Наконец порождение эльфийских чар исчезло, растворилось внутри Одинокого Гнезда. Почти сразу прекратили бить и Молнии, но в них уже не было нужды. Никто не сомневался, что все обитатели крепости мертвы. Все, что оставалось эльфам, это подождать, пока зараза исчезнет, и приказать оркам поднять над захваченным фортом флаг Дарга…

– Ну и чего особенно нам сейчас показали? – спросил Храбр, едва погасла иллюзия. – За годы службы Владыке мы уже столько этой волшбы насмотрелись, сколько другие за всю жизнь не увидят.

Минош на выпад наглого смертного никак не прореагировал, но К’ирсан видел, как напряглись его плечи. Сказать Темному эльфу, что он занимался ерундой… Кажется, кое-кто чересчур уверовал в свои силы. Или тому виной необъявленная война с Маллореаном и соратники К’ирсана успели привыкнуть видеть во всех Длинноухих не могущественных бессмертных, а всего лишь сильных противников? Кайфат задумался, и вместо него генералу Шипов ответил Канд.

– Все так. Но с такой мощью и с таким владением Искусством, как у Светлых, мы еще не сталкивались, – сказал он уныло.

Но изменить боевой настрой Храбра ему не удалось.

– Ну и ничего, время у Корпуса есть. Где-то сами поднапряжетесь, где-то Владыку попросите, глядишь, и будете гонять Длинно… хм, Перворожденных в хвост и в гриву, – выдал он на одном дыхании, лишь в самом конце сбавив тон.

Впрочем, М’Ллеур явно не было никакого дела до оговорок какого-то вояки. Варрек пристально смотрел на К’ирсана и многозначительно усмехался. Кайфат же начал догадываться об истинных причинах данной демонстрации. Похоже, не желающие делиться по-настоящему важными секретами Темные нашли что ему предложить для обмена на Выдох Вечности. Например, нечто пригодное для подготовки рядовых чародеев Корпуса…

Неожиданно рядом с Кайфатом оказался Терн и, стрельнув глазами на Храбра, шепотом спросил:

– Командир, Дарг уже начал действовать, а что насчет нас? Договор подписали, Саурму разделили. Может, пора и нам забрать свой кусочек пирога? В конце концов, не мы предоставляли земли для прохода кридских отрядов и не мы подписывали секретные договоры с Парсаном. Так-то повод есть и помимо соглашения с новым Наместником…

Кайфат понимающе кивнул.

– Вестовой с пакетом уже отправился к генералу Киору. Его сил вполне достаточно для операции, заодно реабилитируется после битвы на Юрговом поле и обкатает новобранцев, – сообщил К’ирсан также шепотом. – Совет узнает о начале операции завтра.

Терн отреагировал на новость ожидаемо бурно.

– А я?! Там же мои парни, как они без меня-то?! – сдавленно воскликнул он.

– Ну ты же оставил своего помощника? Вот он и будет командовать. Ты же лечись, восстанавливайся после ранения. Пока наши лекари тебя здоровым не признают, Саурмы тебе не видать! Считай это приказом, – проронил К’ирсан, поднимаясь. – Успеешь еще навоеваться…

Настроение, как часто бывало в последнее время, стремительно портилось, и Кайфат решительно направился прочь из павильона. В такие моменты ему остро хотелось убраться подальше от всех и побыть в одиночестве, наедине с самим собой. Хотя бы на несколько минут перестать быть Владыкой, не принимать решения и не тащить груз ответственности за народы и страны. Проклятье, как же Кайфат в такие моменты ненавидел Рошага, который выдернул его из уютного мирка и превратил в того, кем он являлся сейчас!!

Приближенные прекрасно знали о таких его перепадах и старались не попадаться на пути. Он уже к этому привык, а потому вдвойне удивился, когда на выходе его робко остановил один из дворцовых слуг. И, дрожа от страха, передал предложение королевы о встрече.

К’ирсан, который старался свести свое общение с женой к минимуму и по возможности ее избегал, несказанно удивился. Особенно когда лакей добавил, что Роберта из рода Сагвоев уже час ждет супруга в одной из комнат дворца. Подобное поведение напрочь выбивалось из сложившихся между ними отношений, а потому Кайфат не стал отмахиваться от просьбы и, ведомый непонятными предчувствиями, последовал за слугой…

Первые несколько дней после мархузовой битвы на Юрговом поле прошли для Олега под знаком размышлений о правильности собственных поступков и принятых решениях. Как, ну как он мог пойти на поводу эмоций и ввязаться в сражение?! Как?! Наблюдатель хфургов! И ведь даже мысли такой поначалу не было, но стоило понять, что эльфы бьют в него едва ли не чаще Миноша, как вспомнились все пережитые страхи после покушения на Бримса, и желание поквитаться с Длинноухими перевесило диктат распоряжений начальства и здравый смысл.

Или ошибкой было само решение присоединиться к войску Западного Кайена? Не хотел ведь, но послушался Темного: «Предлагаю съездить. Уверен, будет интересно!», и в итоге вляпался по самую маковку. Гибель двух Перворожденных ему точно не забудут. Есть надежда, что все спишут на М’Ллеур, но, зная о дотошности Длинноухих, Олег в это почти не верил.

Проклятье, ну надо же так подставиться?! Съездил, называется, поговорить с соплеменником, чтоб он хаффом переродился!

Правда, в необходимости своего присутствия в столице Западного Кайена Олег больше не сомневался. За время, пока мелькал в окружении К’ирсана, он узнал столько важного и полезного для Нолда, сколько не удавалось добыть ни одному агенту Наказующих. Один только факт применения какой-то чудовищной магии из Запретных разделов, о которой Чимиру даже не приходилось слышать, перевешивал любые неудобства.

Олег до сих пор помнил, как в разгар сражения, когда он пытался реанимировать своего голема, разорванного чарами Длинноухого, в ушах вдруг зазвучал шепот тысяч голосов. Ему тогда на миг даже показалось, что он двинулся умом на почве перенапряжения, но очень скоро пришлось убедиться в обратном.

Как адепт Земли и классический маг, Олег свыкся с мыслью, что волшба подчиняется известным ему законам. Привык слышать в каждом заклинании отголоски Стихии, пусть даже чуждой для него, умел распознавать плетения, принадлежащие другим магическим школам. Тьма, Свет, Бездна, Астрал – опасных и злых путей познания Силы много. Но лишь увиденное на Юрговом поле показалось ему едва ли не единственным, что попадает под определение ужасного.

И ведь его испугало не то, как задрожала ткань реальности или как начали искажаться каналы Силы, нет, его поразила в самое сердце та неотвратимость, с которой Древняя магия расправлялась с воинами орков. Ни шаманы, ни маги, ни амулеты – никто и ничто не могло их защитить от этой жути. И что самое чудовищное, окажись на их месте Олег, он был бы столь же беспомощен, как эти дикари! Да ладно он, М’Ллеур и тот впечатлился настолько, что рванул в тыл при первых признаках приближения проклятых чар.

Дерьмо тарка, а ведь было дело, и Олег пытался прикинуть, кто из них двоих сильней: он или Ярик. Сравнивал потенциалы, гадал об общем уровне владения Искусством, даже про морально устаревшую шкалу Птоломея не забыл… Самонадеянный идиот! Как можно сравнивать себя с колдуном, который прячет в арсеналах такие чары?!

И от этого знания становилось еще горше. Одно хорошо, скоро он будет далеко от Западного Кайена и его злобного Владыки, и ему не придется больше терпеть погрязшего в Запретной волшбе Ярослава…

Аудиенцию у короля Олегу назначили на следующий день после устроенного Темным показа гибели гарнизона Одинокого Гнезда. И сразу после Совета, на котором К’ирсан Кайфат объявил о вводе войск в Саурму. Последняя новость почти сразу же облетела столицу и, достигнув ушей Олега, немедленно заставила поменять план беседы.

– Ты совсем на войне рехнулся, королевская морда?! – процедил Олег, едва переступил порог все той же гостиной, где его принимали во время первого визита во дворец.

Несмотря на переполнявшие его эмоции, адепт Земли помнил о предупреждении К’ирсана и выйти за определенные рамки все же не рискнул. И заговорил он лишь после того, как слуга прикрыл за ним тяжелую дверь.