Тут он обернулся, и гневные слова замерли у него на языке: рядом с ним стоял Джек Хэммонд, недоуменно глядя на приятеля.

Адам вскочил.

– Джек! Это ты, дружище! Как я рад тебя видеть! – Он указал рукой на свободный стул. – Присаживайся и выпей со мной стаканчик.

Капитан Хэммонд послушно сел, а Адам, подозвав официантку, заказал еще пару кружек эля.

Когда девушка отправилась выполнять заказ, Хэммонд заметил:

– Вот уж не ожидал тебя здесь встретить. Ты же отправился в плавание на две недели раньше меня.

– Верно, но меня угораздило попасть в шторм. Мачту сломало, пришлось встать на ремонт. Но теперь корабль уже в полном порядке. Собираюсь выйти в море завтра утром.

– Так, значит, ты ничего не знаешь? – спросил Хэммонд, не сводя с Адама пристального взгляда.

Адам почувствовал некоторое беспокойство.

– О чем, Джек?

– О Марианне.

– Что? С ней что-то случилось?

– Мне очень жаль, Адам. Я не думал... – Хэммонд нерешительно почесал рукой подбородок. – Ну да ладно! Ее обвиняют в убийстве и собираются отдать под суд.

И Хэммонд поведал другу обо всем, что ему было известно. Когда он упомянул Троуга, Адам выругался сквозь зубы.

– Так ты его знаешь? – удивился Джек.

– Еще бы! Вернее, знаю о нем. Главарь банды мародеров с Аутер-Бэнкс.

Хэммонд удивленно вскинул брови.

– Значит, то, что этот человек отъявленный негодяй, правда?

– Конечно, правда! Марианна рассказала мне о нем в этой самой таверне в тот день, когда мы с ней познакомились.

– Но самому тебе с ним никогда не доводилось сталкиваться? О том, что он главарь банды, ты знаешь лишь с ее слов?

– Да, ну и что с того?

Хэммонд ожесточенно махнул рукой.

– А то, что этот Троуг был в Саутгемптоне весьма уважаемым человеком, и большинство горожан не верят, что Марианна убила его в целях самозащиты. Подожди, я же не говорю, что я ей не верю! Просто представь себе, дружище, в какой обстановке будет проходить суд.

– Джек, я верю Марианне, как самому себе. – Адам подался вперед. – Послушай, если бы ты в тот вечер видел ее и мальчишку, с которым она сбежала с Аутер-Бэнкс, ты бы ей тоже поверил. Они дрожали от страха. Дело в том, что они убили сына Троуга... Вынуждены были это сделать, чтобы не умереть самим, и Марианна не сомневалась, что Троуг найдет их на краю земли, чтобы отомстить за смерть сына. Похоже, именно это и произошло. Хэммонд кивнул:

– Я верю тебе, Адам, однако беда в том, что придется убеждать в этом очень многих.

– Боже правый! – Адам со стуком поставил кружку на стол. – Нужно возвращаться домой, и как можно скорее. Только бы не опоздать!

На следующее утро «Викинг Куин» взял курс на Сэг-Харбор. Из команды на борту остались лишь самые верные люди. Большинство матросов решило остаться в Чарлстоне, надеясь наняться на какое-нибудь другое китобойное судно. Адам их не винил. Хватает людей, чтобы довести корабль до дома, и на том спасибо. Впрочем, если бы понадобилось, он бы вышел в море один.

Ему казалось, что до Сэг-Харбора они не доберутся никогда, хотя на самом деле ветер постоянно был попутный, и в город они приплыли невероятно быстро. Якорь бросили у длинной пристани ближе к полудню, и Адам тут же приказал спустить на воду шлюпку, возложив обязанности капитана до своего возвращения на первого помощника, а сам направился прямиком на Шелтер-Айленд.

Привязав шлюпку к причалу, Адам помчался домой, на чем свет стоит ругая больную ногу, которая не вовремя разболелась. Он поднялся по лестнице на веранду и, видя, что входная дверь заперта, забарабанил по ней кулаками что есть силы.

– Марианна! Это я, Адам!

В окне, что рядом с дверью, чуть отодвинулась занавеска, и в щелке показалось испуганное лицо миссис Хорнер. Через секунду дверь распахнулась.

– Слава тебе, Господи! Капитан! Вы вернулись!

– Где Марианна? Где моя жена?

– О Боже! – Миссис Хорнер всхлипнула. – Так вы ничего не знаете, сэр? Бедная девочка!

– Я все знаю! – прервал ее Адам. – Где она, миссис Хорнер?

– Ее здесь нет, капитан.

– Да где же она, черт бы вас побрал?

– В Нью-Йорке, сэр. Там состоится, суд.

В тот же день Адам нанял небольшое парусное судно и отправился на нем в Нью-Йорк.

Хотя Марианна ничего не понимала в юридических делах, она догадывалась, что судебное разбирательство оборачивается против нее. С самого начала все складывалось не в ее пользу, несмотря на отчаянные попытки Стюарта изменить ситуацию. Марианна не могла его винить: он делал все возможное.

Вся беда была в том, что все попытки защитить ее избивались о безупречную характеристику Иезекииля Троуга. Марианна не отрицала, что убила Троуга, но настаивала на том, что убийство было совершено с целью самообороны, и поэтому суду требовалось выяснить, что за человек был покойный. Однако допрос многочисленных свидетелей показал, что к Троугу в Саутгемптоне, где он проживал уже довольно долго, все носились с уважением. И всякий раз, когда очередной прошенный превозносил добродетели покойного, Марианне казалось, что присяжные – все как один солидные пожилые горожане – негодующе смотрят на нее, и ей приходилось напрягать всю свою силу, чтобы не опускать голову. А судья – зловещая фигypa, облаченная в черное, – вообще ждал, по ее мнению, лишь одного: чтобы это ненужное разбирательство поскорее закончилось и можно было вынести самый суровый приговор.

Еще одно обстоятельство очень смущало и пугало Марианну: зал заседаний был каждый день битком набит любопытными.

Когда стало известно, что суд состоится в Нью-Йорке, Стюарт сказал Марианне:

– Быть может, это и к лучшему, Марианна. Если бы вас судили в Сэг-Харборе, весь город собрался бы поглазеть на представление. Но поскольку вас в Нью-Йорке никто не знает и преступление совершено не здесь, вряд ли оно вызовет большой интерес.

Однако на второй день слушания дела, глядя, как люди, отпихивая друг друга локтями, ломятся в зал суда, Стюарт грустно заметил:

– Похоже, я ошибся, моя дорогая, как, впрочем, и во многом другом. Нужно вам было все-таки нанять другого адвоката.

Шел четвертый день заседания суда, и Стюарт вел перекрестный допрос очередного свидетеля обвинения. На сей раз это был владелец таверны, которую частенько посещал Троуг.

– Итак, мистер Ролинз, вы подтверждаете, что Иезекииль Троуг был постоянным посетителем вашего заведения?

– Конечно, подтверждаю, – гордо произнес свидетель.

– И как часто он бывал у вас? Раз в неделю? Два раза в неделю?

– Чаще. Редкий денек сквайр Троуг не заглядывал ко мне, чтобы пропустить стаканчик.

– Значит, стаканчик? Каждый день? Я вас правильно понял?

– Ну да, почти каждый.

– А случалось, чтобы он выпивал больше? Например, два стаканчика?

– И такое случалось.

– Так, может, он был пьяницей?

– Пьяницей, говорите? – Хозяин таверны, толстяк с багровым носом, ухмыльнулся: – Это как посмотреть. Я бы не назвал человека пьяницей, если он после рабочего дня позволяет себе пропустить стаканчик-другой. Особенно когда речь идет о моем эле.

Дружный хохот потряс зал заседаний. Вспыхнув, Стюарт сдавленным голосом произнес:

– Шутки, сэр, здесь неуместны. Обвинение предъявлено женщине, так что попрошу быть серьезнее.

Свидетель кинул взгляд на Марианну.

– Сдается мне, что женщина, о которой вы говорите, должна кое-что смыслить в спиртных напитках, ведь она сама работала официанткой.

– Ваша честь, это недопустимо! – сердито воскликнул Стюарт. – Прошу вас указать свидетелю, что он должен отвечать только на поставленные мной вопросы.

Судья вяло стукнул по столу своим молотком.

– Свидетелю это известно. Суд отклоняет замечание.

Ролинз почесал затылок и, удивленно взглянув на судью, пожал плечами.

– Поставлю вопрос иначе, сэр, – строгим голосом обратился к хозяину таверны Стюарт. – Вы когда-нибудь видели Иезекииля Троуга пьяным?