Настроение Артема стремительно пошло в гору.

…К середине дня отряд вышел к школе-интернату. Серая уродливая коробка еще советской застройки, как и везде, успела обернуться этаким каменным холмом, пронизанным червоточинами коридоров и комнат. В окнах не осталось ни одной целой рамы, вокруг проемов чернели свежие подпалины. Серега сразу узнал работу «шмелей». Весь школьный двор усеивал ковер из стреляных гильз — патронов здесь точно не жалели.

И это в нейтральном Диком, которое не трогали ни Меченые, ни церковники, ни даже культисты?! Последние, впрочем, были здесь редкими гостями, земли Кардинала и «чистых» являлись непреодолимыми барьерами. Но тем не менее факт остается фактом, там, где следовало ожидать следы сражений с аборигенами, имелись явные признаки кровавой междоусобицы.

Да с кем здесь воевать-то?!

Под прикрытием Володьки с Мишкой Сергей подобрался к окну и осторожно заглянул внутрь. Почти сразу оглянулся, пожал плечами — ничего. Катерина тем временем, как заправский шаман, кружилась на одном месте, в трансе просеивая отражение интерната в Изнанке. Все-таки в поиске она и вправду сильна, но, насколько Артем чувствовал, пока все было без толку. То ли Волна тому виной, то ли событие не смогло должным образом отпечататься в Патале, но амазонка лишь впустую тратила силы. Можно попробовать самому, но… Лазовскому было как-то тревожно на душе. Не чувство смертельной опасности, но и не безмятежное спокойствие. Словно кто-то наблюдает из укрытия, гадая: убить непрошеных гостей или для начала заговорить.

— Уважаемые, мы пришли с миром, — сказал Артем, обращаясь к изуродованной метаморфозами иве. Враждебное внимание ощущалось именно оттуда. — И не желаем вам зла!

Внезапно кусты слева и справа от дерева раздались, и во двор вышли две необычные «обезьянки». От привычных Артему зверюг их отличали несколько большие размеры и шипастый панцирь по всему телу. Хищники остановились на расстоянии одного прыжка и замерли, точно гончие перед рывком.

— С добром к нам с востока не приходят, а те, кто приходит, прямо здесь и остаются! — рявкнул из зарослей злой голос. На фоне обгорелого здания угроза звучала весьма серьезно.

Ребята на изменение обстановки среагировали быстро и, главное, правильно. Володя и Миша ненавязчиво взяли кусты на прицел, Гулидов переместился им за спину, контролируя тылы. Даже Катерина стряхнула транс и теперь сонно хлопала глазами. Артем машинально отметил, что выход из Паталы у женщины не отработан. У него тоже не всегда получалось быстро переключиться с одной реальности на другую, она же и вовсе вела себя как слепой котенок.

— Сурово. Только когда я с товарищами помогал Общине отбивать набег туземцев, нам почему-то никто не угрожал. Что на это скажете, господин Зверолов?

Если ящеры давно стали визитной карточкой людей Караганды, то отсутствие у них ошейников четко указывало на присутствие Слышащего. И неважно — является им собеседник Артема или кто-то из его спутников, затаившихся до поры в густой зелени.

Некоторое время невидимка молчал, лишь угрожающий свист «обезьянок» выдавал его волнение.

— Ладно, я выхожу. Но если кто дернется, то мои собачки порвут вас в клочья! Понятно? — наконец подал голос общинник и вышел из-за дерева. Невысокий, черноволосый, с открытым лицом и приметным шрамом на лбу. Навскидку лет тридцать с небольшим, но точно не скажешь — испытания старят людей. Одет в туристические ботинки, темные джинсы с многочисленными кожаными заплатками и зеленую футболку с длинным рукавом, поверх — спецназовская разгрузка с магазинами к «калашу». Сам автомат висел на шее, боец лишь придерживал его руками.

Артем удовлетворенно улыбнулся. Под Взглядом Изнанки прекрасно было видно, что перед ним Меченый. А значит, у воспитанника Караганды появились более взрослые коллеги. Вряд ли более сильные — для развития способностей время играет большую роль, — но точно опасные. Слухи, конечно, ходили, но теперь он убедился в том совершенно точно.

Отличная новость.

— Тебя Артемом кличут? — спросил общинник, остановившись рядом со зверьми. Одна из «обезьянок» тут же игриво потерлась плечом о его бедро. Сразу стало ясно предназначение заплаток — не будь их, шипы ящера разодрали бы джинсы в клочья.

— Да.

— Тогда ладно. Для тебя и еще некоторых ваших двери Общины всегда открыты. Караганда всегда вас особо выделяет, говорит: хорошие мужики, хоть и связались со змеей подколодной, — заявил общинник, ощупав взглядом Катерину. На что та фыркнула и отступила к Лазовскому.

— Если змея — это Кардинал, то полностью поддерживаю, хмыкнул Артем. — Но сам понимаешь: волки водятся с волками, тигры с тиграми, а Меченые с Мечеными.

— Мы же как-то живем, — сказал общинник, хлопая «обезьянку» по шее. Та довольно захрюкала. Однако, при всей видимой беспечности, Зверолов по-прежнему был напряжен.

— Значит, в вас просто меньше агрессии, — пожал плечами Артем. — Мы бы хотели видеть вашего старосту. Это возможно?

— Скажу больше — обязательно, — широко улыбнулся Слышащий. — Не дело, когда гости без присмотра бродят по хозяйскому дому. Невежливо это.

Спорить никто не стал.

Помимо самого Зверолова, представившегося Лешим, было еще двое общинников. Они страховали хозяина ящеров, пока тот вел переговоры. Когда же ситуация прояснилась, вышли к отряду. И хоть Мечеными они не были, их манера двигаться, умение обращаться с оружием и прочие повадки, присущие опытным бойцам, обещали серьезные хлопоты любому противнику. Такие сдохнут, но доставят «гостей» к начальству.

Ну и на здоровье — они возражать не будут.

Для Артема весь поход в Дикое не представлял ровным счетом никакого интереса. Так, обязаловка. У него своя цель, амбиции Кардинала пусть удовлетворяют другие. В конце концов, тот сам испортил отношения с Карагандой, вот пусть теперь и исправляет. Он-то тут при чем?

Однако его боевые товарищи такую позицию не разделяли. По их мнению, именно сейчас они перестали маяться дурью, шатаясь черт знает где, и взялись за настоящее дело. Отряд в сопровождении патруля не прошел и пары километров, как Гулидов уже вовсю травил байки общинникам, пацаны юлой вились вокруг «обезьянок», а Катерина строила глазки Лешему. Прямо картина маслом: Меченый — лучший друг горожанина. Однако не участвовавший в разговорах Артем нет-нет, но выхватывал краем уха вопросы о быте Общины, о сложностях с аборигенами и соседями, шуточки о Звероловах и их зверушках. Словно не Сноходцы у него в группе, а хитрые иезуиты-фээсбэшники.

Если бы еще Артема так не раздражали взгляды, которые Леший бросал на Катю…

Патрульные знали свой район много лучше обитателей Башни, скорость сводного отряда изрядно возросла. Заросшие бурьяном в полтора человеческих роста дворы, затянутые лианами по самую крышу дома, рощи неимоверно разросшейся колючки или стихийно возникшие болотца для чужаков могли стать непреодолимым препятствием. И вправду дикая земля.

Местные же всегда ухитрялись находить укромные тропки, срезать углы или выискивать тайные лазы. И при этом избегали встреч с хищными обитателями. В том, что такие имелись, не было никаких сомнений. В своей правоте Артем убедился, когда на них напала жабоподобная тварь, неизвестная в центре города.

Случилось это совсем недалеко от обжитой части Дикого. Отряд обходил очередной привет Древних — большую проплешину с черной каменной загогулиной в центре. Веяло от нее такой жутью, что, когда Леший перелез через железный забор и потопал по заросшему игольником палисаднику, никто и не подумал возражать.

Там-то их и поджидал болотный хищник. Бородавчатая жаба, размером с хорошую кастрюлю, пряталась среди остатков фундамента. Когда Артем проходил мимо ее укрытия, выстрелила в него длинным липким языком. Позже провожатые объяснили, что для человека или Меченого яд плевателя неопасен, самое страшное, что может случиться, — это двухдневная лихорадка. Хотя по меркам Сосновска такой результат тоже не подарок, но тогда ничего подобного он не знал.