— Так сирота ж я! — недоуменно посмотрел на него Кушка. — Мне и податься-то некуда.

— Извини. — опустил ему руку на плечо Олег. — Только не смотри на меня как на дурака старого, не говорил ты мне про мамку раньше. Если хочешь, то можешь с нами поехать, только что ты в Белогоче делать-то будешь?

— Ну, назад меня никто не прогонит. — подросток сделал серьезное лицо, стараясь отвечать степенно, как взрослый. — К кому-нибудь попрошусь в хозяйстве помогать за харчи да крышу над головой. Ну а как время подойдет, в дружину пойду, в молодшую.

— Не могу сказать, что это самое лучшее решение, но и отговаривать не стану. Ты уже взрослый, сам решай. Если до зари не передумаешь, прыгай в сани, со мной поедешь. — и воевода потрепал по вихрастой голове обрадованного Кушку.

«Слишком многие нынче в дружину просятся. — тяжело вздохнув подумал про себя воевода. — Знали бы они, что их ждет и что им предстоит увидеть, может и не были бы столь ретивы».

Лишь только рассвет прорезал ночную мглу, дружинники, поблагодарив селян за гостеприимство, выступили в дорогу. Больше остановок не предполагалось, да вои и сами стремились поскорей попасть в город. Кого-то там ждали семьи, а кого-то и молодые красавицы, истосковавшись по своим женихам. Кушка свернулся калачиком под медвежьей шкурой, погрузившись в объятия сна. Всю ночь он провел у костра, боясь, что воевода может передумать и не взять с собой. Усевшись на санях, он долго клевал носом, пока Олег грозно не цыкнул на него, и подросток с удовольствием нырнул под теплую шкуру, тут же уснув. Вскоре лес закончился, выпустив дружинников из своих объятий на открытый простор. Это дарвянские поля разбросались вдоль прямо идущей дороги, и лишь торчащие межи указывали на границы пределов. Вот и белоснежная гладь озера осталась позади, дорога плавно уходила в сторону от его извилистых берегов, чтобы встретиться с ним вновь уже в Белогоче. Завидев стены приближающейся столицы княжества, дружинники пришпорили коней, которые и сами были не прочь перейти в галоп, почуяв родные стойла и долгожданный отдых. Олег с Вадаром, пересев на коней, заняли свои места, и дружина под гордо развивающимся на ветру княжеским стягом нескончаемой лавиной хлынула в распростертые объятья Белогоча, приветствуемая радостными криками горожан и сопровождаемая нескончаемым лаем бегущих вслед за ней сворой собак.

Завидев спешащую им на встречу девушку в знакомом полушубке, Олег соскочил с коня и, не обращая внимания на резанувшую по животу боль, бросился к ней.

— Весенка! — подхватив девичье тело обеими руками, он завертел ее в воздухе.

— Отпусти! Уронишь, сумасшедший. — завизжала та.

— Тебя-то?! — рассмеялся Олег и аккуратно поставил ее на ноги. Его рука самопроизвольно опустилась на живот.

— Ты ранен? — испуганно вскликнула Весенка, слегка отстранившись от него.

— Уже нет. — улыбнулся воевода, досадуя на себя. — Не обращай внимания, так, царапина.

— Я так за вас всех боялась, особенно за тебя! — Весенка по-детски прижалась к его груди, уткнувшись лицом в отворот полушубка, из-под которого выглядывала кольчуга.

— Все позади, все целы. — Олег нежно прижал к себе стройную фигурку девушки и поцеловал ее в лоб. — Вон твой Сагер на коне гарцует, ждет, когда ты на него внимание обратишь. Герой героем.

Услышав, что про него говорят, и приняв это за разрешение, Сагер соскочил с коня и подбежал к Олегу с Весенкой. Он радостно поздоровался с девушкой и, слегка смутившись, ласково прижал ее к себе.

— Ну вот, а мы как всегда опоздали! — сквозь смех пророкотал подошедший в окружении других десятников Рогвод. Вытянувшись длинной вереницей, дружина остановилась в ожидании своих командиров. Парни болтали с обступившими их горожанами и красовались перед девушками, подшучивая друг над другом.

— Хорошо, что вы вернулись! — Весенка вырвалась из объятий атгара, чтобы поздороваться с остальными, и с удивлением встретила новые лица. — А у нас опять беда.

— Что случилось? — встревожился Олег. — С Божаром что-нибудь?

— Нет, отец, слава Корсу, жив здоров. Потака в темницу посадили.

— Что?!! — раздался хор удивленных голосов.

— В измене его обвиняют. — вздохнула Весенка. — Весь град об этом судачит. Князь бушует, из терема вообще не выходит.

— Потака?! В измене?! — Клюд стоял, широко раскрыв глаза, отказываясь верить услышанному.

— Да когда же это кончится?!! — взревел Олег и, уже обращаясь к возбужденным десятникам, бросил: — Ведите дружину, я к князю.

Легко вскочив на коня, воевода так двинул каблуками бедное животное, что тот взвился на месте, а затем с силой рванулся вперед, переходя в галоп. Посадские только в ужасе отскакивали в сторону, уступая дорогу несущемуся всаднику, за спиной которого крыльями развивался красный плащ.

С трудом остановив разгоряченного коня перед крыльцом княжеского терема, Олег спрыгнул на землю, кинув поводья подбежавшему гридню и, не обращая внимания на пытавшихся было его остановить стражников, ворвался в терем. Его гулкие быстрые шаги разнеслись по коридору.

Князь оказался в своей светлице. Встав друг против друга, они обменялись хмурыми взглядами.

— Ну здравствуй, князь. — невесело поздоровался Олег. Он заметил, как осунулось лицо Вельтара, обтянув кожей его и так выступающие скулы. И вообще он имел уставший вид человека, на которого разом свалилась гора неразрешимых проблем. Лишь только воспаленные глаза продолжали гореть на его лице.

— Здравствуй и ты, сотник. — кивнул головой Вельтар. — Вижу, уже знаешь все. Ну и что скажешь, защитник обиженных?

— Что скажу?… Сперва ты мне ответь, княже. Неужели ты и вправду веришь в эти бредни?

Князь усмехнулся дерзости сотника и, подойдя к тому поближе, тяжело опустил руку ему на плечо, сжав его с силой.

— В том-то и дело, что не верю! О том, что любви промеж нас нет, то совсем другой разговор. Но ему я верю, и тебе верю. Только что мне с письмами делать прикажешь?! — глухо прорычал князь, с силой оттолкнув Олега, едва устоявшего на месте. — Кто скажет, где правда, а где ложь?! А если ложь, то кто стоит за этим?

Князь оперся в бессилии на край небольшого стола, стоящего возле его кровати.

— И пока ты ищешь правду, воевода в темнице будет сидеть? — хмуро спросил Олег, поигрывая желваками.

— Да нет его в темнице. — усмехнулся Вельтар, поворачиваясь к воеводе. — У Вочары он живет, в тепле и сытости. Им всегда было о чем поболтать. А к темнице надежная стража приставлена, так что никто и не догадывается.

— Подожди… Как у Вочары? А Весенка? Ведь она…

Растерянность воеводы вызвала у князя довольный смех.

— Да уж, в твоей сестричке старик души не чает. Только язык за зубами он крепко держит, а уж как воеводу от чужих глаз укрыть, лучше него никто не знает.

Олег лишь пораженно покачал головой.

Вдруг до их слуха долетели отдаленные голоса, крики и шум, доносившиеся откуда-то из глубин коридора.

— Прочь с дороги, а не то зашибу ненароком! — различил Олег полный боевого задора голос Рогвода, затем шум падающего тела и приближающиеся шаги нескольких человек.

— Это еще что? — удивленно уставился на воеводу князь.

— А это… — Олег в бессилии развел руками, не зная как объяснить поведение своих верных товарищей, и уже предвидя дальнейшие события. Но князь по его лицу догадался о причине шума и с усмешкой на губах встал напротив двери, сложив руки перед собой, но на всякий случай отступил все-таки пару шагов назад. И не зря. Дверь с шумом открылась от сильного толчка, и в комнату ввалились Рогвод, Андрей, Клюд и Вадар. Вслед за ними вошли двое вельмож и дружинники из стражи, один из которых вытирал рукавом рубахи сочившуюся из носа кровь, зло поглядывая на ханкаса.

— Прости, княже, что без приглашения. — вышел вперед Клюд, растерянно глядя на Олега. — Но дружина хочет видеть своего воеводу.

— Он не успел отдать последние распоряжения. — поддержал его Андрей.