял, что он шёл из–за двери моей комнаты. Кажется, кто–то стоял в коридоре и временами тихонько постукивал. Но кто это может быть? Сейчас ночь на дворе. Из окна вон падает серебристый лунный свет, в котором танцуют пылинки. А кто–то стучит в мою дверь… И что–то мне подсказывает, что это вряд ли толпа поклонниц.

Я против воли вспомнил страшилки Васьки. Да ну нет… Бред всё это. Однако стук повторился. И он стал более настойчивым. Некто даже дёрнул на себя дверь, но щеколда не позволила ей распахнуться. Что–то мне уже не до шуток.

Мой взгляд лихорадочно осмотрел комнату на предмет оружия, но наткнулся лишь на блокнот. Он лежал на столе и служил мне в качестве бухгалтерской книги. Я решил записывать в него сколько израсходовал денег на втирание в доверие к Адриане Меццо. Надеюсь, мне потом удастся стрясти с Люпена все потраченные средства. Я же не мать Тереза, чтобы тратить свои кровные. Но до этого может и не дойти. Кто–то настойчиво желал попасть в мою комнату. И хрен знает какие у него намерения.

Я сглотнул вязкую слюну и аккуратно встал с облегчённо заскрипевшей кровати. Затем на цыпочках подошёл к двери и прислушался. Кажется, за ней кто–то дышал и шелестел тканью.

А потом некто приглушённо чертыхнулся:

— Проклятый соня…

— Вероника? — узнал я голос и удивлённо вскинул брови.

— О, наконец–то, — обрадованно прошептала девушка. — Открывай скорее эту сраную дверь.

— А это точно ты? — на всякий случай уточнил я, не спеша впускать её в комнату. — Сколько я вытащил крон из штанов того голозадого бегуна–любовника?

— Тысячу, — не мешкая ответила магичка.

Тогда я открыл дверь. И в неверном лунном свете мне удалось разглядеть, что в коридоре действительно стоит Вероника. На ней красовались штаны из габардина и короткий плащ с капюшоном.

Я сразу же спросил, не скрывая своего изумления:

— Как ты тут оказалась? Башня ведь защищена рунами от порталов. Да и на остров ты как попала? Ты же можешь открыть портал лишь туда, где уже была.

— Так я здесь была и не раз. Хочешь расскажу историю про одного смазливого старшекурсника? — томно промурлыкала она, подавшись ко мне и очутившись в комнате.

— Давай в следующий раз. Лучше расскажи, зачем ты пришла. Могла же телефонировать. А так — разбудила среди ночи честного человека, — проворчал я, закрыв дверь.

— Ты–то честный человек? — ахнула девица и едва успела прикрыть рот ладошкой, а то бы её смех перебудил весь этаж.

Я же вперил в неё недовольный взгляд и повторил свой вопрос:

— Так с какой стати ты сюда заявилась?

— Соскучилась. Хотела посмотреть на тебя, — пропела магичка. — Ну и ещё Люпен попросил меня передать тебе твои документы мага–анималиста. Он сегодня забрал их из министерства Магии. Вот, держи.

Девушка протянула мне «корочки». Я взял их и продолжил пытать её:

— А в башню–то ты как пробралась? Входная дверь же закрыта на три сложнейших замка, а ключи у комендантши. Да и на всех окнах решётки.

— Пошли, покажу, как я проникла сюда. Заодно и поболтаем. А может и не только поболтаем… — произнесла она чуть хрипловатым голосом и прикусила нижнюю губу.

— Ладно, пошли. Но ты спрячь поглубже свои женские чары, — сурово сказал я, прикинув, что мне определённо стоит поглядеть на тот путь, которым можно покинуть башню.

Руководствуясь этой мыслью, я быстро оделся, вышел из комнаты и вместе с Вероникой пошёл к лестнице.

— Жаль, что лифты на ночь отключают, а то тут спускаться умучаешься, — неожиданно проговорила девушка, недовольно сморщив носик. — И почему первокурсники живут так высоко?

— Традиция, — ответил я, принявшись шлёпать по ступеням спящей башни. — Зато уже в следующем году все нынешние перваки переедут на этаж ниже, а их места займут очередные салаги.

— А–а–а, так вот почему старшекурсники живут сразу над аспирантами и профессорами, — понятливо прошептала магичка, легкомысленно прыгая по лестнице, точно юная озорная козочка.

— Совершенно верно, — подтвердил я её слова. — И ты как–то подозрительно много знаешь об академии.

— Видать, настала пора рассказать мне о смазливом старшекурснике. Мы любили друг друга долгих два месяца. И за это время я узнала от него о том, как устроены башни и ещё кое–что… Практически в каждой башне на первом этаже есть решётка, которая легко выходит из креплений. Однако к этой тайне допущены лишь избранные старшекурсники. Так что, ты мне должен, Вик.

— Мы квиты. Я прощаю тебе должок за голожопого бегуна, — проговорил я и следом за Вероникой спустился на первый этаж.

Тут мы миновали вход в столовую и остановились возле кладовки. Её дверь оказалась приоткрыта.

Девушка толкнула её и сказала:

— Ну, вскрывать простенькие замки я тебя сама учила, поэтому справишься, ежели потребуется.

Магичка вошла в небольшое тёмное прямоугольное помещение. Я прошмыгнул за ней и увидел, что возле стен стоят шеренги щёток, веников, швабр и вёдер. Окно же обнаружилось в дальнем конце кладовки. И его ставни с мутными стёклами, покрытыми рунами, оказались приоткрыты. А решётка и вовсе — отсутствовала.

Девушка подошла к окну и попросила:

— Подсади, а то высоковато для меня и подоконника нет.

Я послушно обхватил её за стройные ножки и приподнял. Да так хорошо приподнял, что её пятая точка оказалась чуть ли не у меня на лице.

Вероника тут же не преминула картинно расстроенно выдохнуть:

— Жаль, что я не надела юбочку.

— Полезай скорее в окно. Ты так–то не совсем худышка, — пропыхтел я, чувствуя шевеление в штанах.

— Мужчины любят мясо, а не кости, — мудро выдала магичка, полностью отворила ставни и выбралась на волю.

Я последовал за ней и оказался по щиколотку в траве. Мой взгляд тотчас упал на решётку, которая лежала рядом с окном. Надо бы вернуть её на законное место. Но сперва я прикрыл ставни, а лишь затем вставил решётку в крепления и удовлетворённо хмыкнул.

Девушка в этот миг посмотрела на меня и заметила ржавчину, оставшуюся на моих руках. И, конечно же, её насквозь пропитанный распутством мозг выдал очередную пошлую остроту:

— Вик, а что это у тебя на руках? Ты наконец–то поигрался со своими малышом? Похоже, он у тебя сильно заржавел.

— Прекращай! — рыкнул я на неё и потряс указательным пальцем. — В следующий раз я тебе дверь точно не открою. Помяни моё слово.