— Сам увидишь,— загадочно прищурился Тотлант.— Давай!

Конан подумал, что все колдуны чокнутые и обожают всяческие тайны, а затем с размаху бросил шкатулку на пол. Раздался треск, из-под сундучка полыхнуло синим пламенем. Снизу донесся приглушенный голос Джарефа:

— Эй, вы что там делаете? Деретесь или как?

— Все в порядке! — крикнул в ответ Конан.

Тотлант грустно усмехнулся и скомандовал:

— Шкатулку теперь можно вернуть на место.

Киммериец пожал плечами, поднял сундучок и чуть не выронил его снова. На полу не было рубиновых крошек и безжалостно расплющенной золотой оправы. Вместо этого там рассыпалась горстка темно-бурого пепла.

— Что за…— недоуменно начал Конан.

— Такие вот подарки нынче дарят короли! — хмыкнул Эмерт.— Так что же это было?

— Магическая вещь, позволяющая слышать все, что происходит рядом с ней,— объяснил Тотлант.— Наверное, ее владельцы теперь прекрасно осведомлены о том, где мы остановились

— Тогда почему они не пришли за нами в дом Джарефа? — задал вполне логический вопрос Конан.— И чье это колечко? Эльдарана? Вегеля? Или еще кого-нибудь? Кто же тогда так нами интересуется, что решил узнать, о чем мы болтаем? Да, Эмерт, ты же так и не сказал, с какой стати перепугался?

— Потому что я думаю, что наш гостеприимный хозяин — не Джареф,— сказал боссонец, и в комнате наступило молчание.

— Что-что? — наконец переспросил Тотлант.— Ну-ка, объяснись!

— Не могу объясниться. Какое-то шестое чувство. Я на него смотрю и будто привидение вижу. Понимаешь, волшебник, я ведь оборотень, пусть и никогда не превращаюсь. У хозяина другой «запах души», я могу это чувствовать. В Пограничье Джареф был совсем другим,

— Такого не может быть! — уже успевший лечь и накрыться шкурами Конан рывком сел.— Тебе, наверное, мерещится. Что за сказки?

Эмерт отрицательно помотал головой и упрямо повторил:

— В Пограничье это был один человек, здесь — совсем другой. Я ничего не понимаю и поэтому боюсь.

Боссонец лег, отвернулся к стене и с головой завернулся в лежавшую на кровати шкуру. Конан подумал и окликнул стигийца:

— Тотлант, а ты не можешь как-нибудь узнать, настоящий Джареф хозяйничает в доме или призрак?

— Нет,— маг разочарованно развел руками.— Мне не хватит сил и умения.

— Тогда нам ничего не остается, как ждать и наблюдать,— подвел неутешительный итог Конан.— Все, спим. Но в полглаза…

Солнце мягким прикосновением разбудило Конана. Варвар отвернулся к стене, но заснуть снова уж не смог. Он долго ворочался, кряхтел, а потом не выдержал и вылез из-под шкур. Эмерт еще спал, улыбаясь чему-то хорошему, привидевшемуся во сне. Конан позавидовал ему.

Его, Конана, сны были почему-то кошмарными. Сегодня, например, ему приснилось, что он оказался в запертой камере в компании Эртеля… Кстати, как там Эртель с Велланом? Удалось им чего-нибудь обнаружить или еще нет? Наверное, нет — слишком мало времени прошло.

Тотланта в комнате не обнаружилось. Похоже, стигиец был ранней пташкой.

Варвар умылся, взял меч и вышел в коридор, сразу же наткнувшись на Джарефа.

— А я думал, ты еще спишь,— сказал бритуниец.— Вообще-то я иду вас будить. Завтрак подан, а твой приятель-маг сидит внизу и ждет вас.

Конану пришлось вернуться обратно в комнату и не без сожаления растолкать Эмерта. Вдвоем они спустились вниз, в обеденную комнату.

Завтрак был простой, но обильный.

Конан съел приличных размеров кусок жаркого и яичницу-глазунью с салом, залив все это кувшином местного красного вина. Вскоре с едой было покончено и можно было спокойно поговорить. Служанка (симпатичная грудастая девчонка, украдкой строившая Конану глазки) унесла грязную посуду. Киммериец откинулся в кресле, ковыряя длинным ногтем большого пальца в зубах, и поинтересовался:

— Джареф, как до дому добрался?

— Без приключений,— со смешком ответил бритуниец.— А тут мне вдруг повезло. Родственнички решили, что я наконец взялся за ум и пристроили на службу. Жил себе спокойненько…

Конан ухмыльнулся, догадавшись, что имеет в виду Джареф.

— Ладно, не страдай. Мы у тебя еще ночку переночуем, а потом нам надо уносить из города ноги. Мы вообще-то убийцы, я четверых убил, а Эмерт — двоих.

— Я слышал,— кивнул Джареф и обиженно добавил: — Я же пошутил! Живите, сколько хотите, только городской страже на глаза не показывайтесь.

— Ладно, забыли,— отмахнулся Конан.— Лучше расскажи, как у вас тут с оборотнями.

— Долгая и по большей части неинтересная история,— попытался увильнуть от ответа Джареф, но киммериец не позволил ему отмолчаться:

— Это ничего. Времени у нас много, так что начинай. Мы внимательно слушаем.

Джареф почесал в затылке и хлебнул вина.

— Ну, хорошо. Только не перебивайте, а все вопросы зададите потом.

Конан согласно кивнул и тоже отхлебнул из своего кубка.

— После того, как вы уничтожили в Пограничье последний боевой отряд, здесь, в Бритунии, началось массовое прозрение и повальное бегство,— начал свой рассказ Джареф.— Вожак на самом деле очень хороший оратор и, пользуясь Книгой Бытия, сумел зажечь огонь ненависти к людям в сердцах большинства представителей нашего рода. Мы ведь все-таки немного звери и у нас есть за что мстить людям,— извиняющимся тоном добавил он.— Ну вот, за Вожаком пошла почти вся Бритуния, но… Кончились успехи в Пограничье. Погибло много наших, боевые отряды стали распадаться. А потом пришло известие о бойне в Черном Храме и гибели Деррека. Тут началось такое… Не меньше трех четвертей оборотней заявили, что свои шкуры им дороже, а потому они возвращаются по домам. Теперь с Вожаком осталась только горстка преданных ему соратников. Они упорно и небезуспешно рвутся к власти, только это спасет их изрядно пошатнувшийся авторитет. Король Эльдаран совсем плох. Это только с виду кажется, что он еще крепкий старик, а на самом деле он насквозь прогнил. Как огромный пень, который вроде ничем не выкорчевать, а стукни его посильнее — и он рассыплется в труху. Также и с королем. Еще немного — и начнется грызня за трон.

— А у Эльдарана есть наследники? — поинтересовался Конан.— Я знал принцессу Эльспет, но она давно умерла и детей у нее вроде как не было. Кроме нее, есть кто-нибудь?

— Поговаривают, что нынешняя пассия короля забрюхатела,— презрительно фыркнул Джареф.— И, может быть, родит наследника или наследницу. Только мне не верится, будто в шестьдесят лет Эльдаран смог что-то там зачать. Скорее всего, папаша вероятного наследника — кто-нибудь из гвардейцев. Но это неважно, главное — кто станет регентом. Все шансы у Вегеля. Конечно, еще есть Альбиорикс, но он больше воин, нежели правитель. И не стоит забывать о свихнувшемся Кейлаше. Он наверняка попытается усадить на трон внебрачного сыночка короля, заделанного какой-нибудь девице в горах во времена буйной молодости нашего правителя. И еще полезут из всех углов знатные вельможи и старое дворянство… Свара будет! — Джареф поцокал языком.— Вот, пожалуй, и все.

— Ты не назвал ни одного имени оборотня,— напомнил Конан.— Почему?

Джареф замялся и молчал достаточно долго. Потом все же ответил:

— Мне их делишки уже вот где стоят… Но выдавать их я не хочу и вряд ли стану. Они мои сородичи, и этим все сказано.

— Ну, хоть какое-нибудь имя назови,— умоляющим тоном попросил Конан.

— М-м… Альбиорикс, Вегель. Достаточно?

— Нет,— честно признался Конан.— Но и на этом спасибо.

— Не за что.— Джареф поднялся из-за стола.— Желаю удачной охоты, а мне пора на службу.

Он ушел. Конан тоже встал:

— Все помнят, что они должны делать? К вечеру возвращаемся сюда.

— Уже иду,— сказал Эмерт, отставляя в сторону кубок.

— Да-а, а мне хуже всех,— возмутился Тотлант.— Вы хоть по городу пройдетесь, а должен здесь торчать!