Лорел захотелось что-нибудь испечь, ощутить под руками податливое тесто. Может, это желание появилось из-за бездумной лени, долгого сна, дальних прогулок и ежевечерних бдений в игровом зале, а может, из-за легкой утренней мороси, превратившей солнечный пляж в жемчужную акварель. Или она просто заскучала по любимому делу, ведь несколько дней подряд заходила на кухню лишь для того, чтобы сварить кофе или сделать попкорн.

Не потому ли Паркер ежедневно уединялась на пару часов с ноутбуком, Мак бродила по окрестностям с фотокамерой, а Эмма как-то ускользнула в цветочный магазин и украсила весь дом чудесными букетами и композициями?

Лорел уже проверила кладовку и отметила, что Дел, прекрасно понимавший, чем все закончится, закупил базовые ингредиенты и, к ее искреннему изумлению, кое-что из профессиональных инструментов, подсмотренных в ее кладовой. Однако всего он знать не мог, как не мог предугадать ее желания напечь сладких пирогов. Лорел мысленно составила список, который наверняка изменится в зависимости от возможностей местного рынка, и оставила Паркер записку.

Уехала в магазин. Одолжила твою машину.

Л.

Затем она схватила ключи и сумочку и отправилась в свое, как ей нравилось об этом думать, маленькое приключение.

Заканчивая серию кардиоупражнений в домашнем спортзале, Паркер смотрела на моросивший за окном дождь. Сделав скидку на отпуск, она не включила, как обычно, теленовости — все, что происходит сейчас в мире, подождет ее возвращения домой.

Разумеется, за исключением невест. Однако редкие телефонные звонки, горстка проблем и забот не омрачали ее отпускного настроения. Все проблемы прекрасно улаживались на расстоянии. Если честно, то очень приятно сознавать, что можно уехать в отпуск, но не пустить необходимые дела на самотек.

Лорел улыбнулась, заметив Мак — в бейсболке на рыжих волосах, в голубой ветровке, ослепительной на сером промозглом фоне, — спешащей с фотокамерой на тоскующий под дождем пляж.

Нас можно оторвать от дома, размышляла Паркер, но невозможно лишить нашей сути.

Она еще минутку смотрела в окно, затем переключила музыку на более спокойную и продолжила тренировку.

Куча свободного времени и возможность никуда не спешить, не втискивать в плотный график неожиданно возникающие встречи или поручения воспринимались как награда.

Паркер решила воспользоваться хореографическим станком и начала с глубоких приседаний — плие.

Когда вошел Мэл, Паркер стояла, задрав ногу на перекладину и вжавшись носом в колено.

— Гибкая, — заметил он и удивленно выгнул брови, когда Паркер сердито уставилась на него. — Проблема? Ты не хочешь, чтобы я немного поразмялся?

— Нет, конечно же нет. — Ее ужасно раздражало ощущение собственной неловкости, неграциозное, слишком часто возникающее в его присутствии, поэтому она решила проявить дружелюбие. Хотя это и потребовало некоторых усилий. — Располагайся. Можешь сменить музыку, если хочешь. Мне все равно. — «Во всяком случае, я постараюсь себя в этом убедить», — мысленно добавила она.

Мэл лишь пожал плечами и направился к скамье со штангой.

— Я не знал, что кому-то еще не спится, пока не услышал классическую музыку.

— Мак уже на пляже с фотоаппаратом, — как можно вежливее сообщила Паркер.

— В дождь?

— Похоже, мы ничего не можем с собой поделать. — Паркер с улыбкой повернулась к нему лицом, подозревая, что в противном случае он будет пялиться на ее задницу.

— И не надо. Я видел ее фотографии. Можно кое-что развесить здесь.

Паркер удивилась, поскольку сама именно это планировала.

— Да, конечно. Итак… Сколько ты выжимаешь?

— Обычно фунтов сто пятьдесят. У тебя хорошие руки, — сказал Мэл, окинув ее уже привычным долгим взглядом. — А ты?

— Сто десять, сто двадцать, если есть настроение.

— Неплохо.

Растягиваясь, Паркер краем глаза посматривала, как Мэл поднимает и опускает штангу. У парня самого руки что надо. Мышцы рельефные, но не карикатурные. Она видела Мэла на пляже — не то чтобы специально разглядывала — и знала, что он поддерживает хорошую физическую форму, а таких мужчин она уважала.

Высоко на правом бицепсе красовалась татуировка — кельтский символ мужественности. Она нашла этот рисунок в Гугле, естественно, исключительно из любопытства.

Паркер перешла к «скручиваниям» для брюшного пресса, а Мэл — к упражнениям с гантелями. Он не пытался разговаривать с ней, и она почти забыла о его присутствии, посвятив последние несколько минут йоге, а когда повернулась за бутылкой воды, чуть не наткнулась на него.

— Прости.

— Ради бога. Ты отлично накачана, мисс Браун.

— Просто в тонусе, — поправила она. — Накачанность оставляю тебе, мистер Каванаф.

Мэл достал из холодильника две бутылки воды, одну вручил ей. И вдруг, когда Паркер повернулась спиной к холодильнику, придвинулся, положил руки на ее бедра и слегка коснулся губами ее губ.

Она уверила себя, что все дело в неожиданности, — иначе как объяснить, что время вдруг остановилось, что поцелуй словно разжег тлеющие угольки?

— Стоп. Минуточку.

— Пожалуйста.

Она одарила его взглядом, многих приводившим в замешательство, но Мэл явно не смутился. Правда, больше на нее не набрасывался, просто не сводил с нее ярко-зеленых глаз. Она почувствовала себя мышкой, вдруг оказавшейся перед огромным котом, — а она никогда не испытывала ничего подобного.

— Послушай, если ты вдруг решил, что я… что все парами, а мы…

— Нет. Только ты. Четвертое июля. Я прекрасно помню.

— Это… это ничего не значило.

— А мне понравилось. Мне нравятся твои губы, и я решил проверить свои воспоминания. Вот и все.

— Замечательно. Теперь, когда мы все прояснили… — Паркер оттолкнула его локтем и гордо удалилась.

Весело хмыкнув, весьма довольный собой, Мэл подошел к музыкальному центру. Лично он предпочитал классику, разбавленную гитарами и барабанами.

Лорел выгружала из багажника пакеты, испытывая очень теплые чувства к местному супермаркету. Может, она слишком увлеклась, но поскольку это доставило ей удовольствие, не видела в излишествах ничего плохого. Теперь продуктов хватит и на пироги, и на хлеб, и на кофейный торт… и на любую кулинарную фантазию.

— Кажется, проясняется! — воскликнула прибежавшая с пляжа Мак.

Лорел покосилась на промокшую ветровку подруги.

— Хм, я вижу.

— Нет, правда. Вон там. Голубые клочки. — Мак указала на восточную часть неба. — Я оптимистка.

— Мокрая оптимистка.

— С несколькими отличными снимками. Драматичными, мечтательными, в общем, с настроением. — Мак подхватила один из пакетов. — О, тяжелый. Что там?

— Продукты.

Мак заглянула в пакет и самодовольно ухмыльнулась.

— Так и знала, что ты будешь печь. Горбатого могила исправит.

— На себя посмотрела бы.

— А Эмма уже мечтает о садике на берегу. Пампасная трава и… ну, я не помню. Но я бы не стала обзывать нас трудоголиками.

— Ни в коем случае. Мы просто женщины в самом расцвете сил.

— Гораздо лучше, — согласилась Мак, помогая Лорел втащить в кухню пакеты. — Не помню, когда так чудесно отдыхала, и мне просто не терпится поскорее загрузить снимки в компьютер. Я и видео сняла. Интересно, удастся ли уговорить Паркер и Дела оборудовать фотолабораторию.

— Паркер думает, что здесь идеальное место для проведения романтичных свадеб на берегу океана.

Мак задумчиво поджала губы.

— Это может завести слишком далеко. Разве что действительно идеальное место.

— Только не поощряй ее, — предупредила Лорел, перехватывая сумки, чтобы открыть дверь, однако Дел опередил ее, распахнув дверь изнутри.

— А, вот и вы. — Он забрал у них по пакету. — Нам не хватало продуктов?

— Мне не хватало.

Дел поставил пакеты на рабочий стол, наклонился и поцеловал Лорел.