Ролинз покачал головой:

– Нет, никогда. Сквайр Троуг был не каким-нибудь пьянчужкой, а настоящим джентльменом.

Все остальные свидетельские показания были похожи друг на друга как две капли воды и выставляли Троуга в таком выгодном свете, что Марианна поняла – надеяться не на что. Ничего не изменишь. Ее осудят и посадят в тюрьму. Ей было бы гораздо легче, если бы она могла отказаться от услуг Стюарта и отдаться на милость присяжных. Но, взглянув на облаченного в черное одеяние судью, Марианна увидела, что пощады от него не будет, а поняв это, тут же взяла себя в руки и выпрямилась, гордо вскинув подбородок и расправив плечи. Ну уж нет! Она будет бороться до конца, каким бы он ни оказался!

И она снова стала слушать, какие вопросы задает Стюарт свидетелю обвинения. Стюарт, с отвращением отвернувшись, устало махнул рукой.

– У защиты больше нет вопросов, мистер Ролинз.

Он направился к столу, но, не дойдя и до середины, застыл на месте, изумленно глядя куда-то в самый конец зала суда. Марианна обернулась и замерла. К ним, сильно прихрамывая, торопился Адам. Лицо его было мрачнее тучи. Марианна не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Сердце отчаянно заколотилось в груди, хотелось крикнуть, позвать мужа, но слова застряли в горле. На мгновение показалось, что она вот-вот потеряет сознание.

И вот Адам уже с ней рядом. Наклонившись, он обнял Марианну обеими руками и притянул к себе.

– Марианна, любовь моя! Что же они с тобой делают!

С трудом поднявшись, чувствуя, как дрожат ноги, Марианна прильнула к мужу, жадно вдыхая такой знакомый запах.

– Адам! Как же я рада тебя видеть!

Как сквозь сон донеслись до нее гул голосов, стук молотка и раздраженный голос судьи:

– Что все это значит, мистер Броли? Сэр, если вы не...

– Ваша честь, уже поздно, и я прошу вас отложить судебное разбирательство до завтрашнего утра, – быстро сказал Стюарт. – Этот человек является мужем обвиняемой. Он капитан китобойного судна и только что вернулся из плавания, а потому не знает последних событий. Прошу вашу честь позволить мне рассказать ему о них.

– Хорошо, мистер Броли, – недовольно проговорил судья. – Не возражаю, однако впредь попрошу иметь в виду, что я не потерплю, чтобы заседание суда так бесцеремонно прерывали.

Стюарт снял для Марианны частный дом, располагавшийся неподалеку от здания суда, а сам поселился в гостинице. Из зала заседаний они вышли втроем. По дороге Марианна забросала мужа вопросами о том, откуда ему стало известно, что ее отдали под суд. Адам ей все объяснил и, в свою очередь, расспрашивал ее, что произошло, как ей удалось справиться с Троугом, и откуда он вообще взялся.

Так, за разговорами, они добрались до того дома, где остановилась Марианна. Там, усевшись на веранде, принялись обсуждать более серьезные темы.

– Как идут дела, Броли? – спросил Стюарта Адам.

Как он ни старался, голос его прозвучал холодно: Адам никак не мог забыть гнусных сплетен, которые ходили по Шелтер-Айленду об этом человеке и Марианне. Он не сомневался, что Броли – хороший адвокат, однако предпочел бы, чтобы Марианна наняла кого-нибудь другого. Впрочем, Адам прекрасно понимал, что теперь уже ничего не изменишь.

– Плоховато, капитан Стрит, – мрачно проговорил Стюарт. – Как я ни стараюсь, мне никак не удается опровергнуть свидетельские показания. К несчастью, покойный, как выяснилось, считался на Лонг-Айленде человеком уважаемым.

– Так возьмите и у меня свидетельские показания! – воскликнул Адам. – Я им расскажу, какой это был негодяй!

Марианна оживилась:

– Правильно, Стюарт, я ведь рассказывала ему о Троуге.

Стюарт вздохнул:

– Дело в том, Марианна, что вы только рассказывали капитану Стриту о Троуге, а сам он никогда его в глаза не видел, верно?

– Да, – согласилась Марианна. – Но мы с Филипом рассказывали Адаму, какой это был ужасный человек. А это что-нибудь да значит.

Стюарт снова вздохнул:

– Боюсь, что нет, Марианна. Во-первых, о покойном капитану Стриту известно лишь с ваших слов, а во-вторых, присяжные ему все равно не поверят.

– Это еще почему? – вскипел Адам.

– Потому, капитан, что вы муж обвиняемой. И естественно, чтобы защитить ее, вполне можете и солгать.

– Лгать не в моих привычках, сэр! Да это и не потребуется. Нужно будет лишь сказать, что я знаю.

Стюарт покачал головой:

– Вы меня не понимаете, сэр. Я-то знаю, что вы не лжец, а вот присяжные вполне могут так подумать. Нет, по моему глубокому убеждению, ваши свидетельские показания принесут вашей жене один только вред. Страшно даже подумать, что с вами сделает прокурор, если я позволю вам выступить.

– Но должен же я хоть чем-то помочь! – воскликнул Адам. – Я чувствую себя беспомощным, как ребенок!

– Адам, любимый, но ведь ты и так помогаешь! – Марианна ласково коснулась руки мужа. – Ты и представить себе не можешь, что значит для меня то, что ты со мною рядом. Мне было без тебя так одиноко, а теперь, когда ты здесь, я могу вынести что угодно.

Стюарт поднялся.

– Ну, день был длинный и трудный. Вы, Марианна, должно быть, очень устали, да и вы, капитан Стрит, тоже. У вас есть где остановиться?

Адам покачал головой:

– Нет. Как только я приехал в Нью-Йорк, то сразу же отправился в зал суда.

– Ничего. Думаю, я смогу раздобыть для вас комнату в своей гостинице.

– Но почему Адам не может остаться здесь, со мной? – попробовала возразить Марианна.

Стюарт покачал головой:

– Боюсь, об этом не может быть и речи.

– Но почему? – воскликнула она.

– Потому что, Марианна, вы находитесь под моей опекой и я за вас отвечаю. Помните, на Шелтер-Айленде я вызволил вас с Дьявольского корабля, возложив на себя ответственность за вас. Ну так вот, никто ее с меня не снимал и в Нью-Йорке. Видите ли, Марианна, если бы я за вас не поручился, вы бы сейчас находились в тюрьме.

– И все же я не понимаю... Ведь Адам мой муж!

– В том-то все и дело. Представляю, какой поднимется шум, если узнают, что вы... – Стюарт смущенно отвел взгляд. – Что вам разрешается поддерживать супружеские отношения. Вас могут опять заключить под стражу. Так что очень сожалею, капитан Стрит, – решительно проговорил Стюарт, – но придется вам поселиться в гостинице. Но не переживайте, суд скоро закончится.

Адам поднялся и нежно взглянул на Марианну.

– Не расстраивайся, любовь моя. В первую очередь мы должны думать о том, как добиться для тебя свободы.

И, обняв ее, крепко поцеловал. Марианна прильнула к мужу.

– Милый, как же я хочу быть с тобой!

– Знаю, но это невозможно. Крепись, Марианна. До сих пор ты держалась молодцом. Осталось всего несколько дней.

Адам окинул ее на прощание любящим взглядом, коротко кивнул Стюарту и, не оглядываясь, захромал прочь.

Стюарт, словно извиняясь, пожал плечами и спустился следом за Адамом по ступенькам, а Марианна медленно вошла в дом. Ей не давала покоя мысль, что у Стюарта могли быть какие-то свои причины держать ее подальше от мужа. А что, если он все еще лелеет надежду отбить ее у Адама? За последнее время Марианна с каждым днем проникалась к Стюарту все большим уважением. И хотя пока судебный процесс складывался для нее неблагоприятно, она видела, что Стюарт умен и сведущ в юриспруденции, и, если бы ему удалось каким-то образом помочь ей выпутаться из той ужасной ситуации, в которую она попала, Марианна была бы благодарна ему по гроб жизни.

И теперь ей впервые пришло в голову, что она зависит от него целиком и полностью. И если ее слепая вера в Стюарта хоть на секунду пошатнется, ей уже не на что будет надеяться.

И тем не менее это вовсе не означает, что она в него влюбилась и собирается, помимо гонорара, отблагодарить Стюарта еще каким-то образом.

А что, если он себе это вообразил?

И самое главное, что, если Адам это подумал? Ведь если Адам вобьет себе в голову, что она питает к Стюарту Броли нежные чувства, она потеряет его навсегда.