В нескольких метрах что-то упало. Раздались короткие щелчки передачи на двоичном коде и топот ног в тяжелых ботинках. Роман, держа АК-103 наготове, выглянул из-за столешницы. Солдаты, рассыпавшись по помещению, укрылись за обшарпанными скамейками и подсоединили к своим F2000 коллиматорные прицелы.

– Многовато их, – пробормотал приподнявшийся рядом Александр.

Наемник снял с пояса гранату. Вокруг ее цилиндрического набалдашника быстро заполнялся цветовой круг. Дождавшись включения оранжевого сектора, Хофф швырнул ее наружу и, хлопнув Нестерова по плечу, упал на пол. Над головами засвистели пули, несколько впились в стол, выбив из него куски пластика.

– Знаешь, кто эти ребята? – поинтересовался сталкер.

Раздался взрыв. От ударной волны в помещении задрожали стены, с потолка посыпалась штукатурка.

– Понятия не имею. – Хофф перезарядил винтовку и отпихнул ногой упавшую в укрытие оторванную руку.

Окровавленный обрубок дымился. Черная ткань, покрытая камуфляжным «гексом», начинала медленно тлеть. Хофф слегка приподнял голову и вновь открыл огонь. Роман последовал его примеру. Одна из пуль Нестерова попала бойцу «Обсидиана» точно в лоб. Солдат вздрогнул и, запрокинув голову, полетел на пол. Защитные очки разлетелись вдребезги, штурмовая винтовка покатилась по кафельным плитам. В опасной близости от головы сталкера просвистело несколько зарядов, и он поспешил вновь вернуться в укрытие.

– Кольцо сужают, ублюдки, – сообщил прислонившийся рядом спиной к столу Хофф. – Хотят с двух сторон зажать.

Роман кивнул и, отсоединив пустой магазин, полез за новым.

– Я это… – Сталкер помедлил. – Спасибо, что не дал этим долбаным телепатам изжарить мне мозги…

– Да без проблем, – улыбнулся Александр и вытащил из кобуры на поясе пистолет.

Под оглушительный грохот выстрелов и треск разлетающейся в щепки мебели наемник проверил количество патронов в магазине.

– Н-да… – Хофф цокнул языком и убрал оружие. – Этого мне хватит, только чтобы застрелиться. – Ладно! – Он перехватил штурмовую винтовку поудобнее. – Шестерых мы сняли, осталось девять. Трое укрылись слева за стендами, еще двое у автоматов с газировкой. Остальные рассыпались по залу и прячутся за скамейками. У меня одна дымовая и одна ЭМ-граната плюс три магазина.

– На полтора больше. – Роман проверил подсумок, брошенный Владимиром. – С этим мы явно не сможем вести позиционную войну.

Словно в подтверждение его слов над головой просвистели новые трассирующие заряды, разорвавшие в клочья документы, лежавшие на столе. Куски бумаги взвились в воздух серым вихрем. Наемник и сталкер переглянулись.

– Эти ребята стреляют, конечно, неплохо, но если им придется работать по движущимся мишеням…

– То у нас есть больший шанс выбраться из этой заварушки, – кивнул Роман. – Да, гутен морген, я сразу понял, что ты любишь рисковать.

Хофф усмехнулся и передернул затвор штурмовой винтовки.

– Ну так что? – осведомился он и протянул руку. – Идем и навешаем им люлей или дождемся, пока нас тут прикончат?

– Порвем их! – усмехнулся Роман и сжал предложенную ладонь.

Александр выдернул чеку из дымовой гранаты и швырнул ее из укрытия.

– Ну, тогда с Богом, – кивнул он.

– Понеслось! – объявил Нестеров, и мужчины, на ходу вскидывая оружие, выскочили из-за стола, открыв огонь.

Сергей Курский занес ладонь над шахматной доской и, закусив губу, сжал и разжал ее. Затем опустил руку и, взяв белого ферзя, сбил черного офицера, поставив шах невидимому противнику. Полковник расположился в своем рабочем кабинете на Юго-Западной базе Дивизии Охраны Периметра, закрыв тяжелыми шторами широкие окна, из которых открывался прекрасный вид на залитую огнем Стену и погруженный во тьму город. Вдоль защитного комплекса пролетело звено боевых вертолетов. Ми-24 шли низко над землей, светя прожекторами, и, вероятно, выслеживали очередных нарушителей. Гул моторов боевых машин постепенно затих в отдалении.

Курский, нахмурившись, склонился над доской и задумался над ответным ходом. Потер подбородок и отпил остывшего крепкого чая.

– Ну и где ты бродишь? – пробормотал он и, проведя ладонью над столешницей, раскрыл перед собой один из голографических экранов.

От Вдовиченко все так же не было никаких вестей. Майор несколько часов назад перестал выходить на связь, и сейчас только два отряда из всех находящихся в городе, возможно, знали, где он.

Офицер переставил пешку, прикрыв короля от удара. Стоящий в углу кабинета музыкальный центр, стилизованный под граммофон, играл старинный вальс.

Вот только эти самые два отряда также молчали и не передавали никакой биометрической информации. Ни группа, отправившаяся вместе с Вдовиченко на вокзал, ни автоколонна, двигавшаяся к Сокольническому парку за «призмой».

– Какого же хрена, Леша… – Сергей стиснул зубы. – Ты же знаешь, что у нас нет на это времени… Объект должен быть у заказчика завтра к полудню…

Курский вздохнул и, попытавшись вновь отпить чая, обнаружил, что чашка пуста.

– Да чтоб вас всех… – выругался он и протянул руку к электрическому чайнику, стоящему рядом.

В коридоре раздались шаги. Тяжелые армейские ботинки. Три… Нет, четыре пары.

Курский нахмурился, не глядя, закрыл голографический экран с отчетом о статусе посланных в Зону отрядов, опустился в кресло и, приняв скучающе-официальный вид, вернулся к шахматам.

С оглушительным грохотом дверь распахнулась. На пороге стоял Василевский. Справа и слева от него – два бойца с короткоствольными пистолетами-пулеметами «Кипарис». На их нашивках и шлемах виднелись белые эмблемы в виде двух стилизованных букв «ВП». Лица скрывали тканевые маски без прорезей для рта, на груди в свете потолочных ламп поблескивали металлические жетоны с номерами.

– Здравствуй, Сережа, – холодно улыбнулся Василевский. – Я вижу, тебе не спится?

Генерал подошел к столу и взглянул на доску. Курский постарался придать лицу дружелюбное выражение.

– Товарищ генерал, чем обязан столь поздним визитом? Я думал…

– Любопытная партия, – не слушая его, проговорил Василевский. – Сложная и в то же время очень яркая. Если, конечно, в нее никто не будет вмешиваться…

Василевский поднял черную ладью и передвинул ее на другой край поля.

– Знаешь… ошибки и промахи всегда допускают в мелочах, – проговорил он и опустил фигуру на последнюю клетку. – А вот платят за них всегда полную стоимость. Шах и мат!

Курский моргнул, глядя на доску и пытаясь понять, как мог проглядеть столь очевидный ход. Один из бойцов военной полиции снял с пояса наручники.

– Полковник Курский, вы официально задержаны по подозрению в хищении государственного имущества, принадлежащего Дивизии Охраны Периметра и Центру Аномальных Явлений, – объявил второй и поднял пистолет-пулемет. – Вам придется пройти с нами.

– Я же тебе говорил, – улыбнулся Василевский. – Я докажу твою причастность к перепродаже артефактов на черный рынок, и ты вылетишь отсюда с таким свистом, что уши лопнут.

– Руки! – коротко скомандовал боец с пистолетом-пулеметом.

Курский молча подставил запястья. Боец защелкнул на них наручники.

– Но ладно бы ты только воровал артефакты, – продолжал Василевский, глядя на голографическую карту города, висящую на стене. – Попытка увести у нас из-под носа новейшую военную разработку и перепродать ее китайцам… Вот что стало последней каплей. Потому что, Сережа, это уже не хищение. Это предательство.

Боец с «Кипарисом» подтолкнул Курского стволом оружия к дверям.

– Один вопрос. – Курский обернулся. В его глазах было ледяное спокойствие. – Дело ведь вовсе не в артефактах и «призме», не так ли?

Василевский вздрогнул. Затем подошел к Курскому почти вплотную.

– Нет, – негромко подтвердил он. – Тебя бы никто не тронул, если бы ты умел держать язык за зубами.

Полковник зарычал:

– Сталкеры не должны были узнать, где находится их друг, да?