Надо ли говорить, что это привлекло максимум внимания?

Вся та орда, резвящаяся ранее под ними, дружно рванула в сторону удирающей добычи, позволив реальной группе осторожно двинуться вперёд.

Трудность была лишь в том, что с каждым пройденным метром, расстояние между магом крови и его творениями увеличивалось, от чего связь неумолимо ухудшалась.

В какой-то момент Владу пришлось и вовсе отказаться от скрывающей их пленки на обратной стороне растительности, понадеявшись на отсутствие внимания.

Десять метров, двадцать, сорок… Шестьдесят. Они уходили всё дальше, пока сам Влад замедлялся, пытаясь как можно дальше продлить свой контроль.

Именно поэтому он слишком поздно почувствовал подозрительное движение прямо под собой.

Инстинктивно развернувшийся под ним кровавый щит с честью выдержал удар многочисленных когтей и лап многоручки. Острые когти хоть и соскоблили верхний слой защиты, но не продвинулись дальше.

Однако тварь на этом не остановилась. Её лапы плотно обхватили закрытого в полусферу мужчину и дернули его резко вниз.

Отвлекшийся на контроль Владислав попросту не успел вытащить себя на поверхность.

Последнее, что он увидел, перед тем, как темные воды сомкнулись у него над головой, это отчаянный взгляд Нины и протянутую в его сторону руку, пока Бородач спешно уносил её в безопасное место.

А дальше Владу стало резко не до каких-то там посторонних размышлений.

Во-первых, ему очень повезло, что перед погружением он сделал вдох и не выдохнул эти жалкие остатки кислорода, когда холодная вода хлынула ему за шиворот и сжала тело в ледяных тисках.

А второй хорошей новостью оказалось отсутствие поблизости большей части тварей. Нет, вскоре они тоже прибыли, почувствовав в родной стихии добычу, но сделали они это постепенно, дав Рудину хотя бы шанс “привыкнуть”.

Чудовище, которому столь повезло его утащить, мгновенно поплатилось за свою дерзость, оказавшись разорванным на несколько кусков мощными кровавыми ударами, пришедшими с разных сторон.

И когда Влад уперся кровью в самого себя и попробовал подняться, на него обрушились десятки тварей со всех сторон.

Лишь то, что Рудин подозревал о подобной возможности, спасло его жизнь. Окруживший его щит был подобен ежу или, скорее, моргенштерну. То есть, шару с торчащими из него во все стороны шипами.

Владислав почти ничего не мог разобрать. Вокруг него творился сущий хаос — черные волосы, потоки взбаламученной воды, пузыри, кровавые удары и расходящиеся от них потоки крови многоручек. С последней маг крови немедленно налаживал контроль, атакуя ей уже других врагов.

И, казалось бы, враги прибывали лишь для того, чтобы бессмысленно размазаться и расплескаться от его активную и очень опасную защиту. Почуявшие в воде живого человека твари буквально сошли с ума в своем стремлении его убить. И хоть из-за их скорости Рудин не мог должным образом реагировать, это и не требовалось. Мясорубка из движущихся по всей поверхности шипов прекрасно справлялась и без необходимости видеть врага.

Однако была одна существенная и критическая проблема — кислород в его легких уже показал дно, а заменить его было решительно нечем!

Все попытки мужчины подняться полностью проваливались. Атакующие со всех сторон монстры, хоть и погибали на его активной защите, но передающегося от них импульса было достаточно, чтобы толкать сферу с ним всё глубже и глубже под воду.

“Дышать! Хочу дышать!” — перед глазами Владислава всё плыло. В груди было мучительно больно, а тело яростно кричало, чтобы он открыл рот и сделал столь желанный вдох. И лишь последние остатки здравомыслия не позволяли мужчине сделать эту, в полном смысле, последнюю глупость.

Человек, всю жизнь дышавший полной грудью, не в состоянии понять весь тот ужас, когда ты больше не в состоянии дышать. Когда ты отчаянно хочешь воздуха, но ты его не можешь получить.

“Пожалуйста, хоть что-то. Ну хоть что-то!” — Рудин упорно искал даже мельчайший шанс выкарабкаться из очередной передряги. Его звериное желание жить упрямо не давало ему раскрыть рта или потерять сознание.

Влад попытался создать трубки на верх, по которым мог бы пройти воздух, но поверхность была уже слишком далеко, да и мечущиеся тела тварей постоянно их ломали, нарушая соединение.

“Что у меня есть?! Может в сумке сохранилось немного воздуха?! Нет, она полностью промокла!” — Влад готов был хвататься даже за самые отчаянные и безумные планы: — Боже, если ты меня слышишь, спаси меня! Я буду самым верным и честным верующим! Я поставлю свечку, нет, сотню, тысячу свечек!

Однако Бог продолжал молчать, то ли не поверив, то ли не считая Рудина достойным спасения.

Грудь уже даже не жгло, в неё словно налили раскаленного свинца, после чего ударили с двух сторон молотами.

“У меня есть только кровь! Кровь-кровь-кровь… Гемоглобин…” — плывущее сознание Владислава повернуло не туда, но внезапно он дернулся, словно его прострелило молнией: “Гемоглобин… В крови же есть кислород!”

Сжимаемый со всех сторон толщей воды, разрываемый нехваткой воздуха на части, магу крови было плевать насколько безумной была его идея.

Все внимание Рудина захватила новая концепция.

Вероятно, если он сегодня выживет, Владислав запатентует рабочую методику достижения просветления в магических дисциплинах, но прямо сейчас задыхающийся человек сконцентрировал все свое утекающее внимание на висящем в воде огромном шаре из крови.

Так как в нём не было ничего живого, твари его презрительно игнорировали, но внутри этой сферы что-то бурлило, плавилось и изменялось.

Не знавший ни физических процессов или невозможности того, что он хотел сделать, маг крови на голой воле и вере шагнул на следующий уровень управления стихией.

Не используя ни ритуалов, ни других костылей, он сумел краешком дотронуться до управлениями концепциями своей стихии. Пока что это было больше инстинктивное, глубинное желание, но первый шаг в лестнице из тысячи ступеней был сделан.

Однако мало было создать шар, требовалось его ещё и не повредить.

Протянувшийся кровавый шланг соединил обе сферы, после чего по нему хлынул столь желанный поток воздуха.

Да, он отдавал тухлятиной и кого-то другого могло и вывернуть. Да, от его вдыхания в груди что-то сжималось и становилось больно, но это нельзя было даже сравнить с той болью, что терзала Рудина ранее.

“Вдох!” — ощущение когда воздух наконец наполнил его легкие было жарче, чем секс, вкуснее самой вкусной пищи и ярче лучшей из его побед.

Мир окрасился красками, а мозг взвыл от счастья, когда Костлявая разочарованно разжала костяшки.

“Видать не сегодня, Боже”, — нахально подумал Рудин, делая ещё один, пускай и не столь яркий, но всё еще сладостный вдох: “Не быть мне истинным верующим. Как не видать тебе свечек”.

Взгляд мага крови с жестоким предвкушением уперся в бросающихся на его сферу тварей.

Рудин чувствовал, что где-то под ним, в глубине, идёт какое-то движение, но истинным монстрам этого мира, или что это было за место, хватало опускающихся на дно трупов многоручек.

А это могло значить лишь одно…

“Это не я заперт тут с вами”, — с чувством выдохнул Владислав, разводя кровавые шипы и делая их ещё острее: “Это вы заперты здесь со мной!”

— Мы должны вернуться и помочь ему! — твердо заявила Нина, пристально смотря на столпившихся перед ней выживших солдат. Всего вместе с ней уцелело лишь четверо: два сферовика и два стрелка. Одному владельцу сфер критически не повезло и он наступил не на ту растительную кочку, от чего камнем пошел на дно.

Иронично, но обладая магическими способностями и лучшими артефактами, в плане удачи они все проиграли самым обычным людям.

Прямо сейчас они наконец выбрались на твердую землю, так напоминающую ту, с которой они стартовали. Все тот же серый песок и монолитный камень, в котором виднелся проход, где и находилась цель подземелья.