Почти на полпути к городу Кэди стал возражать, но она блеснула улыбкой.

— Мне надо повидать доктора Баркли.

Он сразу принял озабоченное выражение.

— Что-то неладно?

Она успокаивающе улыбнулась.

— Просто голова болит. Я думала, у него найдется порошок.

— Но ваш отец…

Не отвечая, Мариса пришпорила лошадь, пустив ее так быстро, что разговор стал почти невозможным. Она не снижала скорости, пока они не подъехали к кабинету Салливэна. Не дожидаясь помощи Кэди, она соскочила на землю.

— Вернусь через десять минут, — сказала она и подбежала к дому, открыла дверь без стука и снова закрыла, прежде чем Кэди успел войти.

Салливэн поднял голову от книги, которую он читал, сидя в кресле. При виде ее на его лице появилось выражение радости и тревоги.

— Что-нибудь неладно?

— Все неладно, — сказала она, входя, не сводя взгляда с его лица.

Она протянула ему руку, и он крепко сжал ее.

— Рассказывайте.

Внезапно ее охватили сомнения. Не было ли это предательством по отношению к ее отцу? Или, если она не предупредит Уиллоу, то предаст других.

— Все будет в порядке, — сказал Салливэн уверенным и ободряющим тоном. — Что бы это ни было…

И потом она оказалась в его объятиях, чувствуя, что хотела бы всегда там находиться. Он крепко держал ее, вливая в нее свою силу. Несколько минут она не двигалась, ища комфорта в возникшем твердом убеждении, что Салливэн сумеет все устроить.

Его ладонь пригладила ей волосы и передвинулась к подбородку, приподнимая его, пока их взгляды снова не встретились.

— Так в чем дело? — повторил он.

— Это верно, что человек… что Лобо… перешел к Уиллоу?

— Да, — мрачно ответил он.

— Почему?

Он весь напрягся.

— Не знаю, — сказал он. — Хотел бы я знать.

— Я все вспоминаю тот раз, когда его встретила. Он был невежлив и даже… очень груб, но… но я не боялась его так, как некоторых других.

— Он странный человек, — сказал Салливэн. — Чэд его чуть ли не боготворит, и даже Эстелла переносит его присутствие. — Он помолчал мгновение. — Видит Бог, я не понимаю ни его, ни почему он помогал Уиллоу, когда считалось, что он работает на вашего отца. И я не знаю, почему Уиллоу ему так доверяет.

— А вы? — негромко спросила Мариса.

— Не могу сказать, чтобы я ему доверял. Неважно, что он сделал для Уиллоу, он несет беду, Мариса. Вот и все. Уиллоу понятия не имеет, что может случиться.

Мариса прикусила губу.

— Люди отца собираются устроить ему засаду. Я слушала их разговор.

Салливэн застонал.

— Уиллоу сказала, что люди вашего отца прошлой ночью хотели сжечь сарай. Это только начало, Мариса, и я не знаю, как это можно остановить.

— Знаю, — сказала Мариса. — Я слушала их разговор, и хотела предупредить Уиллоу, но… мой отец больше не позволяет мне ездить одной.

Салливэн еще больше помрачнел.

— Как вы добрались сюда?

— Кэди, — сказала она. — Он сейчас на улице, и, может, корчится от боли.

Он медленно кивнул. Ему приходилось лечить Кэди спину.

— Я не ожидала, что папа так далеко зайдет, — тихо и печально сказала Мариса.

Салливэн крепко обнял ее, и она прижала голову к его груди. Она ощущала успокоение, слыша мирные удары сердца, чувствуя тепло его дыхания на своей щеке. Она подняла голову, и их взгляды встретились. Его спокойные серые глаза были озабочены, но вселяли чувство уверенности.

— Хотела бы знать, почему, — продолжала она. — Тогда, возможно, я могла бы что-то сделать.

— Не знаю, — задумчиво сказал Салливэн, — может ли кто-нибудь что-то сделать сейчас.

— Но вы знаете, почему? — настаивала она. — Я знаю, что-то было из-за моей матери, но не знаю, что.

Салливэн крепко обнял ее.

— Все, что мне известно — это что он обвиняет Гэра в смерти вашей матери.

— Что нам делать насчет Уиллоу и… этого человека? Насчет засады?

Салливэн был в нерешительности, потом сказал:

— Мы должны их предупредить.

— Вы не думаете, что он станет мстить отцу?

— Я не скажу ему, кто за этим стоит. Только то, что я слышал, что несколько человек сговаривались убить знаменитого профессионала. Видит Бог, для таких, как он, это просто профессиональный риск. Судя по тому, что я о нем слышал, для него этого будет достаточно.

Раздался стук в дверь.

— Мисс Мариса! — Голос Кэди был громким и настойчивым.

Салливэн приподнял бровь.

— Мне лучше уйти, — грустно сказала Мариса. Салливэн крепко держал ее, глядя в затуманившиеся карие глаза.

— Мисс Мариса!

— Я должна идти, — снова прошептала она. — Но я собираюсь попробовать поговорить с Гэром Морроу. Может быть, есть способ остановить это.

— Нет, если засуха продлится, и Гэр будет пользоваться землей Уиллоу, — без выражения сказал Салливэн. — Не знаю, сможет ли что-нибудь тогда их удержать.

— Салливэн?..

В ее голосе появились нежные просящие нотки, и все, что он мог бы сделать — это наклониться и поцелуями стереть беспокойство с ее лица. Но он боялся начать то, что не смог бы остановить. Потом он вспомнил свой последний разговор с Уиллоу. Возможно, она была права.

Больше он не мог сдерживаться. Он склонил голову и легко дотронулся губами до ее губ. Ощутив ответное движение, он прижал губы сильнее, вкушая экзотическую смесь страсти и невинности. Как хорошо было ощущение ее губ, ее тела! Он чувствовал то, чего не чувствовал уже много лет — подъем духа, и желание, и небесное наслаждение. Его чресла болели от чего-то большего, чем желание, от стремления владеть, и нежить, и любить. Он был одинок долгое время, и из-за малярии оставил когда-то лелеемые мечты о жене и детях. Теперь они ворвались в его сознание с бурной, яростной силой, заглушая все остальное, всякие сомнения, что у него были. Осталось только наслаждение, невероятное наслаждение и чувство, что она ему нужна.

— Мисс Мариса!

Стук в дверь стал громче, настойчивее, и Салливэн понял, что еще мгновение — и она откроется. Он с трудом оторвал губы от губ Марисы и отступил на шаг.

— Вам лучше идти, — сказал он.

Глаза ее сияли, губы, покрасневшие и припухшие от его поцелуя, соблазнительно чуть налились. Она выглядела такой милой, и на ее лице было какое-то благоговение перед ним.