Проникнуть в крепость оказалось делом несложным, но долговременным и мучительным. Причем мучительным не только физически, но и морально.

Два с половиной часа в сточной канаве — это вам не мелочь по карманам тырить. Нечистотами я надышался на десять лет вперед, а уж о внешнем виде и говорить не приходится.

Но тем не менее я уже в замке.

Облегченно перевожу дух.

И тут понимаю, что поторопился с празднованием удачного завершения первого этапа операции — проникновения в логово Кощея Бессмертного. Оказывается, в центре крепости возвышается замок поменьше, но от этого проникнуть в него будет отнюдь не легче. Он в дополнение к неприступным стенам окружен глубоким рвом.

— Н-да, — глубокомысленно произнес я, нырнув в канаву, чтобы там, под прикрытием огромных лопухов и устойчивого смрада, переждать, пока мимо промарширует патруль замковой стражи.

Решив, что вымазаться сильнее уже не смогу, я, увязая в склизкой «бяке», двинулся по направлению к центральному замку. Мимо казарм, мимо трактира с пристроенным к нему веселым заведением, откуда доносятся пьяный ор и женский визг. Кто-то опрокинул мне на голову чан вонючей мыльной воды. Ругнувшись мысленно, я двинулся дальше, мимо конюшен, прямиком ко рву.

Сточная канава закончилась, превратившись в небольшое, но довольно топкое болотце.

Осмотревшись, я установил три неприятные для себя вещи.

Во-первых, чтобы добраться до рва, нужно преодолеть метров десять совершенно открытого пространства.

Во-вторых, ров не наполнен водой, а просто усеян по дну и стенам острыми шипами, способными не только поранить или проткнуть тело, но и, судя по ржавым пятнам, наградить неосторожного заражением крови.

В-третьих, в замок можно проникнуть только через ворота, подъемный мост перед которыми поднят по стойке смирно, или через стену, имеется в виду поверху, а не сквозь. Ни одной лазейки для непрошеной мыши вроде меня.

«Приплыли», — решил я.

А небо тем временем начало заметно сереть, подул прохладный ветерок, и мой неокрепший после недавней болезни организм начал давать предупредительные сигналы. Мне срочно нужно перебираться в более теплые места…

Выбираюсь из канавы и заползаю за конюшни. Лошади фыркают, шуршат сеном и беспокойно переступают с ноги на ногу, постукивая подкованными копытами об утоптанную землю.

— Ага. Это то, что нужно.

Не раздеваясь, поспешно ныряю в огромную деревянную бадью, полную воды до краев. Извините, лошадки.

Вода за день не то чтобы очень, но все же нагрелась, поэтому я некоторое время полежал, давая грязи откиснуть. Затем тщательно вымылся и прополоскал вещи.

Теперь нужно обсохнуть и собраться с мыслями.

Не вылезая из воды, надел на себя одежду, снятую в процессе купания, нацепил пояс и мечи и выбрался из бадьи. Благо никого поблизости не видно. Какое-то неестественное запустение…

При помощи Троих-из-Тени забрался на крышу конюшни. Дальше, под прикрытием куч свежего сена, перебрался в открытое чердачное окно пристроенного к трактиру заведения.

— Уютно.

Гора грязного белья, куча развороченной мебели и много, много паутины.

Значит, эти места не очень часто посещаются.

То, что нужно.

Раздевшись, отжал и развесил одежду сохнуть, а сам забрался в кучу дурно пахнущего тряпья и тотчас отключился.

Не помню, что мне снилось и снилось ли что-либо. Но проснулся я к тому времени, когда на небе во всю силу распустились далекие цветки звезд под присмотром строгой луны.

Одежда не высохла, но по крайней мере с нее уже не текло в три ручья.

Одевшись, я выбрался на крышу конюшни, оттуда спрыгнул на землю, поддерживаемый под руки Троими-из-Тени.

Ночь укутала замок непроглядным покрывалом с зияющими кое-где прорехами, местоположение которых определяют патрули, несущие службу в ночное время.

Я замер у самого края рва, глядя на матово сияющие в лунном свете острия, и поинтересовался у Троих-из-Тени:

— Осилите? — Все-таки тридцать метров — это не шутка.

— Должны, — ответил Пусик.

— Попытаемся, — обнадежил Гнусик.

— Значит, сделаем так: я разбегаюсь и прыгаю, вы подхватываете и переносите через ров. Все понятно?

— Все. Начинай.

Я отступил на несколько шагов, вдохнул в себя побольше воздуха и рванул вперед. Преодолев все расстояние тремя прыжками, что было силы оттолкнулся… и полетел. Смертоносные острия пик промелькнули у моих ног. Трое-из-Тени рванули мое тело к заветному уступчику, сравнявшись мощью с реактивным ускорителем. Стена бросилась мне навстречу. Бомс! Я приложился к ней лбом, отчего окружающая меня темень сменилась цветным фейерверком, по сравнению с которым все великолепие новогодних празднеств кажется серым и будничным.

Когда зрение нормализовалось, а в ушах утих звон, я перевел дух и принялся покорять личный пик коммунизма.

В моем благородном начинании мне сильно помогли ветер, вода и морозы. Они искрошили края некогда подогнанных друг к другу каменных плит, создав изрядные трещины и щели, в которые проходят пальцы и местами даже носки сапог.

Первые десять метров я преодолел довольно легко, почти играючи. Хотя в этом заслуга не моих выдающихся физических данных (они совершенно не выдаются), а тех двоих, которые сопят за спиной, не забывая при этом тянуть меня вверх.

Следующие десять метров я прополз кое-как. Да и тягловая сила начала сдавать.

— Привал, — скомандовал я, поняв, что оставшиеся десять метров без передышки мне не одолеть.

Покрепче ухватившись правой рукой, я перенес основную тяжесть на нее и на левую ногу, которую удалось втиснуть в трещину между плитами, потеснив облюбовавший это место плющ, непонятно как умудрившийся забраться так высоко.

Левой рукой взялся за ножны. И вогнал их, не снимая с пояса, в подходящую щель. Попробовал надавить. Держат.

Уже легче. Можно снять с рук часть нагрузки. А заодно и вытереть заливающий глаза пот.

Сперва опустим левую руку, восстанавливая кровообращение и давая отдых немеющим мышцам.

После этого небольшой отдых для левой руки.

Несколько сжатий кисти в кулак.

А за спиной довольно сопят Трое-из-Тени. Одного не пойму: чему у них-то уставать? Тел нет, насколько мне известно. Может, они восстанавливают энергетический баланс? Нужно будет как-то проверить их на статику. В том мире, понятное дело. Отдохнули, пора в путь.

— Поехали, ребятки.

Ножны выскользнули из щели на удивление легко, и меня пробрала дрожь. А если бы они сами собой выскользнули, пока я руки разминал?

Отбросив нехорошие мысли, преодолел последние метры и ухватился за каменный бортик.

Прислушался. Тихо. Подтянулся и юркнул в бойницу.

Шаги и мерцающий свет факела.

Дернувшись бежать, я понял, что угодил меж двух огней. В обоих смыслах. С противоположной стороны, на сближение с обнаруженным мною патрулем идет еще один. С пламенеющим факелом и звоном железа.

И спрятаться-то негде.

Ширина прохода всего метра три.

Не прыгать же мне со стены?

Растянувшись под стенкой в самом темном месте, я накрылся плащом, предварительно положив под себя обнаженный клинок. На случай, если меня обнаружат. Ведь отступать я не собираюсь.

Шаги приблизились.

— Все спокойно. — Патрули обменялись наблюдениями и разошлись, не обнаружив меня.

Хотя один из солдат подошел ко мне вплотную, прижав обитый железом ботинок к моей щеке. Да и факелы осветили все так ярко, что мне даже сквозь ткань стали видны силуэты караульных.

Ой спасибо вам, лесовики. Помогли. Чудный плащ-хамелеон подарили.

Когда шаги солдат затихли, я высунул нос из-под плаща и осмотрелся.

Вроде бы пусто.

Крадучись, чтобы ничего не задеть, я пробрался до лестничного пролета, ведущего вниз. А там чернота: не видно ни зги. Вот где пригодился бы фонарик…